Муж ее тем временем весьма вырос как бизнесмен. Денег в семье Лининых всегда было более чем достаточно. Теперь же их могло хватить на три виллы на Средиземноморском побережье, да еще и осталось бы на безбедную жизнь до конца двадцать первого столетия.

Пережив тяжелейший нервный срыв, смерть матери, пройдя курс психотерапии в лучшей швейцарской клинике, Илона вернулась в Россию посвежевшей блондинкой, хотя уезжала утомленной брюнеткой, и упросила мужа уехать в наш город, где с головой бросилась в омут светской жизни. Появились новые подруги. Такие же жены «новых русских», после столичных подруг казавшиеся немного провинциальными. Но Илона была нетребовательной и терпимой. Она вообще стала философски относиться к жизни.

Познакомились мы с ней в «Гармонии». Тоскуя по людскому общению после закрытого санатория в Швейцарии, Илона записалась почти во все более-менее престижные заведения и клубы нашего не очень большого, но вполне цивилизованного города. В результате «Гармония» вытеснила всех остальных конкурентов и стала единственным местом, которое Илона посещала часто. Здесь у нас были и салон красоты, и парикмахерская, и сауна, и бассейн, и занятия по фитнесу, и многое другое. В общем, тут ее измученная душа смогла найти все, что ей было нужно. Радость для тела и радость для души.

Я – человек добрый, хотя эта доброта имеет немного корыстный характер. Участвуя в «раздевалочных посиделках» своих девчонок, я постоянно выслушиваю жалобы на многочисленные «катастрофы», в большинстве своем являющиеся такой мелочью, как сломанный ноготь, о чем мои клиентки повествуют с таинственными придыханиями, закатыванием глаз и прочими драматическими эффектами, чтобы вызвать у слушательниц сочувствие, которого так не хватает дома. Вот дамочки и бегут к нам делиться своими горестями и радостями.

Моя подруга Маргарита, очень талантливый астролог, как я уже говорила, способна с помощью гороскопа распутать самое заковыристое преступление. Однажды некая Казакова Лидия пожаловалась мне на неудачи мужа, которому отчаянно не везло в последнее время. Я рискнула и пригласила чету Казаковых на прием к Марго. Та сделала точный прогноз по звездам, убедила сомневающегося Казакова не совершать убийства, на которое тот уже почти решился, но никому о своем решении не рассказывал и потому жутко удивился прозорливости Марго, а в результате мы оказались неплохо вознаграждены. Очень даже неплохо. На свою долю я купила себе потрясающую шубку, которая приносила мне радость ровно один сезон и которую впоследствии украли. Но дело не в этом.

С тех пор мы стали детективами. Я ищу клиентов, как правило, среди своих дамочек, а Марго распутывает их проблемы. В последнее время ей это даже стало нравиться, хотя сначала она всячески пыталась отбрыкаться от лишней, по ее мнению, работы. Но несколько хрустящих зелененьких банкнот изменили ее мнение.

Вот почему, когда появилась Илона, я так ею заинтересовалась. Вечно печальное лицо, озарявшееся иногда грустной трагической улыбкой, тихие отговорки от моей помощи, какие-то упоминания про «крест, который ей суждено нести» – все это я замечала, но пока не торопила события. Захочет, чтобы Марго ей составила гороскоп, – обратится.

Как видите, я оказалась права.

– То есть, – медленно сказала Маргарита, закуривая сигарету, – в комнате была та самая женщина?

– Да, – грустно ответила Илона. На ее лицо вновь вернулась трагическая маска. Оно и понятно – воспоминания-то не из приятных.

– И в каком… э-э… виде предстала эта женщина? – спросила Марго.

– Я в обморок упала, – честно ответила Илона, – но успела заметить, что она была как живая. Так похожа, даже губы синие!

Странное рассуждение. Синие губы вообще-то у мертвых.

Я встала и ушла на кухню, решив не слушать описания привидения. Возможно, я чересчур чувствительно отношусь ко всем этим ужасам. Губы синие, уши холодные, пальцы и волосы шевелятся… Не то чтобы я слабонервная, но видеть по ночам кошмары не хочу.

Чайник еще не вскипел. Я вернулась.

– А потом у меня стали пропадать вещи. Ну не то чтобы насовсем, но, положив, например, книгу на полку, я нахожу ее уже в другом месте. На холодильнике!

– Илона, а это не могло тебе присниться? – спросила Марго.

– Так это же днем случается! – чуть не плача, сказала Илона. – Я и сама бы рада списать все на сон, на что угодно, но эта атмосфера… Понимаете, я сейчас одна живу. Муж в Москву уехал по срочным делам, а я тут осталась. Правда, ко мне приехала Полиночка, племянница мужа, да и Рина Павловна тоже есть, но Полинка целыми днями где-то мотается. Не могу же я все время сидеть с этой ведьмой, которую муж мне в помощницы нанял. Я ее терпеть не могу! Уж лучше привидения. И каждый день что-нибудь случается, то одно, то другое! То вдруг чайник засвистит…

И чайник засвистел! Илона посерела и изменилась в лице, но я успокаивающе похлопала ее по плечу. Мне снова пришлось идти на кухню, где наш чайник уже сходил с ума и, наверное, хотел довести до такого же состояния и нашу гостью. Его крышка весело подпрыгивала над паром, словно стараясь не обжечься. Я заварила чай и вернулась в комнату, катя перед собой тележку с подносом. После того как я сломала руку, для облегчения домашнего хозяйства пользуюсь этой штукой. Хотя иногда от нее вреда больше, чем пользы. Колесики все время за ковер цепляются, чашки так и норовят спикировать на пол.

– Возьми чай с мятой, – протянула я чашку Илоне. – Очень успокаивает.

– Спасибо, – Илона немного отпила, после чего продолжила свой рассказ. – А то вдруг кошка замяукает…

– Ну, кошка – это вполне объяснимо, – усмехнулась Марго.

– Да у нас же нет кошки. Вспомните, где мы живем!

Действительно, Илоне и ее мужу сказочно повезло иметь свой собственный дом в одном из живописнейших мест нашей области. Расположенный неподалеку от реки, он стоял на небольшой возвышенности, среди старых сосен. Летом, да и зимой тоже в лесу одуряюще пахло хвоей. Правда, дом имел один недостаток – он был слишком далеко от города, да и вообще от всякого другого жилья. Построен он был в начале прошлого века, когда-то в нем располагалась барская усадьба. С тех пор строение разрушили практически до основания, но в середине девяностых его купил один «новый русский», которому чрезвычайно понравилась удаленность дома от города. Он все в нем переделал. О прежних временах напоминал только колодец, оставленный в виде памятника неизвестно чему, наверное, этим самым прошедшим временам. Через пару лет «нового русского» прихлопнули, а дом купил муж Илоны, снова переделав его по своему вкусу, и теперь он ничем не уступал современным квартирам со всеми удобствами.

Но кошек там не было. У Илониного мужа была аллергия на шерсть животных, поэтому всякие кошечки-собачки, как он их называл, исключались. Соседей в округе не было, так что и животных домашних – тоже.

– Может, дикая кошка забежала? – неуверенно предположила я.

– Может быть, и дикая, но как она в дом-то пробралась? Да и зима все-таки, что ей в лесу делать? Она пока до нашего дома доберется, десять раз замерзнет и окочурится!

– Я думаю, это как раз не проблема для умного животного. Что-что, а лазейку они всегда отыщут. Вон у нас в подвале постоянно кто-то орет по ночам. А спрашивается: как пробрались? Вроде бы и дворник наш дверь наглухо заколотил, и на подвальных окошках решетки стоят, так все равно как-то умудряются пролезть. А у тебя дом большой, наверняка какая-нибудь мурлыка нашла себе вход. Тем более если замерзла. А насчет «окочурится» – это ты зря. Кошки очень живучи.

– Возможно, но ведь не в кошках дело! – согласилась Илона, поникая в кресле. В самом деле, осталась одна дома, без дружеской поддержки и родной души рядом, чудится теперь всякая чертовщина. А по ночам вообще, наверное, плохо…

– А ночью она не приходила?

– Кто, кошка?

– Нет, мертвая женщина, – серьезно пояснила Марго.

– Ночью не приходила, – отрицательно помотала головой Илона, – она днем является.