Доннелла согласилось, но посетовала на Тану, которая была категорически против того, чтобы отпустить Риту из административного офиса.

-- Это решение меня просто раздавило, -- продолжила Яна. -- А если я не в состоянии буду выполнять эту работу? -- Тогда ты придешь ко мне... И эта работа лишь временна, до получения денег на постоянного работника,

-- Вы лучше меня знаете, что нет ничего более постоянного, чем временное.

Казалось, Доннелла искренне удивлена Яниному нежеланию переходить, как-будто понимала, что где-где, а даже в переплетной ей будет лучше, чем под руководством Дика. Их разговор с удовольствием слушали находящиеся поблизости Лиз и Кэролайн. Придя домой, Яна снова начала принимать фенозепам. Мартин ей сказал :

-- Увольняйся! Эта новая работа сведет тебя с ума. Тебе не нужен такой стресс. К черту их всех. Сколько можно? Да и на нас с Алексом ты постоянно срываешься...

-- Но ты понимаешь, что дороги в другие библиотеки мне будут закрыты, да и куда бы то ни было! Всюду потребуют отзывы и характеристики с прежнего места службы. На Консерваторскую бумагу никто не обратит внимания, а здесь, у кого мне просить рекомендацию, у Брика, Дика или Доннеллы? Уходить Яна тогда не была готова. Она уже и так чувствовала себя хронически уходящей и решила отложить все до возвращения из Питера. Промучившись бессоницей, на другой день она опоздала на работу впервые на 15 минут. На редкость Доннелла и Дик беседовали у окна и явно ее поджидали. Дик по-глупому держал рот открытым. Выражение его лица нельзя было назвать дружелюбным. С тенью улыбки, не без злорадства, Доннелла провела Яну к себе в кабинет. -- Я раз десять пыталась убедить Тану отпустить Риту в переплетную, но она уперлась и ни в какую. Наконец, вчера, поздно вечером, она позвонила мне из аэропорта и согласилась. Но, ей все-равно нужен кто-то для развития библиотечных коллекций, на 10-12 часов в неделю, и этим человеком можешь быть только ты. Я после обеда улетаю на конференцию, и мне в течение 15 минут нужен от тебя ответ: переплетная либо развитие библиотечных коллекций, остальные 12 часов ты сможешь делать требования и заказы книг. Поговори с Ритой. она-то уж знает, что такое работать с Таной. Тана и моя начальница тоже, она...(лицо Доннеллы скривилось от отвращения). Рите мы поручим показать тебе как работать в "Ехеl" с Таниной бухгалтерией, так как у Таны нет времени этим заниматься. Если тебе скучна работа в переплетной, то не знаю, что может хуже этих Таниных цифр и значков... -- Мне немного нужно от начальника - лишь вежливость, здравый смысл и уважение. Из двух зол я выбираю наименьшее. Рита в тот день, несомненно, перехвалила Яне работу в административном офисе только чтобы та согласилась с ней поменяться, и, окрыленная своим везением, Рита перетащила вещички с 5-го этажа на 3-й.

А Яна уехала в Питер, и только ступив на родную землю, пришла в себя. В ту осень многое состыковывалось мистическим образом. Жизнь в России менялась на глазах, и ей показалось, что перенимается все плохое, что ей не нравилось в Штатах. Она с трудом понимала новояз - исковерканные англииские слова на вывесках и уличной рекламе. Без Мартина в Калифорнии ей было бы не выжить на юридическом уровне, -- обыкновенному человеку надо было столько всего знать, -- но в Питере она теперь ощущала себя еще более беспомощно

Часть V.

Глава 2.

СЛУГА ДВУХ ГОСПОД

Посмотришь на небо,

Посмотришь в корень

И круг замкнется.

Что вверху,

То и внизу,

А посередине ты стоишь

Дурак дураком,

Негде укрыться,

Некуда бежать,

А за окном осень.

Аркадий Илин.

Была середина октября 2004 года. Яна продолжала восседать на своем месте в Комплектовании на 5-м этаже, лишь физически находясь там, но выполняла работу для Таны и отдела серийных, оставшимся без начальника. Театр абсурда продолжался. Из компьютера в компьютер передавалась замечательная хохма под названием: " Что надо делать, если тебя застали на рабочем месте спящим". Одним из предложений было: <в молитвенном экстазе приподними голову от клавиатуры компьютера и произнеси "Аминь">>. Элизабет переправила хохму и директору как тонкий намек на толстые обстоятельства. Никому не нравились перестановки кадров, но на всех собраниях люди помалкивали, как покорные овечки. " Откуда такая покорность? Что им всем терять кроме своих цепей? -- делилась Яна с мужем, -- Даже уволить с государственной службы их не в силах!!! Десятилетиями у них идет распыление бюджетных средств, и все об этом знают. К примеру, когда обьявляют конкурс на замещение вакантной должности библиотекаря, либо преподавателя, университет оплачивает дорогу кандидатов в Сакраменто, проживание, их всех водят на обеды и ланчи в самые лучшие рестораны, это при том, что отберут-то всего одного человека, а бывает и не найдут достойного вообше --тогда все затраты впустую. На это у них деньги всегда есть. А теперь, с этими перестановками кадров, резко едет вниз качество обслуживания читателей. Представь себе, что Брик и Дик получили недавно повышение - LA IV. Поскольку Брик ушел на пенсию, Доннелла повысила только Дика при условии прохождения им вновь испытательного срока, чем унизила его до размеров вируса..." Maртин разьяснял покорность большинства боязнью потерять при уходе с работы медицинскую страховку, на которой может "сидеть" вся семья, да и отношение с начальством никто не хочет подпортить - например, у Нины прекрасное скользящее расписание, при котором она два -- три дня в неделю работает дома. Сам Мартин всегда рубил правду-матку своему начальству, а его коллеги и коллеги Яны в библиотеке были просто не борцы. " Послушай-ка, я вот думаю, американское общество называют обществом ярых индивидуалистов-эгоистов, самоизолированных друг от друга. А теперь мне кажется, что на работе здесь гораздо больше коллективизма, вопреки расхожему мнению. На ланч ходят группами, волну гонят тоже сообща: стоило мне пожаловаться на Брика, Летиция сразу последовала моему примеру. Конечно, люди есть люди, и ничто не ново под луной..." Ей ничего не оставалось делать, как заниматься серийными. Тана ее не трогала. При встречах на этажах, она неловко улыбалась, сетуя на нехватку времени: "Яна, ты не думай, что мне нечем тебя занять, просто выдалась сумасшедшая неделя ..." К этому времени директору надоело играть в либерала - на собрания ассистентов он перестал ходить, окончательно превратившись в "две руки в один карман". -- Мартин, тебе тогда неслыханно повезло, что Dean тeбя принял и выслушал! -- Ты знаешь, я сразу понял, что он ничего делать не будет, что парень - облако в штанах. Я просто не хотел тебя расстраивать. Сама Летиция подала заявление на должность Б.Д. -- начальника Серийных. Фактически она осталась в отделе одна на все про все. Далее события развернулись таким образом. У Доннеллы обнаружили раковую опухоль шитовидной железы и положили на операцию.

Наступил декабрь. Теперь в университете не разрешалось праздновать Рождество по политическим соображениям, дабы не ранить чувства людей, молящихся другим богам. Всюду говорилось: "Веселых вам праздников", без уточнения, каких именно. Тоже самое сделали и с Пасхой. Но люди все равно обменивались открытками и рождественскими подарками. Нина и Кэролайн принесли на работу магнитофон с записями, и офис заполнился звуками музыки. Помимо поднятия настроения, все надеялись, что хотя бы в это время Дик не в состоянии будет спать за своим столом, но жестоко просчитались. У Дика были свой плейер, и, нацепив огромные наушники, завалившись мощным боком на стол и отвалив нижнюю челюсть, он пребывал в прежней нирване. Что ж: солдат спит - служба идет. Неожиданно, 7-го декабря, перед Яниным столом выросла Тана с пылающими щеками. Она резко попросила ее собраться и перейти работать в административный офис. B этот день коллектив административной части собрался в ресторан на праздничный ланч, и им некого было оставить в офисе отвечать на телефонные звонки. Поэтому новенькую бросили на это дело как агнца на закланиe. Яне предстояло работать на древнем компьютере в самом углу у окна, где когда-то просиживала Рита. Таких ужасных IBM даже в российских библиотеках уже не осталось. Всем поставили новые машины, кроме помощника Таны. На маленьком экране Яна не могла толком разглядеть колонки с цифрами, компьютер постоянно зависал, что приводило ее в ярость. Раздавались пулеметные очереди телефонных звонков, и Яна должна была улавливать с какого стола звонит, переключать на ее аппарат, нажав на верную кнопку, либо переводить звонки в другие отделы. Работники офиса обещали вернуться через час-полтора, а до этого Яна не могла даже выйти в уборную. Мартин, голодный, ждал , когда же она сможет пойти с ним обедать, но подменить ее было некому. Наконец позвонила Лилиани, извинившись за их опоздание - мол в этом ресторане очень долго обслуживают, -- час ждали десерт, и отпустила Яну с миром, поручив Дику заступить на дежурство. Таков был Янин первый день на очередном новом месте. Судьба ее забросила на самый верх этого учреждения. Так с кем же она теперь работала? Помимо директора, его двух заместителей -Таны и Фила и специалиста по развитию библиотечного бюджета Ким, которая постоянно болела, в административной части находилось три клерка, подчиняющихся секретарше директора, темнокожей Лилиани. Яна полагала, что уже ничему не сможет удивиться в этой библиотеке, но явно ошибалась. Как могло получиться, что в достаточно просторном здании, где так ценилось собственное пространство, работники административной части сидели друг у друга на голове? Помещение сообщалось с конференц-залом с одной стороны, и с комнатой отдыха с другой. Яне кто-то пояснил, что по правилам безопасности библиотечная администрация должна находиться подальше от читателей, даже уборная у них была с кодовым замком. Если директора еще имели по кабинету и могли закрыть дверь, то клерки сидели плотно, и дверь в кабинет Лилиани постоянно была открыта. При этом телефоны надрывались на каждом столе и тянулись посетители один за другим. Никто не хотел поднимать трубки телефонов, что было давним яблоком раздора.Тана и Лилиани обладали весьма мощными голосами в отличие от Dean и Фила, которые напоминали Яне только что отваренные макаронины. Несомненно этим двум ребятам нужны были сильные мамочки, в роли которых и выступали Тана и Лилиани. Яна искренне восторгалась их энергией и напором, -- ведь кто-то же должен был тянуть это сонное царство. Тана сразу извинилась, что Яне предстоит заниматься очень скучным, но важным делом: этот документ в "Exel" содержал 33 тысячи записей названий периодических изданий, которые библиотека получала на протяжении всех лет своего существования. Яне дали три толстенных переплета со списками журналов начиная с 2002 года, дабы перенести из них в компьютер данные о том, сколько раз журнал выдавался читателям, и его периодичность. И так подряд на протяжении трех часов в день. "Mы нe xoтим, чтобы ты заболела из-за этой работы, -- по-матерински заботливо проговорила Тана, -- поэтому регулярно делай перерывы, хорошо? У меня будет и другая работа для тебя, но это - необходимо сделать в первую очередь". Если это настолько важно, то почему же никто этим не занимался после 2001 года? Жизнь в административной части задала Яне и другие вопросы позднее. А пока, она взмолилась, чтобы ей заменили компьютер - на этом было невозможно работать. Тот, который поставили взамен, был экраном побольше, но все же дрянной и старый. Кэролайн из Комплектования неожиданно метко назвала новое место пыточным станком. Нет, Яна прекрасно понимала, что в библиотеках все работы нужны и все работы важны. Но документ, доставшийся ей, был один из самых абсурдных и нелепых. По наивности она полагала, что хотя бы Тана, как руководитель, в курсе этого, но она, покраснев, честно призналась, что с ним никогда не работала. А кто же тогда? "Иногда библиотекари, входящие в комиссию по периодике, заглядывают в этот список", -- неуверенно произнесла Тана. В январе, обычно вежливая и приветливая со Яной Тана, сердито спросила: -- Джена, как бы это ускорить твою работу над этим списком? Может, тебе легче будет распечатать его и вносить записи от руки? -- Как от руки? Ведь в нем же 35 тысяч записей - представьте только количество бумаги! Да и заголовки идут не по алфавиту, а как попало. По крайней мере компьютер сам выискивает нужный нам заголовок... Больше она не делала подобных рационализаторских предложений. Как и обычно, Яна старалась сосредоточиться на позитивном и сделать из доставшегося ей лимона лимонад, по совету старика Карнеги. Конечно, хрен редьки не слаще, но, она все же унесла ноги от ненавидящего ее Дика, и реже приходится слышать его храп. Да и наконец-то ее новая начальница относится к ней по-человечески. В конце концов, худо-бедно, но она научится чему-то новому в этом отделе. С Джаннет они подружились, и она даже два раза была у Яны в доме, но к себе так и не пригласила (ей обьяснили, мол,что китайцы живут довольно обособленно и плохо сближаются с европейцами). В декабре по библиотеке прошло необычное мероприятие - сбор и обсуждение мнений по улучшению работы в целом и жизни трудящихся. Как и обычно, на всех изливался поток стерильной информации.Затем, материалы ушли в кабинет директора, где нашли себе тихую могилу. Но видимость демократии была соблюдена (как это вновь напомнило Яне далекую юность в Советском Союзе! Противоречия в этом учреждении могли разбираться лишь на уровнях между "хорошее" и "отличное"). В университете стало популярно все мексиканское (вероятно потому, что президент был этой национальности). Президента постоянно ругали в газетах, но избавиться от него так и не смогли. Наконец преподаватели собрались не проводить занятия, пока им не повысят зарплату - случай беспрецендентный в этом университете. Испугавшись, администрация все же пошла на уступки, вероятно также и под давлением прессы. Ни для кого не было секретом, что зарплаты администраторов порой в сто раз превышали доходы рядовых сотрудников и педагогов. Все ее коллеги, прознавшие на кого она теперь работает бросали на нее сочувственно-испуганные взгляды. Почему-то Тану в библиотеке, мягко говоря, недолюбливали, и многие ждали от Яны словесных подтверждений тому, какая Тана ужасная женщина.Но Яна пока ничего не могла им сказать о Тане кроме хорошего, и даже и если бы было бы на что пожаловаться, то держала бы это при себе. Собрания библиографического отдела обычно происходили в десяти метрах от территории комплектования, за круглым столом, отгороженным книжными полками, поставленными в 2 ряда. Утром, уставившись в экран компьютера, Яна услыхала свое имя и послужной список: "... работала на 3-м этаже, перешла в комплектование и теперь помогает развитию библиотечных коллекций... Но вы же знаете, она не разговаривает..." За этим последовал дружный, полуистеричный гогот присутствующих библиографов. Нина, напротив Яны, и Кэлли густо покраснели и опустили головы. Вдруг кто-то за книжными полками заметил:" Ш-ш-ш... Яна же здесь!" Воцарилась неловкая пауза, и они неуклюже поменяли тему. Янa же включила погромче канал классической музыки, чтобы прийти в себя. Когда их собрание закончилось, и вместе с ним и ее оцепенение, Яна стала демонстративно подходить и задавать вопросы библиографам, сначала "даме с собачкой" :"Пожалуйста, посоветуйте, как мне почистить зубы моей собаке..." Затем Айрис:"не смотрела ли вы телепередачу о..." Так Яна и заговорила. Они смущались и отводили глаза. Торопясь на работу на следующий день, она поравнялась с Аллан - бухгалтером. Она обычно обменивалась с Яной малозначащими фразами, избегая серьезных тем, но тут Яна, не выдержав, поделилась вчерашним происшествием, не скрывая своих чувств. Неожиданно Аллан сказала: -- Яна, ты мне всегда была очень симпатична. Ты - красива и умна, и с хорошим чувством юмора. А эти... Так они же, как десятилетние дети, только бы похихикать. Тебе все здесь завидуют. Во-первых, ты хороша собой, во-вторых, жена профессора и можешь себе позволить работать на полставки. Они этого не могут перенести, да и того, что ты постоянно путешествуешь. Не обращай на них внимания! У тебя есть друзья в этой библиотеке. -- Ах, поэтому? Такое могло иметь место и в российской библиотеке. Но, Аллан, неужели у меня такой смешной акцент? Я подумала, что по крайней мере я выучила второй язык, а многие люди и на родном английском пишут с ошибками. -- Ты права, а мне очень нравится твой акцент! А многие американцы не имеют никакого понятия о жизни за пределами их страны. Вскоре после этого, в Комплектовании, к Яне подошли Лиз и Аллан вдвоем. -- Как дела, Яна? -- Да кручусь между двумя отделами. -- Мы работаем в этой библиотеке вовсе не для того, чтобы делать карьеру! - неожиданно серьезно и назидательно произнесла Элизабет. Аллан закивала ей в такт. -- Наша работа, несомненно скучна и занудна, но зарплаты позволяют нам иногда путешествовать и получать удовольствие. Да и пенсии у нас будут неплохие... А тебе надо научится говорить им "нет"! Не думай, что тебя ждет повышение по службе... -- Я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Я, пожалуй единственная из всей библиотеки говорю им "Нет". Какая карьера? Я просто стараюсь выжить здесь, чтобы оплачивать мои счета. А так бы давно сбежала ... Просто я если уж делаю что-то, то стараюсь делать это хорошо, А иначе - нет смысла... Вот, посмотрите на этого храпуна - у него нет никакого самоуважения! "Почему они так волнуются обо мне, совершенно не понимая мотивов моих поступков?"- размышляла Яна. Во время гала -десерта перед каникулами в библиотеке проводилась викторина - предлагалось угадать по фотографиям, развешанным на доске, кому из библиотеки принадлежит то или иное животное. В основном на фото были коты и собаки, но завбиблиографическим держала кур, а Кэролайн - птичку. К полной неожиданности для себя и других Яна заняла первое место на конкурсе, памятуя о том, что домашние звери, как правило похожи на своих хозяев, и получила полную сумку с подарками. С ней такое крайне редко происходило. В конференц зале гремела музыка, но все жались по углам и вдоль стенок с довольно унылыми физиономиями. Яна быстро нашла себе приятную собеседницу - хрупкую девушку Женю из Сибири, работающую студенткой-ассистенткой в компьютерном отделе. Женя собиралась уходить с работы. Ей давно там было плохо, но после последнего инцидента с начальником, она решила бежать. Картина в отделе, по ее словам, была следующая: основной контингент программистов и инженеров часами играл в Интернете, за исключением начальника и Пэгги - темнокожей программистки ( этого следовало ожидать, поскольку всем всегда приходилось ожидать помощи от них подолгу). Непосредственный начальник Жени, приехавший с Филиппин, третировал ее, как рабыню на частной плантации: вся тяжелая физическая работа, как то распаковка ящиков с новыми компьютерами и установка их лежала на ней. Все здоровые парни просиживали штаны в Интернете. В результате Женя повредила спину, о чем поплакалась Яне в жилетку. Во время разговора к ним вдруг резко подошел Женин начальник со слащaвой улыбочкой: " У русских всегда найдется о чем поговорить, не правда ли?" Раздосадованная, Яна ляпнула в ответ: " Ну да, конечно, ведь мы же все работаем на КГБ!" Он покраснел и быстро ретировался. В том декабре, перед праздниками, обменявшись сувенирами с комплектованием и административной частью (где Яна получила подарок лишь от Таны), она везла домой чемодан на колесиках, заполненный милыми безделушками. Дик ни в каких застольях демонстративно не участвовал, но всем в отделе положил подарки на стол. Где-то в глубине Янина интуиция подсказывала, что это - ее последнее Рождество в библиотеке. Поэтому тем, кто ей нравился, она преподнесла чашечки из костяного фарфора Ломоносовского завода, а кому не хватило - деревянные хохломские ложки, прошедшие на "ура". Доннелла не входило в число милых Яниному сердцу, но у нее нашли рак, и поэтому, Яна ей тоже вручила чашечку с изображением Анны Ахматовой, а Тане - Пушкина, помятуя о ее русско-латышских корнях. Каким счастьем было провести каникулы с Мартиным, Алексом, котами и собакой! Шли проливные дожди к явному неудовольствию собаки леди, нежелавшей выходить на улицу. Дом требовал внимания и ухода, -- пора было менять крышу и ковролин в коридоре. Крыши решили поменять одновременно почти все жильцы этой улицы, сэкономив на скидках от фирмы. А вот безобразные и неблаговонные пятна на ковролине при входе в дом появились благодаря упрямой собачонке, выражавшей таким образом свое неудовольствие непогодой. Зато к Арчи и Мими не было никаких нареканий, -- это были самые лучшие коты на свете! Мальчик Алекс заметно возмужал и окреп. -- Яна, а сколько было Вере, когда она вышла замуж за твоего папу? -- 24 года. --Ну и тогда я женюсь на тебе в 24! --Ну я же буду еще женой твоего отца... (Мартин вставил, что он очень на это надеется.) -- А вот с этим скорее всего будут проблемы, принимая во внимание твой возраст, папочка! Ребенок продолжал приставать к мачехе как репей: -- Ну, дай же мне немножко секса! -- О чем ты говоришь? Я даже не знаю, что это такое! -- Ты-то не знаешь? У тебя столько было этого в жизни, позорная женщина...