– Что касается ювелирных мастерских… тут я тебя не порадую. Никто с улицы девку к себе не возьмет, даже мага. Нужно сначала место попроще искать. Да хоть к кузнецу любому, они обычно не привередничают. Мелкие огрехи закрывать тоже нужно.
Я снова согласилась. Верно, золото и серебро – не те металлы, которые чужачке доверить можно. У меня, конечно, документы есть, подписанные самим князем Озеровым. И разрешение на работу даже. Но кто на него смотреть будет?
– А к стекольщикам если? – нетерпеливо заерзал на стуле Тамир. – Зеркала делать будет…
– Так ее и взяли. Северяне только своих берут. А с нашими мастерами работать я бы не советовала. Вообще в большие цеха женщине лучше не соваться. Или на фабрику куда-то, где такие же, как Мила, будут, или в подмастерья.
– Значит, я в кузнечные лавки для начала схожу, – кивнула я. – Дядько, ты мне банк обещал. И комнату нужно снять.
– Сначала к стекольщикам!
– Ладно-ладно, – поспешила согласиться я. – В банк, к стекольщикам и потом уже кузнеца искать.
Тетка Яся дипломатично промолчала. По мне, так она могла бы на первое время предложить пожить у неё. Вроде решили же, что я не воровка и не убийца. Дом большой, комнат много, водопровод опять же. Но навязываться не буду. Не такой тётушка человек, чтобы с ней по-плохому.
***
Со стекольщиками вышло плохо. Люди они независимые, дерзкие. На чертежи поглядели, плюнули и делать отказались. Прибыли у них и так хватает, стекло – материал хрупкий, бьется нередко. А тут ради одного заказа надо прокатный стан строить, чтобы не прямой, а изогнутый лист вышел. Долго, хлопотно и вообще… некогда.
Дядько в сердцах обещал им санкции, в смысле, справедливое возмездие от князя Озерского. В ответ его просто-напросто выпнули из мастерских, хорошо, что не побили.
– Такие дела, Миланка. А я князю наобещал всякого… хоть на Север езжай за стеклом этим проклятым теперь.
– Не стоит, дядько, – вздохнула я. – Во-первых, тебя семья ждёт, а во-вторых – не довезешь же. Письмо князю отпиши и все на стекольщиков вали: дескать, заказ брать отказались и доброе имя князя поганым языком трепали. Пусть сам разбирается, ему сподручнее.
– Так и придётся сделать, – вздохнул Тамир. – Но стыдобища, конечно. Обещал и не сделал, эх! Вот кто меня за язык тянул.
– Смотри на это по-другому. Ты в нашем княжестве не хозяин. И стекольщики, кстати, тоже. Вот пусть князь их приструнит, патент отзовёт или чего там. Да они ему потом бесплатно заказ сделают и сами привезут! А ты молодец, но не при делах.
– Верно говоришь. Ладно, что мог, я сделал. В банк пошли, тут недалеко.
С банком управились быстро, банкиры – народ посговорчивее стекольщиков. Деньги положили на имя Тамира (тут я зубы едва не скрошила от злости, но вовремя вспомнила, что стоматологию ещё не изобрели), но в договоре написали, что я имею право пользоваться ими по своему усмотрению. Безграничный, так сказать, лимит. Пополнять счёт тоже право имею. И на том спасибо, конечно.
Дальше мы наскоро перекусили булкой с молоком прямо на улице и пошли искать кузнецов. В Буйске их было немало, вот только девку, даже и одарённую, никто брать в подмастерья не желал. Кто-то сразу посылал, кто-то мялся и смущался, а потом говорил, что жена не поймёт, а один кузнец дал добрый совет:
– Бабе к бабе идти нужно. Есть у нас тут одна дурёха, на Прохора Кривого работает. Туда и идите. Где одна девка, там и две.
– К Прохору так к Прохору, – решила я. – Темнеет уже и ноги гудят. Не возьмёт меня Прохор – пойдём домой.
– Выгонит тебя Яська, как есть выгонит, – озабоченно сказал дядько. – Вот я уеду, и выгонит. Может, домой воротишься?
– Справлюсь, – твёрдо ответила я. – Если что, горничной пойду. Или к стекольщикам.
– Кем-кем?
– Девкой кухонной. Полы мыть и прислуживать умею. В хорошем доме работы даже меньше, чем в постоялом дворе.
– Ишь, по-северному заговорила… горничной она пойдёт или к стекольщикам, ну-ну…
Значит, все он понял, просто ответ не понравился. Что ж, придётся проглотить. Не вернусь!
По-хорошему если, я понимала, что дядько меня и заставить может. Если он деньги из банка заберёт, а Есения Карловна меня зимой на улицу выгонит, придётся возвращаться. Не справлюсь. Но хотелось бы верить в людскую порядочность.
Мастерскую Кривого Прохора мы нашли далеко не сразу. Чем дольше шли, тем больше хмурился дядько. На вопросы не отвечал, только вздыхал и вертел головой.
– Ох и не нравится мне все это…
– Да что не нравится-то?
– Сдаётся мне, знаю я, куда мы придём.
– Это хорошо или плохо?
– Это закономерно.
От такого заявления я опешила и замолчала. Надо же, он какие заумные слова знает, а ещё притворяется деревенским неучем!
На окраине города, в цоколе старого дома была утопленная в снегу дверь с небольшим знаком на ней: наковальней и молотом, точнее, молоточком. Маленьким таким, с длинной ручкой. В низких окнах горел свет, но наклоняться и заглядывать было неловко. Поэтому мы просто спустились по лестнице и зашли.
Негусто, конечно. В углу навален дом металла, какие-то ржавые лопаты, прутки, я даже шлем, кажется, разглядела. Напротив входа – широкий добротный стол. За столом – девушка, копошащаяся в каком-то механизме.
– Заказы сегодня не выдаю, – не поднимая глаз, пробормотала она. – Теперь уже завтра. И большое нынче не берём, Прохор Степаныч приболел. Могу по мелочи взять или магические артефакты.
Я как-то сразу поняла, что работы тут мне не найдётся, но все равно спросила:
– Доброго вечера. Подмастерье не нужен, случайно?
Девушка подняла на меня светлые, почти прозрачные глаза. Открыла рот, потом закрыла. Покачала головой с сожалением.
– Я сама – подмастерье. Не могу никого брать. А ты что умеешь? Маг?
– Ага. По металлу. Но слабенький совсем, только мелкие предметы могу.
Она широко улыбнулась.
– Это другой разговор, если по металлу! Я только плетения могу и немного молотом. Тонкая работа для меня сложная. Как зовут?
– Милана. Милана Верьева.
– Я – Аглая. Поди сюда, Милана Верьева.
Я оглянулась на странно задумчивого дядьку и подошла, стряхивая с рукавов полушубка снег.
– Вот, гляди, тут цепочка порвалась и зубчик сломался. Сможешь поправить? Сколько времени нужно?
– Цепочку хоть сейчас, – сказала я, разглядев, наконец, необычный предмет, похожий на часы, но вроде как более простой. – Да и шестерёнку могу, но нужен металл. Тут сплав интересный, никель, медь, кобальт. Откуда взять можно?
– Так это не серебро, что ли?
– Точно нет. По цвету похоже, но свойства совсем другие будут.
– Тьфу, пропасть! – зло отшвырнула механизм девушка. – Вот я дура! Купила как серебро! То-то у меня защитка не ложится!
– Погоди ругаться. Сколько тебе серебра нужно, чтобы защитка твоя легла? Полностью или только покрытие?
– Покрытия бы хватило. Но это разбирать надо, к лудильщикам идти, серебро где-то искать, шлифовать потом. А механизм тонкий, потом шестеренка цепляться будет, и что? Проще выкинуть. И дешевле так точно.
Выглядела девушка очень расстроенной, едва не плакала.
– Я правильно понимаю, что ты купила эту безделушку задешево, хотела починить и продать? – мне стало жаль Аглаю, захотелось как-то помочь.
– Угу.
– Дорого?
– А тебе какое до того дело?
– Я могу и шестерёнку восстановить, и покрытие ровное сделать. Но даром работать не буду.
– Хм. А я уже заплатила. И заклинание могу вплести. Пополам?
– Пополам.
– Слушай, если ты сделаешь то, что обещала, я тебя найму.
– Погоди, ты же сказала, что сама подмастерье!
– Мало ли что я сказала. Подмастерье я, когда мастер работает. А коли мастер пьёт семь дней в неделю, то я за него.
– Много ли платить будешь?
– Ну сама смотри. С заказов кормлю-пою Прохора, остальное – пополам. Но золотых гор не обещаю. Немногие ко мне идут, но зато все возвращаются. Заклинания я плету не хуже артефатора, а беру меньше. Потому что патента нет.
