Я поняла. Сабина Руссо, возможно, не была одним из моих любимых людей, но я уважала его любовь к ней. Я понимала, почему он не мог подвергнуть ее такому испытанию. ― Значит, ты передумал. После сестры ты не мог причинить ей такую боль.

Джулиан хмыкнул, расстроенная улыбка заиграла в уголках его рта. ― Ты меня переоцениваешь. Хотел бы я сказать, что не причинил бы такой боли своей семье. Несколько месяцев назад я, возможно, даже поверил бы в это. Но нет. Когда я увидел ее страх, я понял, что они не блефуют. Я знал, что они убьют тебя в тот же момент, если я не поклянусь положить этому конец. ― Он сделал паузу, и его глаза нашли мои в темноте. ― Я был готов умереть. Я бы убил любого, кто попытался бы напасть на тебя.

Я не упустила, как его голос надломился на слове «любого», и поняла, что он говорил серьезно. Я знала, что он разорвал бы их на части, даже собственную мать, если бы они напали на меня. Я пыталась дышать, но это было трудно. Воздух с хрипом проникал в мое пересохшее горло.

― Я не хочу, чтобы ты умирал за меня, ― пролепетала я. Я сжала пальцы, пытаясь унять панику, которую испытывала при мысли о его смерти.

― Я могу сказать то же самое, ― мягко произнес он. ― Собственно, именно это я и решил той ночью. Я прожил долгую жизнь. А ты прожила всего двадцать два года. Я бы умер за тебя, Тея, но я не хотел от тебя того же. Не тогда, когда я мог спасти тебя.

Мое сердце, покрытое шрамами, все еще слабое и едва зажившее, болело.

― Поэтому я разбил тебе сердце, чтобы спасти твою жизнь, ― закончил он.

Я не знала, что чувствовать. Злость? Да, это определенно было. Грусть? И это тоже. Обида? Смущение? Эмоций было слишком много, чтобы справиться с ними, поэтому я сосредоточилась на чем-то рациональном. ― И что теперь? спросила я без обиняков. ― Что изменилось?

― Наш часовой пояс, ― сказал он.

Ничего не изменилось. Ультиматум Совета действовал. Они могли появиться в любой момент и исполнить свои угрозы.

― Значит, они могут появиться, чтобы казнить меня? ― Я ожидала, что при этих словах почувствую страх, но его не было.

Он лишь покачал головой. Это была вся реакция.

― И ты не подумал упомянуть об этом раньше? ― Я скрестила руки.

― Мне следовало держаться подальше. ― Его глаза закрылись, как будто он пытался найти силы в своем глубоком колодце самоограничений, на который рассчитывал. ― Я уйду.

― Что? ― раздраженно выпалила я. Я застонала так громко, что его глаза распахнулись. ― Ты хоть чему-нибудь научился?

Он промолчал, что, вероятно, было разумно.

― Давай начистоту, больше никаких секретов, ― потребовала я, ― даже если ты думаешь, что я буду с тобой спорить. Это нечестно, и я чувствую себя глупой молодой смертной.

Его голова наклонилась, а глаза прищурились еще больше. ― Я никогда не стремился к этому.

― Просто не делай этого, хорошо? ― Я дождалась, пока он медленно кивнет. ― И перестань пытаться решить все наши проблемы в одиночку. Я могу помочь.

― Но если это опасно… ― начал он.

― Тогда мы будем сражаться вместе. Научи меня, как защитить себя. ― Я проигнорировала острую дрожь страха, которую испытала, произнося эти слова. Но я не могла игнорировать и то, что выбрать Джулиана ― означало стать частью его мира. ― Но больше никаких разговоров о том, чтобы пожертвовать своей жизнью ради моей.

Он зарычал на это требование. ― Никто не…

― Мы все делаем вместе, ― оборвала я его. ― Ты думаешь, что я предпочту свою жизнь твоей?

― Это несправедливо. Его тон приобрел опасную остроту. ― Я прожил много жизней.

― Я все понимаю, старик, но ты и я? ― Я провела пальцем между нами. ― Мы ― единое целое.

― Единое целое? ― Его глаза сверкнули, потеряв часть неистового отчаяния, которое светилось в них с тех пор, как я вернулась домой.

― Именно так, ― твердо повторила я. ― Мы вместе. Понятно?

Джулиан наклонил голову в знак молчаливого согласия. Он ждал от меня новых ультиматумов. Когда я этого не сделала, он воспользовался своим шансом. ― Остается еще вопрос о Совете и браке… и спаривании.

И вопрос, который он мне задал.

― Сейчас не нужно принимать никаких решений, ― сказал он, просканировав мое лицо, ― и мне еще предстоит устроить романтический момент, чтобы сделать предложение. Полагаю, сейчас не считается?

Я фыркнула и покачала головой. ― Определенно нет.

― Не знаю. Мне показалось, что фраза «единое целое» была довольно романтичной, ― сухо сказал он. ― Полагаю, мне придется хранить твое кольцо еще какое-то время.

― Кольцо? ― повторила я, и все стало еще более реальным.

Он пожал плечами, но на его лице появилась злая ухмылка. ― В другой раз.

― Может, после того, как Совет согласится не убивать меня? ― предложила я.

― Примерно так. ― Он глубоко вздохнул, и я поняла, что мне не понравится то, что он скажет дальше.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Тея

― Что, если вместо того, чтобы ждать когда Совет найдет нас, мы сами отправимся к ним? ― Закончил свою мысль Джулиан.

Я подняла бровь, но промолчала. Тени в комнате становились все глубже. Шум улицы за панорамными окнами квартиры стихал по мере того, как приближалась полночь. Я ерзала, пытаясь устроиться поудобнее, но ноги путались в подоле длинного платья, которое все еще было на мне. Наконец, я разместилась на диване. Дорогая кожа охладила меня, потому что, несмотря на перемену темы разговора, я все еще пылала из-за его предыдущего вопроса.

― Обратно в Париж? ― осторожно спросила я. Я влюбилась в этот город, но теперь он был омрачен воспоминаниями, с которыми я пока не справилась.

Но Джулиан покачал головой. ― Сезон переезжает в Грецию, в город под названием Корфу, а оттуда, скорее всего, на Миконос. Думаю, нам стоит присоединиться к ним.

― Зачем ждать, пока враг придет к нам? ― предположила я. ― Но почему вампиры вообще едут в Грецию?

― Большинство вампиров верят, что мы происходим из Греции, но никто не знает наверняка. Тем не менее, эта вера сохраняется, поэтому мы всегда оказываемся в Греции. Но на Корфу бывает дождливо, там никто не задерживается надолго. ― Я чувствовала, как его голубые глаза изучают меня, пытаясь понять, что я чувствую. Он сделал небольшую паузу. ― После второго Обряда вечеринки обычно перемещаются на Миконос.

Я вздрогнула, на секунду снова почувствовав на своей коже чешую змеи. Теперь я понимала, почему он колебался. У меня не осталось приятных воспоминаний о первом Обряде и его скользких участниках. ― Еще один Обряд?

― Боюсь, что Обрядов будет много, любовь моя, ― мягко сказал он.

― Так ты хочешь войти в логово льва? ― Мне стало немного не по себе, когда я задумалась о возвращении в мир вампиров. Последнее мероприятие, на котором мы присутствовали, закончилось кровопролитием. Я закрыла глаза, пока в моей голове вспыхивали образы густой, темной крови, растекающейся по мрамору, и пустых масок, скрывающих неизвестных врагов. На секунду мне показалось, что я слышу крики, эхом разносящиеся по оперному театру. Сглотнув, я открыла глаза и обнаружила, что Джулиан придвинулся ближе, словно защищая меня от моего собственного разума. ― Это… безопасно?

― Моя семья поддержит нас. ― Он переплел свою руку с моей и положил на мое колено.

Я уставилась на него, ожидая, что он объяснит свой вновь обретенный оптимизм. Когда он этого не сделал, я спросила: ― Поддержит?

― Теперь все по-другому. Ты не человек, ― напомнил он мне, ― и кем бы ты ни была, в тебе есть магия. Совет будет вынужден пересмотреть свое решение, как и все остальные.

Под всеми остальными подразумевались его мать и братья, и мы оба это знали. У меня сложилось впечатление, что его отцу было все равно, лишь бы я не злила его жену. Но Джулиан слишком доверял нашим новым открытиям, особенно когда мы так мало знали о моей магии.

― Но мы не знаем… Я даже не знаю, как использовать магию, ― призналась я.

― Большинство фамильяров едва ли могут наложить заклинание из семейного гримуара, ― пожал он плечами, что вызвало во мне удивление. ― Магия есть магия.