Сразу после этого метелка вздрогнула, и я отдернула руку. Сердце выстукивало сотню ударов в минуту. Что получилось на этот раз?

Метелка взмыла в воздух и совершила победный круг. «Она живая!» – едва не завопила я, как в известном фильме. Вот только там у героя получился монстр, который потом его же и убил. А что вышло у меня?

На первый взгляд метелка не изменилась. У нее не было рта, а потому она не могла говорить. И это к лучшему. Хватит с меня болтуна-горгула. Зато метелка неплохо так летала, хотя крыльев у нее тоже не наблюдалось. Возможно, это потому, что ей часто размахивали.

Заметив свое оживительницу (создательницей меня не назвать, метелка существовала и прежде), она устремилась ко мне. Подлетев, начала ластиться к лицу, я еле отбилась.

Расчихавшись от пыли, я нашла минус в магии Фелисити – оживленное однажды уже не вернуть обратно в неодушевленное. Как говорила моя бабушка – «Фарш не провернуть назад». Она была еще тем философом.

Теперь эта метелка со мной навсегда. Что ж, будет моим провожатым по дому. Мне потом еще как-то столовую искать, да и просто ориентироваться на местности.

В этот раз магия сработала, как надо. Метелка получилась вполне дружелюбной. Теория была верна – мое настроение действительно влияет на результат оживления.

Самое время подтвердить вторую часть догадки – о том, что оживленные послушны моей воле.

– Проводи меня в спальню Фелисити, – попросила я.

Метелка на миг зависла в воздухе, а потом, лихо махнув пушистым хвостом, полетела к лестнице. Я устремилась за ней.

Вверх по лестнице, направо по коридору, на первой развилке опять направо – я запоминала дорогу. Третья дверь слева – именно напротив нее зависла метелка. Это и есть моя спальня?

Я потянулась открыть дверь, но едва коснулась ручки, как в комнате что-то грохнуло, а потом громко протопало по паркету. Ощущение было, что за дверью как минимум лошадь.

Это стопроцентно комната Фелисити – со вздохом убедилась я. За этой дверью меня ждет дивный мир ее созданий. Даже представить не берусь, что там будет, но заранее трепещу.

Зашипев, макаронная змея бросилась Хэллу наперерез, отрезая путь к двери. Вот ведь хитрая девица! Нашла способ его задержать, использовала магию Жизни.

Хэлл больше не сомневался – незваная гостья что-то искала в его жилище. Иначе с какой стати она вернулась? Едва ли соскучилась по нему. Судя по тому, как быстро она улепетывала, на встречу с ним девица не рассчитывала.

Змея Хэлла не пугала. Это же макароны! Что они могут? Девица могла оживить нож, он лежал на столе неподалеку. Она явно не очень умна, если выбрала в качестве своего защитника его обед.

– Уйди с дороги! – отмахнулся Хэлл от шипящей твари и шагнул вперед.

Он собирался взмахом руки устранить досадную помеху, даже магию на нее тратить жаль. Девице ведь тоже придется туго, если ее создание погибнет. Откат неизбежен.

Хэлл пожалел ее, девушка все-таки. Но, как вскоре выяснилось, зря. Она была опаснее, чем он полагал.

Вместо того чтобы уступить дорогу, змея метнулась вперед и вцепилась ему в запястье. Откуда у нее зубы? Похоже, они все из тех же макарон… но до чего же острые! Боль как от укуса настоящей змеи.

– Ах, ты ж тварь! – выругался Хэлл и все-таки призвал Тлен.

Краткий миг – и его ожившая еда превратилась в пепел. За это девица тоже ответит. Она лишила его обеда!

Голодный и злой Хэлл вылетел в коридор. Он мог думать только о том, как поймать наглую девицу. На него как затмение нашло. Это была минутная слабость, за которую он поплатился почти сразу же.

Выскочив на лестницу, Хэлл сбежал вниз, перескакивая по несколько ступенек за раз. Два пролета – и вот он уже в холле императорского казначейства. Оно располагалось прямо под его жильем.

Таковым было его условие, когда он поступал на службу – никакого дома на отшибе. Как знал, что ему предложат подобное – нечто мрачное, максимально уединенное, далекое ото всех.

Может, Хэлл редко общался с людьми и магами, но он любил на них смотреть. С высоты его жилья в центре Керрингтона открывался прекрасный вид на шумные живые улицы. Так он чувствовал себя частью этого мира. Самообман, конечно, но это все, что ему доступно.

Особая магия закрывала экраном его жилище, чтобы не вредить тем, кто находился с ним в одном здании. А тот факт, что казначейство постоянно под защитой хозяина Тлена, великолепно отпугивало темных магов. Ни одного нападения с тех пор, как Хэлл живет здесь.

Вот только на одну вредную девицу его репутация почему-то не действовала. Темные маги боялись! А она нет…

В погоне за ней Хэлл совершил серьезную ошибку – показался на людях.

– Это он? – сбоку раздался осторожный вопрос.

Спустя миг ему ответил другой голос:

– Точно, хозяин Тлена.

– Тлен среди нас! – и вот уже поднялся крик.

Подобная реакция на появление Хэлла – обычное дело. Паника, судорожное надевание амулетов, а то и бегство. Желающих пообщаться с ним поближе крайне мало. Откровенно говоря, вовсе нет. Поэтому Хэлла так удивил визит лорда Мэнсфилда и его странная просьба.

О чем говорить, если даже собственный отец порой смотрел на Хэлла, будто жалел о том, что спас сына. Одна лишь мама любила его безоговорочно, несмотря ни на что. За это и поплатилась.

Из-за частого общения с сыном она часто болела. Лекари советовали проводить ей поменьше времени рядом с Тленом, но она не могла удержаться. В итоге она умерла, когда Хэллу исполнилось девять лет. Отец никогда не упрекал его вслух, но Хэлл знал – он винит его в смерти матери.

После ее кончины отец купил небольшой дом на окраине города и переселил Хэлла туда. Вместе с ним жил лишь бывший вояка – единственный из слуг, кто обладал устойчивостью к Тлену. Так и вышло, что вырастил и воспитал Хэлла старый сквернослов и пьяница, умеющий лишь драться. Отец почти не навещал его, опасаясь за свою жизнь.

Старик не мог привить ему светского воспитания, но усиленно муштровал его в боевых искусствах, частенько поколачивая. Тогда-то Хэлл и возненавидел дома на отшибе, зато он одинаково виртуозно овладел любым видом оружия.

– Демоны бездны! – выругался Хэлл.

О погоне можно забыть. Девица наверняка уже далеко, а поднимать панику в центре города своим появлением – последнее дело.

А тут еще замутило. Хэлл поднял руку и осмотрел запястье. Место, куда его укусила змея, припухло. Она была ядовитой? Как это вообще возможно? Она же из макарон!

Пошатываясь, он не без труда поднялся обратно к себе. Но даже в кресло не смог рухнуть! Оба были уничтожены. И это тоже вина девицы. Пусть он развеял их сам, но это она его разозлила.

В итоге он устроился на ковре возле камина. Из-за яда не переживал. Тлен выжжет любую отраву, но на это требуется время. А пока ему будет паршиво. Очень.

Сгорая от внутреннего жара, Хэлл дал себе слово, что едва ему станет лучше, он пригласит лорда Мэнсфилда для разговора. Чем скорее они заключат сделку, тем быстрее он отыщет девицу.

В конце концов, ему действительно нужен помощник. Редко, но порой маги в состоянии находиться рядом с ним. Все зависит от их дара. Последний помощник обладал нечувствительностью к любой магии. Это делало его идеальным спутником хозяина Тлена.

Правда, это все равно его не спасло. Помощника убил темный маг, на которого Хэлл тогда охотился. Это было его очередное задание. Такая уж у него работа – убивать ради империи. Это единственное, что у него получается в совершенстве.

Возможно, дочь лорда Мэнсфилда обладает схожим даром. Недаром отец сказал, что за нее не стоит волноваться, Тлен ей не страшен. Но даже так находиться рядом с ним опасно для жизни.

– Отличный план: для решения одной проблемы создать новую, – сквозь жар и боль Хэлл расслышал голос. Тихий, похожий на шелест.

– Кто здесь? – он с трудом разлепил веки, но в гостиной он был один.

Но голос повторился:

– Твой лучший друг.

Хэлл скосил глаза и увидел тень на полу. На первый взгляд ничем непримечательную, за исключением горящих красных глаз.