Человеку говорили, что за попытку построить башню до неба люди наказаны смешением языков. И вот растут вверх, затмевая свет солнца, многоэтажные дома. Умники придумывают и заставляют светиться лампочку, а в странной изогнутой трубке слышен, словно из могилы, голос человека, который находится аж на другом конце города. «Господа, – говорит один из первых автомобилистов, вылезая из скоростного автомобиля с абсолютно круглыми глазами, – я только что сделал тридцать три километра в час!» Есть от чего тронуться умом. Что и происходит в начале двадцатого века, когда человек пришел к мысли, что он лучше всех других божьих созданий на Земле.
Вот тут носитель, наконец, почуял, что пришло его время. Его уже стало так много, что, собираясь в массы, он отважился выйти на передний план. До этого он жил на задворках и слушал всяких там умников, но теперь ему надоело. Зачем слушать кого-то и работать, чтобы получить что-то, когда все это лежит в соседнем магазине или в доме у соседей. Можно просто пойти и взять это! До сего дня отец и дед говорили, что тяжелые машины не летают, а они летают. Отец и дед также говорили, что красть грешно. А может быть, и это не так? Наступила первая точка кипения. Началась Первая мировая война.
Уже были газеты и радио. Люди стали узнавать друг о друге больше, и выяснилось, что на всех континентах есть массы носителей, думающих абсолютно одинаково. Вирус Х делал свое дело. Зараженная им популяция росла лавинообразными темпами, вместе с населением планеты. Его носители теперь ощущали себя реальной силой, которая может раздавить хлипких умников, стоявших у руля планеты. И они стали тянуться к власти, для того чтобы переделать мир под себя. Руль в руках умников зашатался. Планета достигла второй точки кипения. Началась Вторая мировая война.
Но умники не могут не думать. Вскоре родилось телевидение и компьютер, а затем интернет. За следующие полвека под их влиянием сформировалось несколько поколений, абсолютно уверенных в том, что гипермаркеты – величайшее изобретение человечества – существовали всегда сами по себе, а продукты в них не переведутся ни за что на свете.
Внедряясь в сознание, вирус, прежде всего, отключал участки мозга, отвечавшие за выживаемость вида. Поэтому зараженным все больше хотелось отдыхать и развлекаться, и все меньше решать свои проблемы. Никогда раньше человек не развлекался так много, как в двадцатом веке. И желание делать то, что тебе хочется, невзирая на соседей, только усиливалось.
Популяция носителей вируса Х уже широко распространилась по всей планете. И непрерывно продолжала расширять свое влияние на здоровую часть населения планеты, поскольку не была ей опознана. Инстинктивно, для усиления воздействия на неносителей, сами носители стали концентрироваться в крупных городах планеты, где чувствовали себя лучше всего, собравшись вместе. Там они почти полностью подавили здоровых людей, которые, по их понятиям, не принадлежали к числу новой расы. У этой новой расы избранных в будущем вообще не должно быть проблем, если в этом будущем не будет умников.
Техника еще продолжала совершенствоваться, используя старые открытия. К этому времени телевидение и компьютер с выходом в интернет повсеместно распространились. Появились цифровые технологии. Их влияние на сознание людей и значение для носителей росло с каждым днем. О том, что дьявол разговаривает числами, а бог словами, никто уже не вспоминал.
Вскоре человек перестал совершать подвиги и ездить в дальние страны за новыми открытиями. Он начал смотреть их через интернет на экранах смартфонов и планшетов, лежа на диване. Носителей этот стиль жизни вполне устраивал. Поэтому они повсюду поддерживали технический прогресс и тормозили все остальные его виды.
В двадцатом веке воздействие вируса на жителей планеты было уже настолько сильным, что носитель даже перестал развлекаться сам. Ему стало необходимо, чтобы везде его развлекали. Причем развлечения тоже приедались, поэтому каждый новый их виток должен был усиливаться и, пробивая броню апатии, будить глубинные рефлексы.
Для такого «толстокожего» человека развлечения нужны были простые и мощные. Кино уже было. Но что это было за кино? Это было кино прошлого, кино умников, в котором люди жили чувствами и размышлениями. К черту чувства, человек изменился в обратную сторону! Он стал проще и сильнее. Носителям вируса Х понадобилось кино прямого действия. Так родился Голливуд.
Не случайно он появился именно в США, ведь именно там, согласно армаранским картам, поддерживались лучшие условия для распространения вируса Х, поскольку надо всем царил бизнес, даже над культурой. В США стихи писали только про бизнесменов и бандитов. Кино снимали тоже в основном про них.
Постепенно бизнес уничтожил в США старую культуру и создал на свои деньги новую. Ту, которая идеально подходила для популяции с Х-вирусом, – массовую. Именно здесь это стало необходимым для носителей раньше всех, поскольку в США перемешалось множество отдельных здоровых популяций планеты, нуждавшихся в инъекции вируса Х. Инфицированная вирусом популяция быстро деградировала согласно своему девизу «Мы верим в Бога, но предпочитаем наличные». Про Бога – это для уцелевших умников. Чтобы до поры не мешали.
Началась замена культуры каждого отдельного народа, на всеобщую глобальную культуру «без проблем». Естественно, сразу изменились герои. Исчез размышляющий Шерлок Холмс и появился Джеймс Бонд, человек прямого действия. Который сначала стреляет, а потом задает вопросы. Начался последний отсчет оставшегося времени.
Маша щелкнула кнопкой, и на шарообразной карте появились три вида мозга в разрезе, различные по форме и размеру.
– Слева мозг неносителя, то есть наш, – комментировала Маша. – На нем, если присмотреться, видны извилины.
– Чего присматриваться, – обиделся Забубенный, – они и так видны. Невооруженным глазом.
– Хорошо, хорошо, – согласилась Маша, – чуть правее мозг носителя. Он вообще без извилин, словно бильярдный шар. А самый правый – мозг обезьяны.
– А обезьяна-то нам зачем? – опять изумился Григорий.
– Это для наглядного сравнения: на мозге обезьяны извилин больше, чем у носителя вируса Х.
Маша нажала на другую кнопку. Изображение мозгов сменилось на какие-то длинные таблицы.
– Для носителя, то есть человека прямого действия, – продолжала рассказывать Маша бодрым голосом, – главное повторяемость ощущений и рефлексы. Все люди разные, но их можно насильно объединить по четырем признакам: всем нужно есть, спать, заниматься сексом и получать много денег. Именно получать, желательно не работая. Если все остальное отбросить, то возникает портрет идеального носителя. Именно в расчете на такой мозг Голливуд и стал производить кино прямого действия сначала для своих носителей, а потом и для всех остальных. Поскольку в других странах популяция носителей вируса также продолжает расти. Правда, по-разному. В зависимости от сохранения своего языка и традиций предков, которые служат естественным противоядием.
Маша на секунду прервалась. Взглянула сквозь прозрачную стену на Невский проспект, по которому не торопясь брели пешеходы, и продолжила:
– Известна дата начала атаки укрепившегося в США Х-вируса на Европу, – тысяча девятьсот сорок восьмой год. Именно в этом году полностью инфицированный Х-вирусом конгресс США принял решение об экспансии образа мыслей носителей в Европу. Которая, после разгрома там крупнейшей популяции людей прямого действия в фашистской Германии, стала одной из самых чистых от Х-вируса зон. Америка приняла ряд законов, согласно которым компании, занимавшиеся вывозом образа мыслей США в другие страны и учреждавшие там совместные предприятия или просто филиалы, освобождались от налогов. Если заработанные деньги они не ввозили обратно в Америку, а использовали для дальнейшего расширения влияния, то получали еще ряд льгот.
Таким образом, с тысяча девятьсот сорок восьмого года на еще не оклемавшийся от носителей-фашистов мир обрушился новый удар Х-вируса – экспансия американских носителей. В обычной жизни это выглядело как усиление американских позиций во всех областях средств массовой информации, в том числе и в кино. Например, во Франции, одной из крупнейших кинопроизводящих стран мира, если не считать Индии, уже к шестидесятым годам двадцатого века восемьдесят процентов прибыли от кинопроката принадлежали всего шести американским корпорациям типа Universal, Columbia Pictures, «Не брат ты мне Inc.», 20-th Century FOX, United Artists, Paramount и так далее. А остальные двадцать процентов прибыли делились между ста тридцатью французскими компаниями. Почти в таком же соотношении между своей культурой и сублиматом носителей находится ситуация во многих других странах. С прессой, радио и телевидением – аналогично. В интернете также почти безраздельно властвуют носители из США. Домохозяйки и дети теперь проводят значительно больше времени у телевизора и компьютера, чем другие. Прослеживается четкая закономерность, – чем ниже уровень образования, тем выше интерес к телевизору и компьютеру.
