Еще один удар, и шофер завалился на бок, так и не разжав пальцы на баранке. Уж не убил ли? Чертанов потрогал его шею и, почувствовав под подушечками пальцев ритмичное биение, успокоился. После того как очнутся, у них будет достаточно времени, чтобы подумать, стоит ли впредь останавливаться около водочных магазинов.

Чертанов осмотрелся. Кажется, никого. Положив автомат в кабину и прихватив вторую бутылку водки, он вернулся к задней дверце.

– Все, уходим! – объявил он.

То ли от долгого воздержания, то ли от нервного напряжения мужичонку развезло. Он совершенно некстати лыбился и весело посматривал по сторонам. Глаза его сверкали пьяным огоньком.

– На, забирай! – протянул Чертанов мужику вторую бутылку. – Выпьете еще, чтобы не скучно было ждать. – И, повернувшись к Герасиму, поторопил: – Ну, чего стоишь?! Делаем ноги!

Все получилось так, как говорил полковник Гордеев. Стоило им только объявиться в ресторане «Полнолунье» и назвать свои имена, как беглецов сразу же отвели в заднюю комнату, куда не осмеливался заглядывать даже обслуживающий персонал, и заперли там.

Здесь не было ничего такого, что могло бы удручающе действовать на психику: ни белых стен, ни звуков капающей воды, ни темноты, которая могла бы давить на мозги. Это заточение напоминало обыкновенный карантин, который надо выдержать перед новой жизнью.

Голодом тоже не морили. Давали возможность есть от пуза. Принесли бутылку хорошего коньяка. Единственное ограничение – запрещалось шататься по зданию. Руки им никто не заламывал, не пытался затолкать обратно в комнату, просто когда они выходили из комнаты, от стен коридора отделялись фигуры в черных костюмах и с вежливыми улыбками просили их вернуться обратно. Охрана! Вышколенная, хорошо обученная, получавшая за свой профессионализм немалые деньги. При надобности могут и пристукнуть, а потому в конфликт с ними лучше не вступать.

Пошли уже третьи сутки их здешнего заточения. За это время их посетили только два человека, один из которых был начальником службы безопасности заведения, а второй, с тюремными авторитетными наколками на пальцах, сам хозяин. Подробно расспросив о том, как им удалось бежать, он удалился, обещав скоро вернуться. Однако отсутствовал уже вторые сутки.

Но даже он не был главным среди тех, кто интересовался беглецами, в чем Чертанов убедился, выглянув как-то в окно. У входа в ресторан хозяин заведения беседовал с каким-то лощеным типом. С первого взгляда было понятно, что это очень важная персона. Когда он сел в машину, то хозяин не осмеливался уходить до тех пор, пока автомобиль лощеного не отъехал.

Михаил понимал, что сейчас их серьезно пробивают. Причем по всем каналам. Узнают подробности побега, расспрашивают сокамерников про возможные косяки, смотрят, не замечены ли они в связях с администрацией. Если что-нибудь пойдет вразрез с их легендой, то вряд ли им дадут возможность выбраться отсюда живыми. Может, поэтому никто и не показывался, чего, мол, разговаривать с потенциальными покойниками?

Чертанов старался не показывать своего настроения, а Герасим не унывал, делал хорошие заказы в ресторане, в чем ему не было отказа, а вчера вместе с ужином пожелал еще и бабу.

Привели! Уважили! Святому для этого свидания отвели даже небольшую комнату, откуда он не вылезал до обеда следующего дня.

Порой Чертанову казалось, что о них попросту забыли. Ешь да гуляй, и ничего более! Их томительное заточение прервалось на четвертые сутки. Вновь пришел хозяин заведения и, усевшись за стол, брезгливо отодвинул в сторону пустые пивные бутылки.

– Ладно, братаны, хорош скучать. Весь этот хлебушек, – показал он взглядом на стол, – нужно как следует отработать. Просто так у нас никто никого не кормит. – Покосившись на Святого, жевавшего кусок копченой колбасы, он неожиданно рявкнул на него, блеснув золотыми зубами: – Выплюнь эту жвачку, она мешает тебе слушать меня с открытым ртом!

Герасим, как-то нелепо улыбнувшись, торопливо проглотил колбасу. Чертанов впервые видел, чтобы он был столь послушен. Возможно, что этому способствовал распахнутый ворот рубахи хозяина, так, что можно было рассмотреть краешек звезды коронованного вора.

Статус собеседника впечатлял. С такими людьми обычно не спорят.

– Прожевал? – поинтересовался он. – Вот и славно… Вы знаете, для чего вы здесь?

– Не совсем, – покачал головой Чертанов. – Сосо Маленький написал в малявке, чтобы я, когда откинусь, дал о себе знать. Работенка, мол, будет стоящая. Потому я и здесь. Амнистировал сам себя, а еще и кореша прихватил.

– Что сплел лапти, молодец! А со стволом ты дружен?

– Есть такое дело.

Святой лишь кивнул.

– Лады, – подытожил коронованный. – Не люблю играть в прятки. В общем вы скоро получите по плевательнице. Настоящей… А не какой-нибудь винт! Работы будет много, но за каждый плевок будете получать хорошие бабки.

– Ништяк! – восторженно протянул Герасим.

Хозяин смерил его суровым взглядом.

– Хочу предупредить, вам еще не поздно пройтись фуксом. Такая работенка не для каждого… Сегодня еще можете уходить. Но если надумаете слинять завтра… матку вывернем! Даю вам минуту на размышление.

И хозяин демонстративно посмотрел на часы.

– Мы уже все решили, – ответил за двоих Чертанов. – Для нас все едино, что ствол, а что фомич!

На какую-то секунду лицо вора скривилось. Михаилу показалось, что ему не понравился такой ответ.

– Лады! Пару дней еще придется сидеть на фонаре, пока мы сделаем вам новые ксивы. И тогда у вас начнется другая жизнь. Советую никогда не спрашивать, кто будет следующий клиент. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь! Очередной заказ вы будете получать через «почтовый ящик». Детали обговорим позже. После того как будет заказ выполнен, позвоните. Перед каждым заказом вы будете получаете аванс. После исполнения – остальное бабло.

– Какова сумма за плевок? – по-деловому поинтересовался Святой.

Коронованный понимающе кивнул:

– Все будет зависеть от сложности заказа. Но скажу так – денег вам вполне хватит на кабаки и казино. Даже еще останется, чтобы жарить центровых телок. – Улыбнувшись каким-то своим мыслям, он добавил: – Женщины любят обхождение.

Законный сидел напротив Чертанова. Лицо худощавое и с запавшими щеками, как у подавляющего большинства зэков. Еще не старый, нет и пятидесяти. Несколько годков ему добавляли глубокие морщины, что рассекали лоб.

– Когда начнем? – спросил Святой.

Герасим в который раз удивил Чертанова – в его голосе слышалось такое воодушевление, как будто они вознамерились расписать партию в преферанс.

Законник выждал содержательную паузу.

– Кто не понял, могу повторить, что щенячье веселье здесь неуместно! Дело серьезное. Большую «капусту» просто так не дают. Пока вы только можете держать в руках винтовку, стрелять же по-настоящему никто из вас не умеет! Ваша задача научиться стрелять с предельно дальнего расстояния. Обучать вас будет настоящий специалист. Через три месяца тренировок вы будете стрелять, как профессиональные снайперы. Считайте, что у вас пока отдых перед серьезным делом. А вот завтра начнется настоящая работа. – Широко улыбнувшись, вор добавил: – Можете оттянуться на всю катушку! Скажу, чтобы вам принесли выпивку, разрешаю привести девочек. В следующие три месяца вам будет не до титек.

До базы добирались на двух микроавтобусах. Все было отлажено до мелочей. Чувствовалось, что за всем этим стоит серьезная организация, которая предусмотрела все. Машины даже ни разу не остановили! Всего в группе набралось человек пятнадцать, и за три дня пути им удалось перезнакомиться со всеми. Чертанов со Святым больше всего сошлись с Толиком Амбалом и Степой Беленьким. Но в дружбу особенно никто не лез, знали, что через три месяца им предстоит разбегаться в разные стороны.

Их инструктором был мужчина лет пятидесяти, плотный, русоволосый. Он представился Сержантом. Так его и называли. Чертанов знал его настоящее имя – Степан Юрьев, знал и его впечатляющий «послужной» список, где значилось немало отстрелянных Сержантом людей. От него, несмотря на улыбчивость, веяло скрытой угрозой. Чувствовалось, что это необыкновенно волевой и жесткий человек. Хотя внешне он напоминал доброго стареющего дядюшку. На подхвате у него было еще шесть человек, из «диких гусей», которые только тем и занимались, что кочевали из одной «горячей» точки в другую. Им тоже отводилась роль наставников. Спорить с ними не хотелось. Глядя на их лица, лишенные каких бы то ни было эмоций, верилось, что в запасе у них найдется немало жутковатых историй.