Предпринимались и поиски более эффективных способов управления хозяйством страны.

Именно на рубеже пятидесятых и шестидесятых годов в стране были введены совнархозы (советы народного хозяйства). Считалось, что министерства слишком громоздки и слишком удалены от того, чем они управляют. А совнархозы были призваны приблизить органы управления к управляемому ими хозяйству. Они формировались в областных центрах по региональному принципу.

Дало ли это какой-то положительный эффект? Не берусь судить категорично. Однако думаю, что едва ли это могло как-то улучшить управляемость хозяйством. Ведь совнархозы оказались неким дополнительным, промежуточным и в какой-то мере параллельным звеном в системе управления. Не потому ли после увольнения Хрущёва совнархозы тихо канули в Лету?

Тем не менее именно в эти годы произошла существенная либерализация общественной и культурной жизни. Был заметно смягчён государственный контроль и надзор за творческой деятельностью творческих союзов (Союз писателей, Союз художников, Союз композиторов и т. д.), творческих коллективов (киностудий, театров, эстрадных ансамблей и т. д.), творческих личностей. Были открыты более широкие возможности параллельно с профессиональным творчеством развиваться и самодеятельному творчеству.

Всё это позволило творческим людям свободнее и легче дышать, жить в своём творчестве более полноценной жизнью. И хотя скандальные разносы, которые Хрущёв иногда публично устраивал отдельным представителям интеллигенции, вызывали в обществе немало шума и недовольств, но именно этот период был назван «хрущёвской оттепелью».

Поездив по странам мира, Хрущёв наглядно убедился в том, что в капиталистических странах Европы, не говоря уже об Америке, уровень жизни и благосостояния граждан гораздо выше, чем в СССР. В узком кругу своих приближённых он открыто заявлял, что в капиталистических странах Европы реального социализма гораздо больше, чем у нас – в стране победившего социализма. И с этим невозможно было не согласиться. Ибо основной лозунг социализма «От каждого по способностям, каждому по труду» в капиталистических странах Европы реализовывался гораздо полнее, чем в СССР.

Там за всякий общественно полезный труд человек получал достойное вознаграждение, позволяющее ему обеспечить себе достойную жизнь. И даже пособие по нетрудоспособности или безработице позволяло жить, не впадая в голодную нищету.

У нас же достаточно полноценно исполнялась лишь первая часть лозунга. Государство действительно умело взять от каждого по его способностям. А вот воздать каждому по его реальному труду, чтобы вознаграждением за достойный труд человек мог обеспечить себе и своей семье достойную жизнь, никак не получалось.

Особенно вопиющую разницу Хрущёв увидел в обеспечении граждан полноценным комфортабельным жильём.

Была поставлена задача развить жилищное строительство таким образом, чтобы в ближайшие десятилетия каждая семья могла получить отдельную квартиру.

И начался бум в жилищном строительстве. Многоэтажки возводились по упрощённым типовым проектам с минимальной комфортностью, но со всеми жизненно необходимыми удобствами. И вырастали они целыми микрорайонами как грибы после дождя.

А когда на смену кирпичному пришло панельное домостроение, процесс пошёл ещё быстрее.

Это теперь, в двадцать первом веке, насмотревшись на многочисленные проекты элитного жилья, мы обзываем те многоэтажки хрущёбами. А в те времена для трудовой семьи получить отдельную квартиру в такой многоэтажке было пределом мечтаний.

К концу шестидесятых начали создаваться и первые жилищные кооперативы, которые в складчину возводили для себя типовые многоэтажки.

Именно столь плодотворные результаты шестидесятых позволили сформулировать и уверовать в такие прогнозы и установки, как: «К восьмидесятому году в СССР будет в основном завершено строительство материальной базы коммунизма» или «Нынешнее поколение молодых будет жить при коммунизме».

Целенаправленность общества и его массовый энтузиазм вселяли не только доверие к этим прогнозам, но и надежду на их реализацию.

Молодые люди уже вполне рационально примеряли на себя будущих условия и законы коммунизма. В том числе или даже прежде всего его основной закон и главный лозунг: «От каждого по способностям, каждому по потребностям».

В обществе то тут, то там довольно спонтанно возникали даже дискуссии на темы житейского бытия личности в условиях коммунизма.

Казалось бы, государство достаточно быстро и адекватно реагирует на актуальные нужды и чаяния страны и её граждан.

Однако недальновидность и расточительность государства оказались беспрецедентными.

Чтобы удерживать достойные темпы научно-технического прогресса, необходимо рационально и в полной мере использовать творческий потенциал общества в этой сфере.

А что происходит в СССР того времени?

Творческие энтузиасты выдают потоки технических идей, изобретений, рационализаторских предложений, различных конструкций в области бытовой и хозяйственной техники, в области малой механизации. Но внедрить их в производство и в жизнь в условиях СССР было практически невозможно.

Некоторым, конечно, удавалось пробить железобетонные стены чиновного чванства, чтобы запатентовать своё изобретение или получить признание своего рационализаторского предложения.

Наиболее высокие шансы на получение патента имели в основном изобретения, подаваемые от имени какого-нибудь НИИ.

Производство же было просто не в состоянии использовать и внедрять все эти наработки. Работая в тисках жёсткого плана и ради выполнения этого самого плана нередко работая в режиме аврала, производство не имело возможности самостоятельно перестраиваться под новые задачи, осваивать новую продукцию. Всё это можно было делать только через Госплан.

А эта чрезвычайно инертная и неповоротливая система совершенно не замечала и не воспринимала интересы и нужды рядовых граждан страны. Она воспринимала только масштабные нужды государства, да и то иногда превратно, и работала исключительно на них, следуя указаниям партии и правительства.

В результате самодеятельные изобретатели, рационализаторы и прочие умельцы могли получить моральное удовлетворение от своей разработки, разве что самостоятельно изготовив её где-нибудь в сарае, или, в лучшем случае, опубликовав её в одном из популярных журналов типа «Изобретатель и рационализатор», «Наука и техника», «Наука и жизнь».

Но ведь таким образом в открытые публикации уходили идеи и разработки, никак не защищённые от произвольного бесконтрольного использования их зарубежными фирмами. Что в конце концов и произошло.

Зарубежные фирмы перехватывали эти идеи и разработки, запускали их в производство и гнали продукцию массового спроса, развивая свои производства и укрепляя экономику своих стран. Мы же вынуждены были покупать эту импортную технику за валюту.

Однако рационального реформирования системы учёта, защиты и внедрения технических идей и разработок страна так и не дождалась ни в шестидесятые, ни в последующие годы.

В результате такой инертности и бесхозяйственности СССР всё больше и больше отставал от наиболее развитых стран сначала в производстве бытовой техники и средств малой механизации, а затем и в машиностроении, и в производстве средств коммуникации.

Тем временем напряжённость противостояния двух мировых систем (капиталистической и социалистической) продолжала нарастать.

Соединённые Штаты и возглавляемый ими блок НАТО продолжали усиленно наращивать свои системы ядерного вооружения и создавать всё новые и новые военные базы как можно ближе к границам СССР.

Цель этой деятельности совершенно очевидна – получить в военно-стратегических силах подавляющий перевес над Советским Союзом, чтобы диктовать ему свои условия сосуществования.

Советский Союз вынужден был удерживать паритет с Соединёнными Штатами в стратегических и ядерных вооружениях на таком уровне, который позволял бы ответным ударом нанести противнику неприемлемые для него потери.