В России вышла книга Мицкевича «Сонеты» (1826) – с циклом «Крымские сонеты», поразившим читателя великолепием пейзажей и лиризмом. Поэма «Конрад Валленрод» (1828) посвящена борьбе литовцев с крестоносцами, герой близок персонажам Дж. Г. Байрона: он одинок, несчастен, его прошлое окутано тайной. Понимая невозможность личного счастья в угнетённой отчизне, Валленрод отдаёт жизнь за родину. В 1829 г. Мицкевич выехал из России, посетил Германию, Швейцарию, Италию. После неудавшейся попытки присоединиться к Польскому восстанию 1830 г. поэт жил преимущественно в Париже. В 3-й части «Дзядов» (1832) Мицкевич создал образ поэта Конрада, который, сочувствуя страданиям народа, вызывает на поединок Бога как виновника царящего в мире зла. К ней примыкал эпический «Отрывок» – цикл стихотворений о России, своеобразный путевой дневник. Обличая деспотизм, поэт стремился провести грань между русским народом и царизмом. В 3-й части «Дзядов», как и в художественно-публицистическом сочинении «Книги польского народа и польского пилигримства» (1832), Мицкевич изложил мистическую доктрину «польского мессианизма», согласно которой страдания Польши связаны с особым историческим призванием её народа. Поэт призывал польскую эмиграцию к участию во «всеобщей войне за вольность народов», участвовал в организации польского легиона, воевавшего за свободу Италии. Последнее крупное произведение Мицкевича – поэма «Пан Тадеуш» (1834) – национальная эпопея, написанная в реалистическом духе, ставшая энциклопедией польского быта. Во время Крымской войны 1853—56 гг. Мицкевич отправился с политической миссией в Константинополь, где умер от холеры. Его прах, захороненный в Париже, был перевезён в Польшу в 1890 г.
МНОГОСОЮ́ЗИЕ (греч. polysyndeton), синтаксический приём, заключающийся в соединении многочисленных частей сложного предложения или однородных членов с помощью повторяющегося союза или предлога; напр., в стихотворении А. С. Пушкина «Я помню чудное мгновенье…»: «и жизнь, и слёзы, и любовь», «без божества, без вдохновенья».
МНОГОТО́ЧИЕ, знак препинания, означающий незавершённость, ставится в конце предложения как сигнал незаконченности, в середине – прерванности (передаёт взволнованность автора): Тишина… Используется (наряду с точкой) для выделения темы (Любить… Но кого же?). Впервые описан в грамматике А. Х. Востокова.
МНОГОЯЗЫ́ЧИЕ, стилистический приём. В рамках одного произведения используются речевые элементы нескольких языков в виде соединения в тексте больших фрагментов, написанных на разных языках; напр., одна из песен трубадура Раймбаута де Вакейраса составлена из строф на провансальском, итальянском, французском, гасконском и галисийском языках. В одном и том же фрагменте текста сочетаются разноязычные слова или фразы; так построена сатирическая поэма И. П. Мятлева «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею, дан л’этранже» (1840—44). Элементы иностранной речи могут являться в произведении и в привычной для них графической форме, и в адаптированном к нормам национальной орфографии виде.
МОДА́ЛЬНОСТЬ, смысловая категория, обязательная для предложения наряду с категориями лица и времени. Проявляется в морфологической категории наклонения глагола, представляя в глагольных формах три модальных значения: изъявительное (реальное), условное или сослагательное (нереальное) и побудительное: приходит/пришёл бы/приди. Кроме того, выражается специальной модальной лексикой: глаголы хотеть, мочь, готов. Они входят в состав составного глагольного сказуемого, присоединяя к себе инфинитив: Он хотел/мог/готов помочь. Есть и безличные модальные конструкции с субъектом в дательном падеже: Ему надо (следует/необходимо) помочь. Модальные значения выражаются в инфинитивных конструкциях: Вам не понять (невозможность). Не сорить! (запрет).
МОДЕРНИ́ЗМ (от франц. moderne – новый, современный), движение в литературе и искусстве 20 в. Этапы истории литературы, предваряющие модернизм – декадентство и авангардизм, иногда рассматривают в качестве ранних стадий модернизма. Модернизм объединяет различные течения и идеи, но общим для всех его представителей остаётся вера в то, что современный человек оторван от общества, в котором он живёт, от окружающего мира, он замкнут, одинок, постоянно ощущает свою беспомощность и абсурдность своего существования. Напр., в романе Ж.-П. Сартра «Тошнота» главный герой Рокантен неожиданно ощущает неприятность, отвратительность всех окружающих его вещей, они как бы перестают быть сами собой, превращаясь в восприятии героя в размягчённую, омерзительную массу.
Писатели-модернисты заняты поисками гармонии в этом мире, который подавляет человека своим абсурдом. Каждый из них предлагает свой путь. Например, цикл романов М. Пруста, объединённых общим названием «В поисках утраченного времени», посвящён воспоминаниям писателя о его детстве, описанном до мельчайших подробностей, с многочисленными ответвлениями, уточнениями и вставными историями, – детство представляется как утраченный во взрослой жизни мир гармоничных взаимоотношений с миром и собой. Другой возможный путь – изображение современной жизни как проявления общих закономерностей человеческого бытия. В романе Дж. Джойса «Улисс» главный герой, обычный житель Дублина, является в то же самое время и легендарным царём и путешественником Одиссеем, а его жена – Пенелопой. Так современные проблемы и коллизии накладываются на мифологические архетипы сознания. Гармонию можно найти и в кризисных ситуациях, когда человек, забыв о связывающих его абсурдных правилах и установлениях общества, вновь становится самим собой, – так решает проблему А. Камю в повести «Посторонний», показав человека в день, когда он совершает беспричинное убийство, а затем тогда, когда ему выносят смертный приговор. Герой романа В. Вулф «К маяку» находит утраченную гармонию с миром в семейной жизни, но уже после того, как эта жизнь потеряна навсегда: его жена умерла, дети разъехались. В поисках гармонии у многих писателей звучат ностальгические нотки, сожаление об её утрате. Но иногда попытка обрести гармонию приводила к совершенно неожиданным результатам – скандальным стал роман Д. Г. Лоуренса «Любовник леди Чаттерлей», в котором автор пытался показать простоту и гармоничность отношений между мужчиной и женщиной.
Другая группа мотивов, характерных для модернизма, – не поиск гармонии в мире (возможно, она в принципе недостижима), но изображение его таким абсурдным, какой он есть, и даже ещё более абсурдным. В рамках модернизма развивается литература абсурда и особенно драматургия абсурда. Главные её представители – Э. Ионеско и С. Беккет. В пьесах Э. Ионеско герои ведут совершенно бессмысленные диалоги, совершают необъяснимые поступки; например, герои пьесы «Лысая певица» чрезвычайно удивляются тому, что человек завязывает шнурок на ботинке, распахивают дверь без нужды, но не открывают её в ответ на дверной звонок и т. д. Герои С. Беккета попадают в абсурдные ситуации; например, вся пьеса «В ожидании Годо» строится на том, что группа людей ждёт человека по имени Годо, который так и не приходит. В русской литературе вершинными проявлениями литературы и театра абсурда стало творчество «обэриуитов», в первую очередь Д. И. Хармса. Аллегорическое изображение бессмысленности жизни современного человека представлено в рассказах и романах Ф. Кафки «Замок» и «Процесс», которые по жанру близки притчам: напр., сюжет рассказа «Превращение» – превращение чиновника, обычного служащего в отвратительное насекомое. Элементы модернизма очевидны в творчестве А. П. Платонова 1930-х гг. («Чевенгур», «Котлован»), в поздних произведениях А. А. Ахматовой («Энума элиш. Пролог, или Сон во сне»).
