«Ты личность, ты уникальность…» Ты личность, ты уникальность, Ты данность земле от природы, Себя превращая в банальность, Лишаешься духа свободы! Зависишь от тяжких пороков, От разных грехопадений, Не делаешь вывод с уроков, Внутри в заточении – гений! Следишь ты за жизнью чужою, Свою же при этом забросив, Оброс деревянной корою, Твой уникум ждёт, её сбросив. Увидишь ты новые грани В себе, не в сравненьи с другими, Отдав все грехи на закланье, Ты станешь свободен отныне! Тогда уже финиш не страшен, На волю был выпущен гений. Поверь, там в конце будет важен Спасённый твой дух от забвений! Марина Чайка Петербуржская поэтесса, родилась и живёт в Санкт-Петербурге. Окончила университет киноинженеров (бывший ЛИКИ) и работает инженером в театре. Принимала участие в художественно-поэтических альманахах (тома 2 и 3) «Сказки народов России» и «Сказки народов мира» в рамках международного проекта «Прикоснись к звуку». Участвовала в литературно-художественном просветительском издании для среднего школьного возраста «Моя Россия» (том 1), периодически печатается в литературно-художественном альманахе «Иной взгляд». Ведёт поэтическое сообщество в ВК «ВОЛЬНЫЕ ВЕТРЫ ДУШИ». На счету у поэтессы множество поэм на историко-философские, военно-патриотические темы и темы искусства и культуры. Дух Спарты Из тонких тел своей души Я извлеку воспоминанья, Что мне случилось пережить В веках затерянных и дальних. Не помню я, кем дух мой был, Что наблюдал картину мира, Быть может, он орлом кружил, Взирал с высот кровавость пира, На обнажённость правды жизни, Что изумляет всё живое, Под властью яростной гордыни, Как человек творит такое! Бессчётно праху предавая, К Аиду в мрак ниспосылая, Себе подобных без смущенья, Из жажды первенства владенья! Никто в природе так не пал, Восстав из праха для творенья, «Венец благого промышленья», Как человек, каким он стал… «Иль ветром шквальным я терзал…» Иль ветром шквальным я терзал, Триер [3] персидских паруса, В эгейских волнах флот метал, Что на Элладу курс держал. Я видел тучи разнородной Железнобокой саранчи — Персидский строй из армий сводных, Что древний мир заволокли. То войско шло волной безбрежной — Кровавый след по всей Эгее, В неутолимой жажде Ксеркса, Владеть и править Ойкуменой. Их царство разрослось чрезмерно, До двадцати больших сатрапий, Что восстают попеременно, Где власть свою нельзя ослабить. Но ненасытен дух имперский — Трещит империя по швам, Но неуёмна алчность Ксеркса, И он погубит себя сам. И царство приведёт к упадку, С чем власть бессильна совладать, Мятежный нрав сатрапий дальних Не даст с них дань потом взимать. И нелегко в узде держать, Дух непокорный у вассалов, Смирять и бунты подавлять — Другая сторона медали. Не сшить лоскутно полотно Из разнородных материалов, Но будет рваться всё равно, Ведь слишком велика держава. А довершит крах Александр [4], Закончив власть Ахеменидов, Разрушив персов государство, Он перекро́ит карту мира. «А может, я спартанцем шёл…»
А может, я спартанцем шёл, В строю гоплитов [5], вдоль ущелья, Где эхо сотрясало дол, Звеня металлом снаряженья. Тяжёлый щит, короткий меч, Копьё, кираса, шлем, поножи Нам не ломили крепких плеч, О славе пел клинок нам в ножнах. Нас воспитали, к бранной чести, В бою отстаивать свободу, А в дипломатии – хитрой лести, Пускай другие ищут брода. Нас закаляли, словно сталь, В презрении к боли и кончине, И подвиг наш живёт поныне, Возложен Спарте на алтарь! «Идёт век V, до Христа…» Идёт век V, до Христа, И персы рвутся к рубежам, Элладу жаждут наказать За помощь братским городам. И подчинить, и разорить, И самобытность схоронить, Рабами персов заклеймить И власть свою установить. Огромная держава персов, Сминает крепость государств, Всем ставя ультиматум дерзкий: Им земли с водами отдать. Что соответствует признанью Покорность власти их вовек, Послов тех в Спарте, в отрицанье, В колодец сбросили в ответ. А города древней Эллады, Кроме Афин и Спарты – все Власть персов над собой признали, Чтобы над ними правил Ксеркс. Но вызов бросила всем Спарта, А это значит, быть войне, Афины флот создали знатный, Почти что из трёхсот триер. Одновременно с Фермопильским Сраженье шло в Артемисии, Где вчетверо против афинских Персидский флот превосходил их. Там легендарный Фемистокл Сдержал проход персидских сил, Бой славный греческого флота Не дал зайти спартанцам в тыл. И для сраженья с войском Ксеркса Сбирала силы вся Эллада, В Коринфе на большом конгрессе Объявлен мир меж городами. Междоусобицы забыты, И распри все прекращены, Перед лицом войны великой, Как перед смертью, все равны. Из всех полисов-государств В преддверии вторженья персов Союзный собран был отряд, По Геродоту, пять тысяч двести [6]. И был закон при двоевластии, Ведь было два царя у них: Один продолжит править в Спарте, Когда другой ведёт бои. Царь не желал гневить богов, И праздник Аполлона чтили, Спортивных игр не прекратили, Презрев нашествие врагов… Царь Леонид сорокалетний Взял 300 воинов достойных, И не было средь них бездетных, Но лишь успевших род продолжить. А Спарта, праздник продолжая, Примкнуть к ним после обещая, Отправила своих героев Сдержать нашествие собою. Царя старейшины пытались Уговорить, чтоб взял хоть тысячу. Они напрасно лишь старались, Но не желал он жертвы лишней. Оракул в Дельфах в откровении Ещё задолго рёк о том, Что царь падёт в разгар сраженья, Иль Спарту полный ждёт разгром. Царя сказанье не пугало, Но стал заложником невольно: «Чтоб победить – и тысячи мало, Чтоб умереть – трёхсот довольно». Он шёл на смерть, но шансы были, Хоть не равны там были силы, И улыбнулась бы удача, Коль не нашёлся бы предатель… вернутьсяТрие́ра – класс боевых кораблей во времена древней Греции, на которых гребцы располагались в три яруса. вернутьсяАлександр Македонский (356–323 гг. до н. э.) – царь древней Македонии. вернутьсяГопли́т – древнегреческий тяжеловооружённый пеший воин, несущий гоплон – тяжёлый круглый щит. |
