― Спасибо, ― сказала я, когда мы вышли из ресторана. ― Думаю, мне лучше…

― У нас еще есть час, ― сообщила она мне. ― Пока даже не думай возвращаться.

― Хорошо. — С каждой минутой становилось все холоднее, и мы прижимались друг к другу, пока шли. На углу через дорогу я заметила мужчину, который наблюдал за нами. Даже отсюда его глаза казались слишком темными. Неужели мы привлекли внимание вампира?

Или мне просто хотелось, чтобы так и было? Часть меня фантазировала, что меня затащат обратно в мир, из которого я сбежала. Как отреагирует Джулиан, если узнает, что на меня напал кто-то его вида? И будет ли ему вообще до этого дело? Если он говорил правду ― что мне лучше держаться подальше от его мира, ― то, возможно, да. По мере того как проходили дни без каких-либо контактов, я начала понимать, что ему все равно. Это была отговорка. Правда заключалась в том, что я никогда не впишусь в его непристойно богатый мир.

На другой стороне улицы незнакомец продолжал смотреть на нас, пока мы шли параллельно ему. Отсюда я могла видеть две черные пустоты на месте его глаз. Меня пронзила тошнотворная дрожь.

Он был вампиром.

― Тея, что ты говоришь? ― Оливия прервала мои мысли, настойчиво потянув меня за руку.

― А? ― Я взглянула на нее. Потом вспомнила о вампире. Обернувшись, я обнаружила, что он исчез.

― Давай зайдем, ― сказала Оливия вместо того, чтобы повторить то, что она сказала, и потянула меня в сторону лавки, мимо которой мы проходили.

Я взглянула на потрепанную дверь и успела прочитать облупившуюся виниловую надпись. На ней было написано ― «Мадам Ленор», а ниже ― «Гадания» с нарисованной рукой. Я совершенно не хотела, чтобы мне гадала по руке какая-то незнакомка, пока снаружи ошивается вампир.

― Подожди! ― Но было уже слишком поздно. Оливия радостно поздоровалась с захламленной комнатой.

Пожилая женщина высунула голову из-за стеклярусной занавески, изо рта у нее свисала сигарета.

― Входите! ― произнесла мадам Ленор с сильным акцентом. ― Присаживайтесь. Я сейчас подойду. ― Занавески из стекляруса зазвенели, когда она скрылась в подсобке.

В крошечном магазинчике пришлось ориентироваться в лабиринте диковинок: беспорядочная коллекция стульев разных эпох, шкаф, набитый потускневшим серебром, книги на английском, французском и всех остальных языках, которые были свалены в кучу и разбросаны повсюду. Гадалка вернулась в комнату, одетая в разноцветные шелка, и указала на потертый столик неподалеку. Мы расположились вокруг столика, покрытого кружевной скатертью, а мадам Ленор зажгла свежий конус с благовониями и развеяла поднимающийся дым по комнате. Сандаловое дерево заполнило мои ноздри, и я закашлялась, когда в меня проник его тяжелый аромат.

― Твою ладонь, ― сказала она, протягивая свою узловатую руку.

― О, нет, ― быстро ответила я. ― Это была ее идея.

Оливия послушно опустила свою ладонь в руку старухи, ее глаза блестели.

― Я буду богатой? ― Оливия хихикнула и посмотрела на меня.

― Если ты захочешь, ― осторожно ответила ей старушка, ― или ты сможешь быть счастливой.

Я сдержала улыбку и отвернулась, пока Оливия не заметила ее. Очевидно, мадам Ленор не собиралась приукрашивать.

― В чем разница? ― спросила Оливия.

― Деньги не делают людей счастливыми, ― не задумываясь, ответила я. Щеки залил румянец, когда я осознала, что сказала.

Но если я и украла реплику Ленор, она, похоже, не возражала.

― Твоя подруга мудра. Я вижу два пути.

Я почти не обращала внимания на то, что она предсказывала Оливии. К концу разговора моя соседка совсем сникла. Видение Ленор о нормальной, простой жизни оказалось совсем не тем, на что рассчитывала Оливия.

― Твоя очередь, ― повернулась ко мне Ленор.

― Нет, правда. Мы должны идти. ― Глупо было так неосторожно показывать ей свою ладонь. Возможно, она была просто старухой, которая рассказывала людям все, что приходило ей в голову. Но я знала то, чего не знала Оливия.

Магия была реальной. И хотя думать о том, что в этой старухе есть хоть одна капля магии, было бы, наверное, очень глупо, но как я могла быть в этом уверена?

― Просто сделай это, Тея! ― подтолкнула Оливия. ― Ради меня.

― Хорошо. ― Я положила руку на стол ладонью вверх.

― Встретит ли она высокого темного незнакомца? ― спросила Оливия, снова хихикнув.

Ленор молчала, изучая линии на моей руке. Затем она тихо проговорила:

― Кажется, уже встретила.

Я отдернула руку, словно она собиралась меня укусить.

― Нам пора идти, ― сказала я, дрожа.

― Разве ты не хочешь узнать секреты, которые я вижу? ― спросила она.

― Я думала, ты собираешься рассказать мне о моем будущем. ― Я встала, не желая, чтобы она предсказывала мне.

― А что такое твое будущее, как не секрет, Тея? ― На ее лице заиграла загадочная улыбка. ― Когда ты будешь готова узнать правду, найди меня.

Я достала из сумочки несколько двадцаток ― деньги от продажи Шанель, которую я купила в Париже, ― и бросила их на стол.

― Спасибо.

Я вышла из магазина в рекордное время. Через секунду из двери показалась Оливия.

― Ладно, это было странно.

― Ерунда, ― твердо сказала я. ― Просто какая-то старая мошенница. Мне нужно возвращаться.

― Я провожу тебя.

Мы направились к больнице, над головой двигались тучи, отбрасывая тени на улицу. Когда мы дошли до угла, я повернулась и увидела, что из витрины магазина мне в след смотрят сильно подведенные глаза Ленор. Затем они исчезли. Я попыталась отмахнуться от этой мысли, когда знак пешеходного перехода сменился, и мы пошли по нему в сторону больницы.

― Мне так жаль, ― сказала Оливия у двери.

― Все в порядке. ― Я быстро обняла ее.

― Нет, не все в порядке. Она заставила тебя вспомнить о нем. ― Оливия отказывалась называть имя Джулиана.

Я покачала головой и солгала:

― Она была жуткой. Может, в следующий раз мы просто выпьем кофе?

― Договорились, ― пообещала она.

― Будь осторожна! ― Я крикнула ей в след, когда она направилась домой.

Оливия улыбнулась и свернула за угол.

Я последовала собственному совету и выпила свежий кофе, прежде чем вернуться в мамину палату. Как бы я ни старалась, я не могла избавиться от тревожного чувства, поселившегося в моем животе.

И когда добралась до маминой больничной палаты, я поняла, почему.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Джулиан

― Нет.

Я уставился на барменшу, ожидая объяснений. Она протерла стакан и поставила его под бутылку с абсентом, но не повернула кран.

― Нужно ли напоминать тебе, что я владею всем этим кварталом? ― Я фыркнул и потянулся за стаканом.

― Ты уже напомнил, ― сказала она, не впечатлившись. ― Уволь меня. Укуси меня. Мне плевать, но тебе достаточно. Тебе нужно убираться отсюда.

Я вернулся в отдельную комнату, которую снял три или четыре ночи назад. Перешагнув через несколько тел, я опустился на подушку и слился с темнотой. Судя по стонам, тела на полу не все были без сознания. Впрочем, я был уверен, что все они живы. Показалась голова Себастьяна, а затем и его обнаженная грудь. Он освободился от массы голых конечностей и подошел ко мне. Ширинка его джинсов была расстегнута, обнажив копну волос, которую я предпочел бы не видеть.

― Я думал, ты пошел выпить еще, ― сказал он, опускаясь на мягкую подушку напротив меня. Он вытер кровь с губы и взял со стола трубку с опиумом.

― Она отказалась налить мне, ― с горечью сказал я. Ко мне подползла обнаженная женщина, но я оттолкнул ее.

Себастьян поднял бровь.

― Я поговорю с ней, ― сказал он, а затем наклонил голову в сторону оргии, происходящей в углу. ― Тебе станет лучше, если ты присоединишься к нам.

― Ты не совсем в моем вкусе, ― ответил я.

― Слушай, ты не избавишься от Теи, если будешь заливать память о ней ― по крайней мере, абсентом. — Он выпрямился. ― Перепихнись…

― Меня не интересует ни одна из этих женщин, ― прорычал я.