– Выпейте вина, и тогда все встанет на свои места, – засмеялся Гва. – Попробуйте, очень хорошее и дорогое. Господин Мантени изрядно пополнил винный погреб. В любой момент, только прикажите, и ваш бокальчик наполнится тем, чем пожелаете. Ну разве не об этом ли вы всегда мечтали?!

Ирвина от последних слов как током ударило. На ужин матушка давала ему кашу на воде и кусочек говядины. Маленький Искрен не наедался скудной пищей и, лежа в кровати, мечтал о лучшем, а вот о чем, сам не понимал. Гва же обличил его потаенные желания, от чего Ирвину стало мерзко. Когда с ним была любимая матушка, он воспринимал это как само собой разумеющееся. Но вот ее не стало, и Искрен с болью в сердце ощутил свое малодушие. Почему, когда имеем, не ценим, а сейчас уже и плакать поздно. Мужчина ощутил прикосновение и поднял глаза. Акедия с материнской заботливостью положила свою руку на его, без слов давая понять, что она рядом.

– Адерэль, кто она? – Спросил Искрен и чтобы хоть немного успокоится, залпом осушил бокал. Гва восторгался этим?! Вино как вино. Даже отвратительное, не много. Ирвин с грохотом поставил бокал, чуть не расколов его.

– О, господин, – залебезил Гва. – Адерэль была помощником господина Мантени. Все, что вы видите в доме, создала Адерэль. У нее прекрасный вкус. Господин Мантени получал много комплиментов от гостей, которые любили бывать в этом доме. Это льстило и Адерэль. Она сама стала украшением этого дома. Можно сказать его сердцем. А на вино, прошу вас, не сердитесь, осознание вкуса придет к вам позже. Оно придет, не сомневайтесь.

– Как ты это…? – Ирвин осекся, – Ладно, ловлю тебя на слове. Но впредь не устраивай таких пиршеств просто так. Гва насупился, но промолчал. Он старался для господина, а тот ничего не ценит. Но Гва умеет ждать. Дядюшка поначалу тоже так говорил…

Искрен попрощался с новыми знакомыми и поднялся в комнату, чтобы немного отдохнуть. Когда он лежал в кровати, мысли, как коршуны, носились в его голове. Дядюшка оставил ему роскошный дом. Ирвину теперь не надо ни за что переживать. У него появилась возможность безмятежно коротать жизнь, ни в чем себе не отказывая. А что до Тристрид? До милой Тристрид. Она достойна счастья. Ирвин никак не мог отпустить ее. Он часто думал, как было бы хорошо, если бы она была рядом. Тристрид научила его любить. Искрен изо всех сил пытался смириться, но не мог. Мужчина скрестил руки на груди: любовь к Тристрид была подобна бутону алой розы, что росла у него в сердце. Искрен поливал ее благодарственными словами судьбе за дарованное ему счастье. Цветок крепчал с каждым днем, несмотря ни на что. Ирвин сладко зевнул. Теперь-то все изменится.

– Господин, спускайтесь, – раздался голос Гва. – Все уже приготовлено. Спускайтесь, пожалуйста. Ирвин закатил глаза, как всегда, он не вовремя.

Ладно, что ж, надо идти. Мужчина бережно отложил мысли о милой Тристрид и быстро оделся. Спустившись в гостиную, он увидел низкорослого худого мужичка, который протянул Ирвину свою руку, кости на которой были только кожей обтянуты.

– Приятно познакомиться, меня зовут Вастадор, – говорил он, вцепившись в кисть Искрена, – Я был управляющим домом у господина Ферапонта Мантени. Особняк и мы теперь принадлежим вам. Все деньги под моим контролем. обращайтесь ко мне, если будут вопросы. Мне надо идти, приятно познакомиться, надо идти. Господин Мантени много денег тратил на деликатесы, – Вастадор остановился на мгновение. – У вас, господин Ирвин, я думаю, хватит благоразумия.

Искрен даже не успел открыть рот, как того и след простыл. Мужчина недоуменно посмотрел на Гва, который в ответ развел руками. «Эх, ладно, пусть Вастадор сам носится с этими деньгами. Я перестал быть бедным, поэтому могу подумать о более важных вещах… к примеру…»:

– Ооо, это торт?! – ткнул пальцем в десерт хозяин дома, – Я видел похожий. Я хочу кусок, Гва. Два. Три.

Ирвин вспомнил, как он стоял у кондитерской, прижавшись к стеклу, за которым стояли высококалорийные красавцы. В преддверии сочельника запах праздника разносился по всей округе. Он, десятилетний мальчишка, так хотел Рожественского чуда. Ну или хотя бы его кусочек…

Гва отрезал кусок шоколадного торта и положил его на тарелку. Искрен потыкал в него вилкой. Он не верил своим глазам. Неужели желания умеют исполняться… Ирвин проглотил кусочек и… ничего. Мужчина бросил вилку. В тот момент торт бы подарил ему радость, а сейчас только разочарование. Гва злобно глянул на Искрена и поспешил отвести взгляд. Ирвин был объят грустью и ничего не заметил.

– Гва, – сказал мужчина, вставая, – Вастадор прав. Надо меньше тратить на еду. С завтрашнего дня будешь давать меню мне, прежде чем готовить, чтобы я посмотрел. Ты понял меня, Гва?!

– Да, понял я, – буркнул он, укладывая круассаны. – Все я понял. Вы огорчились из-за торта. Прошу меня извинить, возьмите что-нибудь другое.

– Ладно, съем еще… – Искрен начал глазами искать именно то «что-нибудь», – Вот это.

– Эта плюшка растает во рту, – заулыбался Гва. – Правильный выбор.

Ирвин надкусил десерт и ответил улыбкой на улыбку. Тающая плюшка, хоть она тоже была шоколадная, понравилась Искрену. Он быстро проглотил три штуки и запил ароматным чаем с лесными ягодами. Сразу жить стало легче. Мужчина откинулся на спинку стула и погладил животик.

– Вот теперь я спокоен, – продолжал счастливо улыбаться Гва. – Вы уснете сладким сном.

ГЛАВА 2

Уровень снов, к сожалению, не зависит от числа подушек.

Беслав Брудзиньский

Искрен медленно брел по коридору и увидел грустную (как обычно) Акедию, сидящую на диване. Она сцепила свои костлявые руки крест-накрест и положила на них голову. Выдох старухи сопровождался жалобным стоном. Уж не заболела ли она?! Ирвин подошел к ней и сел рядом. Он сочувствовал старухе, даже не зная истиной причины ее горя.

– Акедия, кто расстроил вас?

– Я расстроена, потому что у меня нет никого. Представь, Искрен, меня даже расстроить не кому, – заплакала старуха. – У меня нет ничего. Ты сжалился надо мной, привел в свой дом, кормишь меня. Мне бы жить и радоваться, но я боюсь. Еще немного, и все лопнет, как мыльный пузырь. И бедная Акедия пойдет скитаться по белу свету. Эх. Скажи, у тебя ведь такое же чувство, правда, будто ты не на своем месте? Искрен? – Костлявая рука дотронулась до Ирвина. Мужчину перетряхнуло. Он, не отвечая на ее вопрос, молча убежал в соседнюю комнату.

Уже стемнело и в комнате горела зажженная свеча, но никого не было. Мужчина осмотрелся – библиотека. Здесь царили величие и мощь мировой культуры и знаний. Создается впечатление, что можно найти ответы на любые вопросы. Уставленные книгами полки так и влекут отправится в другой мир, в котором можно обогатить внутренний мир.

Ирвин разместился на кожаном кресле, стоящем за тяжелым дубовым столом. Он провел пальцем по сложенным стопкой корешкам книг. Мужчине стало интересно. Он взял первую и повертел в руках. Книга была обтянута натуральной кожей. Ирвин открыл ее и принялся читать:

«Мое здоровье хуже с каждым днем, да что там, с каждым часом. Нестерпимо болит все мое тело. Что происходит со мной? Не понятно… Лекари разводят руками, будь оно не ладно… Еле держу ручку. Вот до чего докатился. Мы договорились с ним и заключили сделку. Как же хочется уже покинуть этот проклятый дом. Но очень страшно. Страшно… Он приходил ко мне. Пара платить по счетам. Уже скоро я упаду в вечность. Оттуда выхода нет. … Этого не избежать».

Ирвин пролистал дневник до конца – пустые страницы. Искрен перечитал еще раз, но так ничего и не понял. Мужчина побарабанил по столу. Унес ли тайну его дядюшка с собой или где-то есть продолжение или начало. Ирвин посмотрел другие книги, которые оказались просто художественной литературой. Познакомится с мыслями великих умов Ирвину расхотелось. К тому же дверь с грохотом отварилась, и вошел Вастадор, неся в обеих руках какие-то бумаги.

– Господин, что вы здесь делаете? – С удивлением посмотрел на Искрена управляющий.