Рудников желчно рассмеялся.

– А я всю жизнь в деревне прожил. За Верхоянском. Почти Крайний Север. И достаточно всякого бреда наслушался. Знаете, как-то слух прошел, что в нашем селе у развалин старого дома завелась собака-кровосос. Некоторые дурачки даже боялись ходить туда, не дай бог, собака кровь высосет! А потом оказалось, что это сбежавший поросенок. Мальчишка маленький мимо того дома проходил, услышал хрюканье, а потом и животное увидел. А так как он не предполагал, что поросенок может так просто по улице разгуливать, то домой весь в слезах прибежал. И еще упал, коленку разбил. Так из этого старухи, что по вечерам на лавочках заседают и от нечего делать небылицы плетут, слух раздули такой, что потом во всех окрестных поселках тем для пьяных споров на полгода хватило!

Похоже, Рудников разошелся не на шутку, от его былой краткости и неразговорчивости не осталось и следа.

– Его правда, – кивнул Городов. – Нечего эту тему трогать.

– А то, что люди начали умирать после того, как вы тут поселились? На это что скажете? – задал вопрос Свистунов.

– Я же ответил! Мне кажется, из-за моего странного образа жизни и начали сочинять бог весть что. А проблемы, скорее всего, – среди них самих.

– Да уж, странный так странный, – согласился Свистунов.

– А что? – вмешался в дискуссию Городов. – Гражданин Семененко, – милиционер указал на моего клиента, – сам высказывал предположение, что в убийствах, помимо колдуна, замешан кто-то из своих, из дачников. Может, правда, все гораздо проще. А то нелогично как-то. Получается, жил этот дачник нерадивый, жил, а как новый человек, – Городов кивнул на Рудникова, – появился, так вдруг по какой-то мистической причине с катушек съехал, убивать начал. Легко, конечно, на колдовство все списать! Тем более, как вы сами, гражданин Семененко, рассказывали, не общается новый сосед ни с кем, кроме как с продавцами в магазине да с деревьями в лесу.

– Да паникер он, вот и все дела, – подытожил Рудников.

Я обратила взор на Дмитрия Алексеевича и подметила, что того колотит от злости.

– Я не паникер! – возмутился Семененко. – Ни с кем не общался, говорите! Может, он в лесу с кем разговаривал!

Майор Свистунов поморщился.

– Ну так что, будем проводить обыск? – вяло предложил Городов.

– А стоит ли? – с сомнением отозвался Свистунов. – Мне кажется, тут больше старушечьих вымыслов, нежели правды. Ну чего мы тут искать будем? Следы оборотня или замаскированную летающую тарелку? Смешно же!

– Да он вас загипнотизировал! – взвился Дмитрий Алексеевич. – Имейте в виду, тех, кто осмелился приблизиться к его жилищу, колдун не прощает!

Я заметила, что Городов едва сдерживается от смеха. Он поспешно кивнул Свистунову:

– Пойдем, покурим.

Майор и сержант вышли на улицу. Тут же раздался оглушительный хохот. Взрывы веселья продолжались достаточно долго.

Отдышавшись, они наконец вернулись.

– Ладно, – сказал Свистунов. – Пойдемте отсюда. Этому человечку, на мой взгляд, меньше всего на свете пристало заниматься убийствами. А уж в то, что вместо жеребца в конюшне он содержит ручного дракона, я и подавно не верю!

– Всего хорошего, товарищ Рудников!

– Всего.

Мы дружно повскакивали вслед за майором. Колдун проводил нас до выхода.

Мои надежды на то, что все разрешится сегодня, не оправдались. Оставалось лишь положиться на мнение милиционеров: колдун здесь ни при чем, и моему клиенту никакая опасность не угрожает. В таком случае я, совершенно ни о чем не беспокоясь, отработаю установленный контрактом срок и при этом получу честно заработанные деньги. А вспомнив рассказ Семененко о человеке, который лез через забор, подумала, что это также могло показаться клиенту, охваченному паническим ужасом. Потом у меня мелькнула мысль, что последняя версия на самом деле мало вписывается в рамки здравого смысла и логики и колдун загипнотизировал меня вместе с остальными. Впрочем, я тут же выбросила все это из головы.

«Уазик» уехал. Я осталась с клиентами наедине. Дмитрий Алексеевич продолжал негодовать.

– Колдун загипнотизировал их! – орал он. – И они теперь не верят моим словам!

Семененко оборвала Лидия:

– Ты что, и правда веришь в мистические способности колдуна? Ну разве не бред?

Семененко призадумался.

– Пожалуй, нет. Я считаю, что все вполне объяснимо, просто…

– Просто шаман обладает гениальным даром убеждения, – высказала свое мнение я.

– И хватит об этом, – заключила Лидия. – Как вы думаете, Евгения, нам грозит опасность?

Я пожала плечами.

– Сделаю все, что в моих силах, чтобы ликвидировать ее.

Дмитрий Алексеевич глубоко вздохнул.

– Как бы мне хотелось в это верить! – пробормотал он. – Как бы хотелось!

За ограду участка четы Семененко я, как и в прошлый раз, проникла первой. Только после того, как твердо убедилась, что путь свободен, я позволила клиентам следовать за мной.

Весь день Семененко не высовывались на улицу. Лидия хлопотала с цветами в саду под моим бдительным присмотром. Дмитрий Алексеевич, сидя в гостиной, смотрел телевизор, и в течение всего дня мы его не видели. Я приглядывала и за домом, а потому особого беспокойства по поводу Дмитрия не испытывала.

Семененко выбрался из дома лишь вечером.

– Надо сходить в магазин, – сказал он. – Купить продукты.

– Надо, – согласилась Лидия. – Думаю, и Евгения с удовольствием прогуляется.

– С огромным, – подтвердила я.

Супруги наскоро оделись, и наша компания покинула дом.

Мы шагали по улицам поселка, и каждый метр давался нам с колоссальным напряжением. Дело было не только в том чувстве, которое заставляло меня беспрестанно озираться по сторонам. Я ощущала, как волны страха исходят и от моих клиентов.

По дороге в магазин мы повстречали одного из дачников. Он стоял за оградой своего участка, созерцал покой, царивший на улице, и курил сигарету без фильтра.

– Здорово, Алексеич! – махнул рукой дачник.

– Здорово, Петрович!

– Слышал, ментов вызывали, к колдуну в гости заглядывали? – полуутвердительно спросил Петрович, с любопытством сверля меня взглядом.

– Было дело.

– И как? Нашли что-нибудь?

На лице Петровича явственно читалась искренняя надежда услышать хоть какой-нибудь намек на существование оборотня, который потом долго можно будет муссировать на пьянках в мужской компании.

– Даже искать не стали!

– Неужто охмурил ментов? – недоверчиво покачал головой дачник.

Семененко вздрогнул.

– Теперь мне тоже начинает так казаться.

– Он может! Ты слышал, говорят, над его домом летучих мышей больше, чем над остальными!

С моих губ непроизвольно слетело презрительное фырканье. Сначала оборотни, теперь летучие мыши… Граф Дракула какой-то, что ли? Чего только люди не выдумают, лишь бы удовлетворить свою тягу к неведомому! И плевать им, что даже в мифологии никакой связи между оборотнями и вампирами не прослеживается! Народу лишь бы было над чем поломать голову, да так, чтобы мороз прошел по коже.

– Нет, не слышал. Я в эту чушь не верю!

– А зря! Он ведь теперь по твою душу волком в поселок явится! А ты, я гляжу, специальную бабу нанял, чтобы защищала? – Петрович покосился на кобуру с пистолетом у меня за поясом.

– Это моя телохранительница.

– И ты думаешь, защитит она тебя от оборотня?

– Дурак ты, Петрович!

Губы дачника скривились.

– Не знаю, не знаю, – сказал он, – словами каждый разбрасываться может… Куда топаешь-то?

– В магазин.

– А, ну давай. Колдун тоже там появляется. Временами.

– Дурак ты!

– Да ладно, я шучу! Ну, счастливо вам! – Последние слова Петрович произнес так, будто провожал нас в последний путь.

– И тебе того же!

Мы попрощались с Петровичем и продолжили свой путь.

– Да, легенда, похоже, расцвела пышным цветом, – заметила я.