Антон и Григорий переглянулись в поисках альтернативных отверстий, но, ничего не найдя, просто последовали совету. Внутри был коридор, похожий на тот, в котором они только что едва не заблудились. Но здесь все было по-другому. Здесь уже чувствовался дух американских миссионеров, любивших всем всё объяснять: на каждом углу висели таблички со стрелочками-указателями и подписью «Иди туда».

Повинуясь табличкам, друзья-спасатели скоро оказались в небольшом спортивном зале, на две трети уставленном скамейками. Половина скамеек уже была занята людьми. В дальнем конце зала стояла тумба, сохранившаяся еще с партийных времен, а теперь служившая американскому священнику алтарем. Угол зала был отгорожен белой занавеской. Сам священник, молодцеватый ковбой лет сорока пяти с серебристым отливом в волосах, уже стоял за тумбой, пристально оглядывая прихожан. Он был одет в длинные красно-синие одежды, больше походившие на судейскую мантию, чем на рясу или сутану, из-под которых слегка высовывались джинсы и стильные горные ботинки с желтыми подошвами.

В голове у Антона тихо зажужжала информация с «Определителя настоящих намерений», от которой тот отмахнулся, мысленно приказав анализатору «Побояться бога». Анализатор временно умолк.

Преподобный Билли Джо До Старший заговорил почти на чистом русском языке.

– Хелоу, прихожане! – начал он свою проповедь. – Я очень рад, что в нашей церкви появилось очень много новых лиц.

При этом он посмотрел на Антона и Григория, скромно сидевших в последнем ряду.

– Поэтому я хотел повторить, специално для тех, кто пришел к нам в первый рас, что мы называемся «Американская церковь Христа». Наш адрес и телефон вы можэт узнат у миссионеров, у них эст специалный листовка. Представителство нашей церкви также эст в интернет по адресу www.gospodypomogiamerica.com. Любой прихожанин, у которого эст компьютер с лицензионный операционный систем Windows, сможет зайти на сайт и воздать там хвалу господу нашему, Иисусу Христу. О'кей! То есть аминь!

Прихожане захлопали в ладоши и дружно подтвердили «О'кей!».

– Слушай, – уточнил не очень друживший с компьютерами Григорий, наклонившись к самому уху Антона, – а разве хвалу господу можно воздать только через компьютер с системой Windows? Другие системы не подойдут?

– Точно не знаю, – уклончиво ответил Антон.

Тем временем Билли Джо До Старший продолжал:

– А теперь перед вами выступить наша систер Наоми Рассел из штага Иллинойс. Она расскажет нам о своем пути к Господу.

Преподобный уступил тумбу для выступлений молоденькой Наоми, увидев которую, Забубенный тут же забыл про группу гимнасток, занимавшихся в соседнем крыле стадиона. Ему уже понравилось здесь.

Наоми была фигуристой блондинкой с глупенькой смазливой мордашкой и круглыми, близко посаженными глазами. То есть представляла собой американский стандарт красоты. Антону было хорошо известно из голливудских фильмов, что в США все блондинки автоматически хорошие, а все брюнетки – плохие. Поскольку на черном цвете лежит печать дьявола.

Кроме того, если у блондинки на щеке нет родинки, как у Мерилин Монро, – то это уже не настоящая блондинка. Антон не был согласен напрямую увязывать характер с цветом волос и родинками, но американцам так было проще смотреть на мир. Они не любили ничего усложнять и предпочитали мыслить шаблонами.

Поскольку на собрания этой церкви не возбранялось ходить в любой одежде, Наоми пришла в платье последней моды, с широким разрезом на груди. Кроме того, как скоро выяснилось, ее выступление носило весьма тематический характер.

Билли Джо До Старший отошел на пару шагов в сторону и обратился к Наоми:

– Скажите, систер. Сегодня вы хотеть поведать нашим братьям и систер о своей новой работа? И о том, как вы смочь прийти к Господу?

– О, йес! – энергично кивнула Наоми. – То эст да, святой атэц. Я хочу рассказать о том, как получить знак, изменивший всю мою жизнь. Сначала я работать в обычный магазин продавщицей рыба. Но в один чудэсный дэн, когда я разделывала селетку, ко мне подойти высокий небритый мужчина в кожаной куртка. Я видела, как он слезать со своего «Харлея» у магазина. Когда я услышать его проникновенный голос, то задрожать всем телом и вдруг понять, что со мной говорит Господь. Он сказал мне бросить работа в магазин и идти на подиум как модель, поскольку с моим бюстом это лучший пут к славе в Америка. А еще он сказал мне: «Детка, тебе надо чаще заниматься сексом». И велел находить в этом радость, ибо все мы твари божии. Затем он купил пива, чипсов, селетки и укатил на своем «Харлее» за горизонт. А я поступить, как он сказать, и теперь я счастлив. И каждый новый утро говорю себе с гордость: «У-у-у-пс, ай дид ит, эгейн!»

– Спасибо, систер, за ваше слово, – сказал преподобный Билли Джо До Старший, – а теперь долгожданные… о, экскюз ми…

В этот момент к нему подошел помощник «Др. Джонс-1» со списком в руке и что-то сообщил, извиняясь. Видимо, в программе произошли изменения.

После выступления Наоми села на свое место в первых рядах, а Забубенный чуть не вывернул себе шею, пытаясь ее разглядеть со своего места.

Антон прислушивался к настойчивому ворчанию инопланетных анализаторов и следил за тем, что последует за разговором преподобного с помощником. Затем он вдруг тихо засмеялся.

– Ты чего? – ткнул его в бок Григорий.

– Да вот анекдот вспомнил, прости господи. Рассказать?

– Нy, расскажи, пока они там повестку обсуждают.

– Подходит к папе римскому помощник и говорит: «Святой отец, у меня для вас есть две новости, одна хорошая, а другая плохая. С какой начать?» – «Начни с хорошей, сын мой», – отвечает ему папа римский. – «Концерн „Куриные окорочка инкорпорейтед“ предлагает нам по десять миллиардов долларов ежегодно, с условием, что мы после каждой проповеди будем говорить: „Благодарим тебя, Господи, за куриные окорочка, которые ты послал нам сегодня на обед“». – «Это же прекрасно! А плохая новость, сын мой?» – «Тогда нам придется разорвать контракт с фирмой „Хлеб наш насущный“».

– Ну-ну, – слабо отреагировал Забубенный, который не мог оторвать глаз от сестры Наоми из штата Иллинойс. Надо сказать, что бойкая сестра и сама пару раз одарила нового прихожанина заинтересованным взглядом.

Переговоры между преподобным и его помощником наконец-то закончились. И Билли Джо До Старший вновь воззвал к прихожанам.

– К сожалению, хор девочек не мочь приехать вовремя на наш собрание, поэтому мы будэм петь сами. Восславим же Господа!

– Ну вот, – расстроился Забубенный, – и зачем, спрашивается, приходили?

– Григорий, ты женатый человек вроде, – напомнил ему Гризов, – тебя жена дома ждет, а ты тут по хору девочек страдаешь. Да с сестры Наоми глаз не сводишь. Непорядок…

Забубенный в ответ только вздохнул.

В этот момент два брата-прихожанина в джинсовых куртках поднялись со своих мест и зашли за белую занавеску. Когда третий брат отодвинул ее в сторону, перед собранием прихожан открылись синтезатор YAMAHA на хромированной подставке и итальянская барабанная установка рядом.

– Камон, эврибади! – предупредил всех Билли Джо До Старший, который где-то умудрился раздобыть звездно-полосатый флаг США и держал его теперь в правой руке.

Прихожане послушно встали. Забубенный заглянул в листовку и прокомментировал:

– Сейчас начнется «Пипл, радуйся!» и «Уу-у-пс!!! Отпусти нам, Господи, грехи наши за пять долларов!». Потом будут раздавать гамбургеры. Два по цене одного.

– У меня такое ощущение, что я уже сыт. Пойдем отсюда, брат Григорий. Подальше от этой вакханалии.

Забубенный бросил последний взгляд на спины прихожан, среди которых затерялся притягательный стан бывшей продавщицы рыбы из Иллинойса, и, вздохнув, согласился:

– Пойдем, пожалуй.

Никто не обратил на них никакого внимания. Раздалась первая барабанная дробь, оглушившая прихожан, а вслед за ней заиграл в бешеном ритме синтезатор. Пипл уже вовсю радовался. Сам преподобный Билли Джо До Старший взобрался на тумбу-трибуну и, словно панк-рокер, стал размахивать американским флагом, выкрикивая: «О'кей, эврибади! Славься, Господи!!!»