Когда я аккуратно попыталась перевести разговор на тему древнего государства, лектор будто не услышал:

– Религия – вопрос спорный. Кстати, не хотите посетить мою следующую лекцию? Она как раз будет по этой теме.

Кажется, он приглашал только Екатерину. У меня вообще сложилось впечатление, что меня тут не замечали. Возможно, если бы я просто встала и ушла, никто бы и внимания не обратил. Немного позднее я узнала, что было этому виной.

– Я влюбилась в Васю буквально сразу, – поведала мне Екатерина позже по телефону. – Из-за него и стала заниматься историей. Хотела учиться с ним не только в одном университете, но и на одном факультете. Увы, он упорно не замечал моей любви. Потом женился, позже, правда, развелся, а сейчас живет с мамой. Кажется, он любит только историю.

– Проглядел он свое счастье, пусть теперь мучается.

И я решила сменить тему разговора, который, как мне показалось, был ей не слишком приятен. Я начала рассказывать о «Мосфильме» и о том, как идут съемки.

– Это, наверное, очень интересно. А мне можно туда заглянуть?

– Обязательно выбью тебе пропуск на площадку.

Режиссер не подвел и обещал сделать пропуск специалисту по древнерусской литературе. Зачем этот специалист на площадке, он, к счастью, уточнять не стал.

– Знакомьтесь, Екатерина Андреевна, тот самый специалист, – заявила я режиссеру, когда через два дня мы приехали на «Мосфильм».

– Лев Борисович, очень приятно, – режиссер подал Екатерине руку. Меня же он слегка приобнял и чмокнул в щеку. – Что хотите посмотреть, киноконцерн или сами съемки?

– Все, если честно, – еще смущаясь ответила Катя.

– Съемки, конечно, – заявила я.

– Съемки начнутся через 10 минут, – улыбаясь заметил он.

Вдруг дверь кабинета распахнулась, и влетел помощник режиссера Петр. Он едва не налетел на Катю, замер и уставился на неё:

– Катька?

– Да…

Из рук помощника выпали бумаги, и он бросился обнимать смущенную женщину.

– Я в школе был без ума от нее, – чуть позже объяснил нам помощник.

– Ну, может мы тогда пойдем, а вы пока поболтаете, – предложила я и потянула режиссера за руку к выходу. Последнее, что я заметила, был восторг на раскрасневшемся от счастья лице Кати.

В перерыве между съемками мы успели выпить кофе, а Петр бегло показал Кате студию. Я видела ее восторг от масштабов и происходящего процесса. Перед уходом я намекнула помощнику, что стоит взять номер телефона у Кати, и он резво кинулся его записывать. Мы попрощались и покинули павильон, а мужчины снова приступили к работе.

– Знаешь, я ведь его тоже помню, – начала Катя, пока мы медленно двигались к метро, – он учился в параллельном классе. Я знала, что нравилась ему тогда. Но потом встретила Васю, и моя жизнь оказалась на многие годы посвящена ему. Сейчас уже и мое отношение к нему изменилось.

– А ты внимательно присмотрись к Петру. Мне кажется, что он серьезный мужчина. И я обязательно разузнаю о нем у режиссера, если получится.

Откладывать было нельзя, и тем же вечером я позвонила Льву.

– Как тебе эта милая встреча?

– Да уж, я еще никогда не видел своего помощника таким беспокойным и нерешительным.

– Видимо, мальчик Петя, которому нравилась девочка Катя, все еще живет внутри него. Кстати, он женат?

– Не знаю. Он работает со мной три года, но я никогда особо не интересовался его биографией.

Мы еще немного поговорили и попрощались. А я подумала, что режиссер слишком занят личной жизнью и работой, даже не замечает в коллегах просто людей.

Недели две мы не виделись и не созванивались с режиссером. Когда, наконец, он позвонил, мы говорили минут сорок. Болтали о съемках, здоровье, погоде и вдруг в конце разговора он мне сказал:

– На выходных я хотел бы вас с Катей пригласить в гости. Ничего особенного, просто ужин, будет еще человек шесть-восемь.

– А Петр тоже будет?

– Много хочешь знать.

– Просто обязана, так как приведу в гости кандидата исторических наук.

– И да, ты не могла бы приехать пораньше и помочь Вере Ивановне со столом?

– Конечно. А какой все-таки повод?

– Я же говорил, просто ужин.

Уговорить Катю оказалось сложнее, но я убедила ее, что это отличный шанс пообщаться с Петром. Когда я обмолвилась, что приеду пораньше, она предложила и свою помощь. Так что мы встретились у метро и медленно брели к дому режиссера. Я решила удовлетворить свое любопытство:

– Ты хорошо помнишь Петра со школы? Были какие-то особенные истории?

– О, да, была одна. Школьный вечер, на котором он отважился пригласить меня на танец.

Катя продолжала предаваться воспоминаниям, а я подумала, что делает это она точно не в первый раз.

В квартире у режиссера под четким руководством Веры Ивановны мы принялись за приготовление. Вскоре на пороге объявился Петр с большим количеством коробок в руках, а за ним водитель режиссера с сумками. Через пару часов пришли первые гости, четыре мужчины и одна женщина. Мне выпала роль их встречать.

– Так, если мы больше никого не ждем, прошу к столу.

– Вы, значит, писательница. А вы – историк, кандидат наук, – заявил мужчина, стоявший напротив меня.

– Давайте мы все рассядемся, а потом познакомимся поближе.

Все зашумели и быстро нашли себе места. Зазвенела посуда и бокалы. Минут через 20 все немного подкрепились и познакомились.

– Екатерина, а расскажите нам, пожалуйста, как обстояли дела с комплексами неполноценности и превосходства у людей в Древней Руси?

– У нас ненависть к Западу началась с Александра Невского. Альфред Адлер исследовал эти комплексы и указал на то, что один вытекает из другого. Достоевский писал так: «Нет человека, готового повторять чаще русского: «Какое мне дело, что про меня скажут». И нет человека, который бы более русского боялся, что про него скажут или подумают. Это происходит именно от глубоко затаившегося неуважения к себе, при необъятном, разумеется, самомнении и тщеславии». В этих трех предложениях – весь стержень нашего национального характера! Также я думаю, что русского человека невозможно обидеть. Можно ранить одно из его чувств, но другое тут же возвысится, ранку закроет и перейдет в наступление.

– А как же другие народы? У них что, нет комплексов?

Ответ Кати прервал звонок в дверь. Прибыл, наконец, хозяин в компании двух мужчин и женщин. Гости потеснились, и режиссер присел около меня:

– Ну как вы ощущаете себя в киношной среде?

– Вполне комфортно, на самом деле.

Обстановка мне действительно нравилась, и даже захотелось произнести тост:

– Можно мне минутку внимания? Я хотела бы сказать о том, как интересно порой устроена наша жизнь. Лев Борисович посодействовал тому, чтобы меня пригласили на круглый стол. Там я случайно познакомилась с Катей. Потом мы попали на «Мосфильм», где она встретила Петра. А он, между прочим, учился с ней в параллельном классе. И теперь мы все собрались тут. За жизнь, с ее удивительными сюрпризами!

Гости подняли вверх бокалы и принялись с чем-то поздравлять Катю и Петра. После ко мне подошел один из мужчин и пригласил на танец, но режиссер строго заявил:

– Писательница уже приглашена.

Мы стали медленно двигаться под музыку.

– Вы с Катей молодцы, отлично справились с подготовкой и гостями. Я очень признателен за это. Пожалуй, я теперь в долгу перед тобой. Готов выполнить любую просьбу.

– Да? Тогда я бы хотела попросить небольшой эпизод в фильме для Иры.

– Хорошо. Нарисуем эпизод, и она сыграет. Кстати, а кто это, Ира?

– Это моя подруга, которая оставила книгу на площадке.

– Какой интересный ход. Надо обязательно его использовать.

Уже через неделю Иру пригласили на съемки. После их окончания она сразу же позвонила мне и стала взахлеб рассказывать, что была раскована и отлично справилась со всеми задачами. Мне, конечно, хотелось бы услышать тоже самое и от режиссера.