— Обижаешь, я сама экономность, — усмехнувшись, Корней переключил огнемёт и принялся резать ствол у самого основания. В сполохах пламени и скафандре он походил на сварщика, самого экзотичного из всех возможных.

Настал, пожалуй, самый ненавистный момент из возможных, когда Сергей не знал, что делать. Его команда работала, каждый занимался своим делом, а он ждал, просто ждал, когда кто-то из них закончит, озадачив его новыми сведениями, на основе которых и предстоит принять решения. Пока же царила полная неизвестность, и Лесник изо всех сил старался удержаться, чтобы не начать выстраивать план на основе неполных данных.

— Молчат, — крикнул Влад. На Хэлле связь работала из рук вон плохо, даже на таких небольших дистанциях порой приходилось повышать голос, чтобы сквозь помехи было хоть что-то слышно. Причиной, конечно же, был состав почвы, смесь проводящих металлов, что глушили не только радиоволны, но и почти все привычные виды связи. Поэтому висевший над лесом дрон был едва ли не жизненной необходимостью. — Вообще ничего, только маяк, больше никаких сигналов. Проверил диапазон частот скафандров, тоже по нулям.

— Ясно, — хмуро протянул Сергей. Ситуация ему нравилась всё меньше. Слишком много неизвестного и подозрительного, слишком много рисков, грозивших бедой. Решение зависело от него, и время поджимало.

Воздух сотряс треск. Корней отскочил в сторону, повалился на траву, едва увернувшись от большого корня, вырвавшегося из почвы. Во все стороны полетели ошмётки мха, пресловутое дерево накренилось, из последних сил борясь за своё существование, оно цеплялось за твёрдую поверхность, но по другую сторону берег обвалился, и ствол, потеряв последнюю опору, рухнул поперёк реки.

— Это не я, — Корней замахал руками, быстро поднялся, стряхивая мох со шлема. — Я даже до середины дойти не успел, как оно затрещало.

— Ладно, — Сергей, наконец, принял решение, руководствуясь простой мыслью, что лучше сожалеть о сделанном, чем мучиться потом в догадках о том, что могло быть «если». — Идём на помощь. Одна нога там, другая…

— На птичке, — бодро подхватил Влад, едва ли не бегом преодолев расстояние до поваленного дерева. — Ты же это хотел сказать? Верно?

— Конечно, — процедил Лесник, беря на себя ответственность первому ступить на импровизированный мост. Влажная поверхность, испещрённая прожилками лишайника, так и норовила уйти из-под ног. Пришлось выпустить из рук огнемёт и развести их в стороны, удерживая равновесие. Внизу безмятежно колыхалась «кикимора», её обманчивые «волосы» создавали ложное впечатление безвредности, безопасности и словно магическим наваждением звали окунуться в прохладные воды реки. Переправа заняла непростительно много времени. Они цепочкой прошагали по узкому бревну, оставаясь открытыми для любого нападения, как с воды, так и с воздуха. По какой-то причине им сегодня везло, и рядом не оказалось ни одного животного, посчитавшего людей достойными своего внимания.

— Маленький шаг для человека… — торжественно произнёс Корней, ставя ногу на твёрдую поверхность.

— Скользкий путь для всего человечества, — закончил Влад, подталкивая остановившегося товарища.

— Богом клянусь, я буду скучать по вашим словесным дуэлям, — расхохотался Эдик, последним спрыгнувший с моста. Он не успел договорить, едва ступив на землю, упал на колени, схватившись за шлем. — Большая цель, прямо перед нами.

— Определить можешь? — Сергей присел, выставил вперёд огнемёт, готовый превратить в кучу пепла любую тварь, что выйдет из леса.

­— Нет, слишком много растительности. Признаков движения нет.

— Угораздило, — прорычал Лесник, посмотрел на дисплей. Маяк всё ещё работал, и как раз в том самом месте, где и расположилось неизвестное создание.

— И мы, естественно, пойдём в ту самую сторону? — предположил Корней. — Выходит, американцы там скорешились с местной пантерой, сидят кружочком, гладят её, а она им мурлычет. Или пантера их уже давно сожрала и теперь лежит, переваривает? А может, совпадение? Не думаю.

— Идём, — сухо приказал Сергей, поднялся, ещё раз проверил своё оружие. Хотелось ли ему встречаться с притаившейся угрозой? Конечно, нет, но он твёрдо решил довести дело до конца. — Корней со мной, Влад, прикорми нам птичку, Эдик, прикрывай его.

— Я себя сейчас негром ощущаю, — пожаловался Корней, но тем не менее покорно последовал за командиром и, кажется, куда более твёрдой и решительной походкой, чем сам Лесник.

— Молилась ли ты… — протянул себе под нос Сергей, переступая незримую границу леса. Ботинок тут же увяз в траве, куда более агрессивной, чем им встречалась ранее. Дальше пришлось продираться сквозь густой подлесок, неопасный в основном, однако приходилось постоянно быть в напряжении — листья и ветки закрывали обзор, и палец напряжённо подрагивал на спусковом крючке.

Над головой снова плотно сомкнулись кроны, окутав людей в густые сумерки. Стали попадаться хищные лианы, толстые, заметного белого цвета — одно прикосновение, и плеть обвивает и душит посильнее анаконды.

Прогалина появилась внезапно. Раздвинув рукой очередной куст, Сергей вышел на небольшую поляну, споткнулся обо что-то, едва не поскользнувшись, чертыхнулся, посмотрел под ноги. По спине пробежал холодный пот. В слое мха на него смотрела маска — передняя часть шлема в цветах хаки и с характерным звёздно-полосатым флагом. Он медленно наклонился, взял трясущимися пальцами маску, бегло осмотрел. Стекло было повреждено, небольшие царапины располосовали почти всю поверхность, сделав её мутной, кое-где краску уже растворил мох, а значит, беда случилась довольно давно, может, несколько месяцев назад.

Лесник выронил находку, пошёл на риск, включив на шлеме фонарь. Корней мгновенно среагировал, сел на колено, готовый стрелять во всё, что движется, и внимательно наблюдал за метаниями луча света. Сумрак покорно расступался, выставляя на показ переплетение лиан, веток и едва ли не дюжины человеческих тел. Скафандры оказались разбросаны по поляне, одни висели, другие лежали, третье сидели. Позы говорили, что смерть наступила быстро, а белевшие черепа в шлемах — о том, что трупы давно обглоданы. На морпехов определённо напали, но тот, кто это сделал, не стал их есть, а оставил на растерзание мелким тварям, падальщикам да грибам.

Сергей облегчённо выдохнул, позволил себе расслабить пальцы, сжимавшие огнемёт. Зверь, вероятно, был травоядным и ушёл довольно давно. Возможно, здесь было гнездо, а американцы случайно на него наткнулись, за что и поплатились. Их трудно винить, подобное могло произойти и с их командой, и с любой другой. Печальное стечение обстоятельств. Оставался лишь один неразрешённый вопрос. Пройдясь взглядом ещё раз, Лесник обнаружил маяк — цилиндр размером с термос, слабо светящийся в руке одного из погибших.

Медленно подойдя, он осмотрел скафандр: ранение в грудь, огромная дыра, по-видимому, проделанная рогом или очень большим когтем, мгновенно убила морпеха. Сергей мысленно посочувствовал усопшему, имя которого даже не знал, но весь отряд и его последние минуты навечно запечатлелись в памяти маяка. Лесник протянул руку, коснулся цилиндра. По перчатке пробежала молния статического электричества. Явление, которое просто не могло быть. Озадаченный, он посмотрел на свою руку, перевёл взгляд на неповреждённый корпус маяка, затем неосознанно сфокусировался на чём-то ещё дальше. На восьми парах чёрных глаз, внимательно и холодно смотревших на него.

Драгоценная секунда была потрачена на осознание того простого факта, что сам Лесник оказался застигнутым врасплох. Он, оцепенев, пытался угадать, что за зверь прятался в зарослях и какова его потенциальная опасность. Морда существа казалась до боли знакомой, но тварь действовала с умом и не давала себя как следует рассмотреть. Сергей решил, что риск в любом случае слишком велик, и, сделав шаг назад, поднял огнемёт, готовясь преподать гостю урок, что с людьми лучше не связываться.

И просчитался.

Захрустели ветки. Голова животного поднялась метра на четыре, почти коснувшись крон деревьев. Из огромной пасти торчали человеческие ноги, очевидно, существо лакомилось останками морпехов, когда его потревожили живые и более сытные объекты. Даже сквозь заросли проглядывали четыре длинных щупальца вокруг челюстей, каждое светилось приятным синим светом и представляло смертельную опасность.