- Можете. – Чернобородый великан кивнул. – Если у ДДД и инквизиции нет к вам больше вопросов. А можете и остаться, я не против. Вон, самовар раздуйте.

Зойза кивнул, и направился к столу, бросив через плечо:

- Кстати, господин Фигаро совершенно прав: теперь ваша очередь, князь?

- Простите?

- Ну, следователь ДДД сказал, что он хотел бы внести ясность по позициям ещё двух сторон. И я почему-то уверен, что вторая сторона – вы, господин Дикий.

- Да, – Фигаро кивнул, – вы правы. Я очень хотел бы задать вам пару вопросов, князь. Если позволите.

- Всего пару? – В голосе гиганта искрилось веселье. – И только?

- На самом деле всего один. – На лице следователя не дрогнула ни единая мышца. – Что сказал вам снежный лев? Когда притащил нас сюда?

- А откуда вы знаете, что он говорил именно со мной? – Сбить ехидный тон князя-колдуна, судя по всему, было невозможно; в этом он явно был младшим братом Артура-Зигфрида Медичи. – Может, он с нашим фонарщиком болтал… Ладно, ладно. Не делайте такие глаза, а то моё нежное сердце может не выдержать, па-ха-ха-ха!..

Отсмеявшись, князь-колдун посерьезнел, пыхнул трубкой и медленно сказал, глядя куда-то в потолок:

- Номер Первый сказал, что они уходят. Совсем уходят, понимаете? Покидают этот мир. Им тут больше делать нечего. Но перед тем как они уйдут, львы, как он выразился, «исправят всё зло, что им причинили».

- М-м-м-м… – Следователь прикусил губу. – А вы пригласите нас на рюмку чаю, князь? Потом, когда мы разгребёмся с делами?

- Отчего ж нет? – Князь Дикий широко улыбнулся. – Дело, видимо, к тому и идёт.

- Хорошо. Спасибо большое… Но что имел в виду этот… снежный лев, или как там их правильно называть?

- Они себя не называют никак, так что, думаю, «снежные львы» вполне подойдёт. А что он имел в виду, так этого не скажу – не знаю. Сложно понять, что имеет в виду божественно-всемогущее существо, даже если оно и обращается к вам используя человеческую речь. Да и людьми-то они никогда не были… Скажу одно: вряд ли нам следует ожидать извержений вулканов, ураганов и всемирных потопов. Я думаю, они просто… ну, исчезнут. И мы больше никогда ничего про них не услышим.

- Да, я тоже так думаю. – Фигаро задумчиво кивнул. – Но что теперь?

- Что теперь? Вы следователь ДДД, господин Френн – старший инквизитор. Вот и думайте что теперь. Я – простой колдун, господа. Да, уже не ссыльный, да срок свой давно отбыл и провинность закрыл. Но в дела закона лезть не имею ни малейшего желания. Как скажете, так и будет. Можем пригласить сюда любого шерифа, и он оформит всё чин-чинарём. Но что-то мне сдаётся, что вы и сами справитесь.

- Френн, – Фигаро развёл руками, – я просто следователь Департамента. Пусть даже и старший. Приговоров выносить не могу – не имею права. А вот вы – другое дело.

- Ага. – Инквизитор сделал глоток чаю и закрыл от наслаждения глаза. – М-м-м-м, как же, всё-таки, приятно оказаться в тепле… Ненавижу мороз. Но как вы, именно вы, следователь ДДД видите это дело? Что вы обо всём этом думаете?

- А что тут думать? – Фигаро захлопнул блокнот и встал с кресла. – Тут, на самом деле, всё довольно просто.

Он посмотрел на князя и едва заметно кивнул в сторону Харта. Князь Дикий шевельнул пальцем, и зажимы кресла, удерживающие траппера, сами собой открылись.

- Валентин Харт! – Следователь поджал губы и перешёл на самый что ни на есть противно-канцелярский тон. – Вы свободны! Вы – жадный подонок и сволочь, но ни одного закона Королевства вы не нарушили. Браконьерство вам применить нельзя: вы охотились вне жилой зоны Хляби. Убийство Сайруса тоже на вас не повесишь – вот он сидит. Можно было бы, конечно, натянуть покушение на убийство, но любой мелкий адвокатишка сведёт всё к самозащите, и закончится это тем, что у судейских просто прибавится бумажной работы. А у вас денег хватит и не на мелкого адвокатишку. Ну а убийства разумных существ не являющихся людьми… Нет такого закона. Ни в Другом Кодексе, ни в обычном. Так что обвинить вас решительно не в чем, поэтому идите к чёрту… Френн?

- В целом, Фигаро, вы правы. – Инквизитор, наконец, допил свой чай и мягко, почти нежно поставил чашечку на блюдце. – Я, на самом деле, могу нажать на кое-какие рычаги. И дело вполне себе дойдёт до суда. Но вряд ли Харту вынесут приговор. Судить его, скорее всего, будут в Столице, а столичные присяжные не любят колдунов-уголовников. Пусть даже и бывших… Простите, Сайрус.

- Да ничего, – колдун хихикнул, – я уже привык. Переживу как-нибудь и без любви столичных креветок во фраках.

- Но, – и тут лицо инквизитора стало жёстким, – я позабочусь, чтобы информация о ваших похождениях на Хляби попала в нужные руки. У меня есть знакомые пострашнее судейских, Харт. Это газетчики. И я вам уверяю: через пару месяцев ни один приличный дом не пустит вас на порог. Ни в столице, ни в Малых Кочевряшках.

Лицо траппера стало красным как свёкла; он рванул себя за воротник и задушено прошипел:

- Это мы ещё посмотрим, господин инквизитор. Может, ваша и возьмёт. А, может, и нет.

- Да, – неожиданно легко согласился Френн, – в жизни бывает всякое. – Но, если я не ошибаюсь, ваш промысел тут, на Хляби, зависит от того, насколько успешно и тесно вы сотрудничаете с местными группами… предпринимателей. Как вы думаете, какая слава о вас пойдет, когда станет известно о покушении на Сайруса? Свою команду вы разогнали. Но соберёте ли новую?

Харт молча развернулся на каблуках и, печатая шаг, вышел за дверь, которой, однако же, не хлопнул, а аккуратно прикрыл за собой.

- Вы действительно будете тратить на него своё время? – Следователь чуть приподнял бровь. – Надо же, какой чувствительный траппер…

- Нет. – Коротко ответил Френн. – Не хочу возиться. Чёрт с ним, Фигаро. Такие как Харт выберутся из любой задницы. Иногда даже из гроба. Пусть идёт к дьяволу, у меня от него приступ «дежа вю». Постоянно вспоминаю начальство.

- Остаётесь вы, Сайрус. И вы, Тиккер. – Фигаро вздохнул. – Даже не знаю, с чего начать: покушение на убийство совершённое по предварительному сговору, некромантия, введение в заблуждение должностных лиц, опосредствованное покушение на этих самых лиц – вы нас с Френном пару раз чуть в гроб не загнали своими фокусами… Нет, не знаю… Господин Инквизитор, ваше слово.

Френн немного подумал. Достал из кармана портсигар, щелкнул замочком, прикурил от огонька на пальце (естественно, забыв про напряжённость эфира на Хляби и едва не спалив себе брови), выпустил колечко дыма, и, наконец, сказал:

- Вы очень плохо себя вели, господин Сайрус. И вы, господин Тиккер, ничуть не лучше. – Он пристально взглянул на притихших колдуна и механика, которые, похоже, перестали даже дышать. – Поэтому мне ничего не остаётся, кроме как действовать по всей строгости закона.

Инквизитор встал, отряхнул колени от крошек печенья, поправил воротник, и, чеканя слова, произнёс:

- Именем закона Королевства, а также согласно статуту Оливковой Ветви, я, Старший инквизитор Винсент Френн, приговариваю вас к ссылке на Дальнюю Хлябь сроком в десять лет. Приговор может быть обжалован спустя три года в законном порядке. Всё. – Инквизитор хлопнул ладонью о ладонь. – Все бумаги я оформлю позже. Скорее всего, завтра… Господа, хотите что-нибудь сказать напоследок?

- О, – Сайрус закатил глаза к потолку, – господин инквизитор! Сжальтесь! У меня малые дети! Жена! Кошка! Корова… Хотя нет, корова уже сдохла. Но кошка! Я же не могу бросить на произвол судьбы несчастную женщину с кошкой!

Тиккер улыбнулся, и просто сказал:

– Спасибо, господин Френн. И извините уж, если что.

Щёлк! Щёлк! Зажимы на руках и ногах колдуна с механиком, лязгнув, открылись. Князь-колдун восторженно щёлкнул языком, одобрительно взглянул на Френна и сказал через плечо, кивая в сторону новоявленных ссыльных:

- Вы двое: свободны. Идите… это… по этапу, вот. У ворот дома вас будут ждать сани. Советую сейчас же отправиться в ближайшую корчму и хорошенько надраться. Вам сегодня невероятно повезло… Господин Фигаро! Господин Френн! Прошу вас следовать за мной.