– Бог, заслуга которого в том, что он – это свет, – фыркнул дедушка. – Тоже мне… бог… Только маме не говори.

Арди провел пальцем по губам, показывая, что надежно их застегнул. Дедушка улыбнулся, кивнул и продолжил рассказ.

– Когда появилось все сущее, то из перворожденного хаоса, – дедушка покосился на нахмурившегося мальчика, до того сильно сжавшего край скамейки, что у него аж руки затряслись. – Хаос, засранец, это тот суп, который ты приготовил нам два года назад.

– По рецепту Скасти?

Дедушка скривился.

– Я еще долго буду помнить отваренную грязь, приправленную тиной и илом.

– Но Скасти сказал, что всем понравится!

Дедушка только покачал головой и снова растрепал его волосы.

– Никогда не верь белкам – те еще ублюдки, – он прокашлялся и продолжил рассказ. – Так вот из супа, внутри которого варились все стихии и все сущее, появились многие из старых богов. Большая их часть, с приходом цивилизаций человеческих королевств – погибли. В них перестали верить. А вера для бога – она как пища для человека. Нет пищи – нет человека. Нет веры – нет и бога.

Арди плохо понимал, что говорит ему дедушка. Он не знал, кто такие боги. Отец запрещал дедушке рассказывать Арди что-либо про странные деревянные статуи, разбросанные по лесам Алькада. Помимо разных фигур – старцев, молодых мужей, старух дев, те часто изображали сказочных животных. Орла с четырьмя крыльями, или медведя, одетого в звезды рассветного неба, рысь, похожую на жеребенка или барса с четырьмя хвостами. Но дедушка, когда отец задерживался, все же иногда упоминал, что это покровители Матабар.

Матабар – это название народа отца Арди и его дедушки. Мама же родилась в крупном поселке Кавест, сгоревшем в пожаре, а её семья брала начало в царстве Галес, но оно исчезло в истории, став одним из столпов Империи.

– Так вот, маленький проныра, у каждого народа – людей с их машинами и городами; орков, живущих в степях; подгорных дворфов; великанов с далекого севера; Фае, спрятанных в тени холмов; у жителей морского дна и небесной выси, как и у многих других, есть свой миф. Своя история. Свое понимание того, что видят те, кто заснул.

– Заснул под землей? – все же не успел поймать себя за язык Арди.

Но дедушка не рассердился.

– Не все сопровождают ушедших под землю, мальчик, – произнес он. Так же надломленно, как недавно улыбнулся. – Но это вопрос тела. Что же касается иного…

– Иного… чего?

Дедушка пожал плечами.

– Кто-то называет это разумом, другие – духом или душой, третьи – искрой. Не важно. Это ведь лишь название, а не имя.

Арди кивнул. Дедушка всегда говорил ему, что на свете очень важно знать имена. Если знаешь имя – то знаешь и того, кому оно принадлежит. Именно поэтому нельзя называть свое полное имя первому встречному. Так что, чтобы Ардан привык, дедушка и мама не звали его никак иначе, нежели Арди. Отец, правда, всегда этому сопротивлялся и называл исключительно полным именем.

– Про остальные народы ты узнаешь сам, если захочешь, конечно, – дедушка еще и сомневался! Как можно не захотеть узнать что-то интересное?! Как говорила Шали – без новых знаний, нет новой пищи. Арди понятия не имел, что это означало. Но звучало загадочно. – Что же касается народа твоего отца – мы привыкли считать… верить, что наши ушедшие отправляются по не видимым тем, кто еще жив, тайным лесным тропам прямиком к высоким горным пикам. Там они сбрасывают обличие плоти и предстают в форме духа своего бога.

– Своего бога?

– Разумеется, – дедушка коснулся простенького, почерневшего от времени, облупленного амулета на его шее. Если очень постараться, то в его деревянных очертаниях можно было опознать орла. – у каждого из Матабар свой бог. Но мы называем их иначе – духами покровителями. И когда приходит время, мы сбрасываем плоть и становимся такими же, как наши духи. Их продолжением. Их частью. Но при этом – остаемся сами собой.

У Арди начала немного болеть голова.

– Прости, мелкий засранец, – в который раз ему взъерошили волосы. А потом мама будет ругать за неопрятность! – Сам я не знаю, как еще объяснить, а нужных слов, сказанных мне в твоем возрасте, уже и не помню. Так что это самый искренний ответ, на который я способен.

– Спасибо, – поблагодарил Арди.

Он смотрел себе под ноги. Деревянная стружка забавно смешивалась с разноцветными листьями. Совсем как в том супе по рецепту бельчонка.

– А кем стала бабушка?

– Твоя бабушка? – глаза дедушки ненадолго стали напоминать озеро по ранней весне. Очень глубокие и подернутые чем-то прозрачным и слегка влажным. – Тем ручьем, на берегу которого стоит наш дом.

– Разве можно стать ручьем?

– Разумеется, – спокойно ответил дедушка.

Арди, подражая рыбе, несколько раз молча открыл и закрыл рот. В его голове вопросов роилось даже еще больше, чем прежде. Так много, что мальчик переживал, как бы они не полезли у него из ушей.

– Но теперь, когда с этим покончено, давай посмотрим, справишься ли ты с заданием, – дедушка отодвинул полу пальто и показал маленького барса. С усиками, четырьмя лапами и невероятно длинным, пушистым хвостом. – Назови мне его имя…

Он протянул фигурку Арди и тот ощутил в руках рыхлую поверхность игрушки. Та все еще помнила теплоту пальцев дедушки и теперь щедро делилась ей с Арди. Он поднес изделие к носу и втянул запах. Пахло березой, землей и, немного – сталью. Арди заглянул в глаза барсу. Большие и темные. Как дно пустого колодца, стоящего поодаль от их дома.

– Помни, Арди, – прошептал над ухом дедушка. – Покажи мне его, а не скажи.

Но чтобы показать это имя, нужно было сперва его услышать самому.

И Арди прислушался.

Он прислушался к тому, как легко ступали лапы барса по снежным камням далеких пиков Алькада. Почти неслышимые, едва лишь различимые среди тишины высоких скал. Он почувствовал, как аккуратно движется этот величественный и мудрый зверь, забираясь все дальше и дальше, чтобы всего одним прыжком, орлом спустившись на спину добыче, забрать её с собой.

Мальчик почувствовал на ладони несколько уколов от острых, крепких когтей. Провел пальцем по густому меху. Заглянул в глаза, в которых не покажется ни жалости, ни симпатии.

После той встречи с волками, мальчик навсегда запомнил, что для тех, у кого есть клыки и когти, в мире могут быть только добыча и охотники. А дедушка объяснил ему, в тайне от отца, что в этом нет ничего плохого.

Арди стоял рядом с самым свирепым хищником Алькада. И самым незаметным. Охотником, бегущим по тропам орлов, а затем исчезающим в снежных вихрях.

И Арди услышал это имя. Теперь требовалось его показать.

Он протянул ладонь к далекими пикам Алькада и взял с них горсть снега, посыпав ею фигурку. Достав нож и вооружившись тростью дедушки, он сточил с неё толику стального порошка, окунув в него когти барса.

Подняв фигурку, Арди поставил её на тропу птиц, а затем опустил на землю, где подхватил кусочек показывающегося у горизонта ночного неба, накрыв им глаза зверя. А когда все было готово, прошептал на ухо барса.

– Здравствуй, Эргар, – и, как учил дедушка, продолжил. – Будь мне другом, ибо мы пока не братья. Мы с тобой разного племени, но живем на одной земле. Ты береги землю со своего края, а я буду беречь со своего. И если наши пути пересекутся, мы будем знать, что мы – одного племени.

– Молодец, Арди, – похлопал его по спине дедушка, после чего накрыл фигурку ладонью. Когда же он убрал, то… на коленях мальчика все так же лежала маленькая деревянная фигурка. Ведь не мог же Арди действительно взять кусочек ночи, утащить с далеких вершин снег и превратить сталь в когти.

Но все же.

– Здравствуй, котенок двух племен, – прошептал барс, после чего уснул.

– Ему потребуются силы, – произнес дедушка. – он пришел из самых глубин гор, которых ты называешь Алькадой. И ему надо отдохнуть. Поставь его на полку к другим своим друзьям – они помогут набраться сил.