Сказав это, я заметил, что слова мои не вызвали удивления насчет уточнения у Тифы — значит, про то, что Тайсама кхае, она знала. Лишняя проблема отпала. Остальные же эмоции вполне меня удовлетворили, разве что наша гордая воительница все равно на меня немного дулась.
— Тай, — тихо сказал я. — Не для себя живем. Наши жизни мало что значат.
— Абатта будет жить, — пробормотала Тай. — Но, Кай, если мы умрем — что мы сделаем для восстановления нашего города?
— Если мы будем отворачиваться от любой опасности — тем более ничего не сможем. Там, в городе — человек с фиолетовыми глазами. Он добровольно помогает своему городу, но, будь я проклят, при желании смог бы сбежать. Мы должны доказать, что сильнее любых задач. Только так сможет восстать из морской пучины Абатта!
— Ты заговорил как Ширра, — буркнула Тайсама, нагло меня прервав. Я даже немного обиделся, такая возвышенная была речь. — Ну хорошо, уговорил. Ширра, мой песчаный друг, колдуй!
Маг кивнул и руки его запорхали в воздухе. Все же он был самым талантливым учеником своей кафедры… Наверное, его магу-наставнику было очень обидно терять такого ученика. Звуки постепенно исчезли. Глаза Тайсамы, скорее всего видели перед собой туман — как мне рассказывал Ширра, его более сложная иллюзия скрывала человека, но давала возможность смотреть из-под морока. Мне на это было наплевать, главное, что девушка могла легко ориентироваться в пространстве. Без зрения она пока не достигла моих результатов, а кто-то должен был вести нас к магам врага.
Я махнул рукой, и мы пошли к своей цели. На территории лагеря противника было не слишком чисто: если бы не иллюзия Ширры, которая отсекла все запахи, наверняка бы мне сделалось нехорошо. Мусор, бочки с чем-то, зачастую — пьяные тела. В голову пришла мысль, как такая неорганизованная армия могла стать угрозой?
Но, с другой стороны, во всех воинах полыхала ярость и бесстрашие, чего не доставало у солдат Радории. Они плевали на смерть…
Тай едва ощутимо дотронулась до моего плеча, скорее по привычке, чем по надобности: одновременно она послала мысленный импульс, "Осторожней!" Я мотнул головой: и впрямь, задумался, чуть не наступил на одного из пьяниц.
Цель была все ближе. Охраны, соответственно, становилось все больше. Приходилось идти очень аккуратно, чтобы вражеские солдаты не попали в область действия заклятия. Но, с другой стороны, можно было не волноваться о шуме.
Мы подкрались совсем близко к нашему главному противнику. Я уже явственно ощущал ауры магов, среди которых выделялась одна, с яркими, чистыми эмоциями. Черный Камень Хадкитора потеплел, слегка пошевелился на моей груди, и картинка дополнилась, стала более полной. Гордость, спокойствие, желание разрушения — и поразительная уверенность в себе. И душа. Прочная, такой она виделась мне, горделивая, но с кем-то связанная: свободы в ней не было. «Нить» от души уходила куда-то вдаль, на север — разумеется, со своими способностями проследить я не мог.
Я поднял левую руку, и резко махнул вперед, приказывая атаковать. Помня о прошлой встрече с ледяным магом, мне пришла в голову мысль особо не прикасаться к его сородичам голыми руками… Простой стальной меч показался надежней.
Тайсама хорошо, с чувством размахнулась, пока я измышлял о способах убийства, и опустила свое зловещее дитя копья и алебарды на шею старшего мага, безошибочно разобрав его ауру. Я, будто вне времени, различил, как оружие медленно падает на противника, сначала — проминает броню, но не останавливается. В теле Тайсамы много силы, и она прекрасно умеет использовать все его ресурсы. Поэтому ее удар был всегда сильнее моего, хоть и по весу, и по силе физической она отставала…
Оружие прошло сквозь броню, раскурочив ее, и практически в тот же миг морок спал — нас окружили звуки, запахи. А противник нас, наконец, увидел. В них вспыхнула ярость, жажда мести — и ни капли страха. Это поразило меня уже не в первый раз…
Меч выскользнул из ножен, очутился в моей правой руке и удобно там устроился. Соотношение сил было явно не в нашу сторону: Пятеро превосходных воинов и три ледяных мага… Пока. Я чувствовал, что многие обратили на нас внимание, и вскоре нам пришлось бы столкнуться не с одним десятком бойцов…
Я глубоко вздохнул. Главная цель — маги, надо было успеть убить еще хотя бы одного, и сваливать. Вот только как? Этот вопрос надоедливо витал в моих мыслях. Черный Камень Хадкитора чуть шевельнулся на моей груди, и в голове моей зазвучал призрачный, знакомый шепот призрака:
"Не думай о страхе, не думай о побеге! Думай лишь о цели! Помни, в тебе есть сила…"
— Сила Камня Смерти, — быстро пробормотал я.
Да, мне не приходилось пользоваться знаками при работе с Черным Камнем, и я давно подозревал, что он сам тут не при чем. Значит, моя сила все же — сила управлять душами… Это не слишком меня удивило, особенно ввиду напряженности ситуации: не было времени еще и для эмоций.
Я кинулся на одного из магов, дав знак Тай меня прикрывать, и высоко занес над головой меч. Девушка быстро кивнула и сорвала с пояса один из своих мешочков. А может, это был сосуд — такие мелочи в бою для меня различить тяжело. Единственное, что мне было известно — его эффект: нас должна была окружить дымовая завеса. И когда во рту появился привкус этого горьковатого дыма, я лишь подтвердил свою догадку.
Тайсама отбила чей-то клинок, что грозил моей бесценной жизни, и резко метнула три ножа, один за другим, в магов, что уже начали творить свое ледяное волшебство. Надо отдать должное, они не прервали свои пассы, пока кинжалы не вонзились в их кисти…
Мир вокруг меня постепенно стал меняться — плавно, незаметно. Я все так же слышал звуки, странно приглушенные, и все ярче ощущал души. Они стали для меня материальными, настоящими. Мне были «видны» души воинов, простые и суровые, души магов, верные и связанные с кем-то недосягаемым, и духи Камней Льда — маленькие, острые и опасные.
Я словно во сне отразил чей-то удар, приблизился к одному магу, чувствуя холод, и резко ударил по его Камню: он носил его не на шее, а на предплечье, однако мне было все отлично "видно".
Дух Камня скорчился, вылетел: уже на уровне эмоций мне почудились страх и недоумение… Я резко ухватил его, так, будто он был материален, и внезапно мою руку пронзила боль: слишком сосредоточившись на мире духов, я не заметил вражеского клинка.
Резко отскочив, я ударил противника ногой в грудь — это оказался тот самый ледяной маг, у чьего Камня я отнял силу: он не растерялся, потеряв контакт, а взялся за меч. Восхищение невольно пришло ко мне: вот это самообладание! Прижав к груди левую, горящую от боли руку, я завертелся в привычном танце боя, стараясь отрешиться от ненужных мыслей. Тело двигалось само по себе, вспоминая многочисленные ночные тренировки. Противник был хорош: я устал считать раны… Наверное, у нас были все шансы погибнуть. Но в один миг все изменилось. Меня окатило волной жара, раздались крики боли, смерти. Тайсама схватила меня за больную руку, отчего я громко и негодующе вскрикнул, и потащила куда-то.
— Кажется, спасены, — громко и быстро доложила она. — Из замка внезапно вырвались языки пламени — до этого их будто бы что-то сдерживало.
— Понятное дело, двух магов вывели из строя…
— Трех, один был мной благополучно убит, — усмехнулась Тай. — Мы сейчас под действием морока посоха, что мы отняли у Ширры.
— Надо быстрее идти к замку, — кивнул я. — Черт, как же болит рука…
Я почувствовал сочувствие и тревогу в эмоциях Тайсамы, но и сам знал — рана достаточно серьезная, задето сухожилие, мышцы. Пальцы не слушались. И все это сильно болело… Вложив меч в ножны, я быстро пробормотал, обращаясь к Камню Жизни:
— Оторо! Хё! Уруз! — Я сконцентрировался на больной руке, на ране. — Ко! — Резко произнес я команду стазиса. Боль немного притихла, рука — онемела. Кровотечение должно было остановиться… — Все, теперь главное — дойти до Тифы. Она займется серьезней.
Мы без особых препятствий добежали до замка, и уже там Тайсама сняла с нас морок. Надо сказать, он был куда качественней иллюзий Ширры: нас было не видно и не слышно, а вот мы могли пользоваться слухом, Тай — еще и зрением.
