— Давайте просто очистим площадку от сушняка. Будем выковыривать сухие ветки и складывать их по центру. Благо далеко ходить за ними не надо.

И работа закипела. Женщины с энтузиазмом принялись сооружать кострище. Они выдирали из жухлой травы сухие и полусгнившие стволы и укладывали их в общую кучку.

Через тридцать минут, импровизированное кострище было готово и подруги принялись его разжигать.

— Сейчас зажжем огонь и пожарим сосиски, правда? — дуя на никак не желавшее разгораться пламя, спросила Лилия.

Огонек неуверенно скакал по тоненьким веточкам, а потом затухал.

— Нужно сухой травы подкинуть, — предложила Надя и Юля кинулась ей на подмогу.

Они выдергивали траву, растущую прямо у их ног, и кидали в костер. Затем снова попытались разжечь огонь. С сухой травой дело пошло быстрее. Огонь начал набирать силу и от этого на душе каждой становилось весело и тепло.

— А потом, после сосисок, — вновь размечталась Лиля, — когда костер прогорит, мы покидаем туда картошки.

Наконец-то пламя набрало силу, и Лиля уставилась на разгорающийся костер.

— Никогда не обращала внимание на пляски огня, — с восхищением сказала женщина, — как будто это не обычное пламя, а какой-то живой организм. Такое чувство, что он обладает магической силой гипноза. От него невозможно оторваться.

Подруги уселись рядом с ней и стали наблюдать за пляской яркого пламени.

Неконтролируемый никем костер набирал обороты, а разгоревшись решил расширить свои владения, распуская в разные стороны стаю маленьких неопытных огоньков. Один из стаи попытался добежать до лежащей недалеко веточки, но Лиля лениво пристукнула его кроссовкой. Другие огоньки тоже кинулись врассыпную, запрыгивая то на сухую траву, то на неубранную ветку, задержавшись там немного бежали дальше и с каждой минутой площадь костра стала расширятся.

Лиля, первой занервничала и подняв с земли палку постучала ею по краю кострища. Искорки отступили, но потом снова кинулись в бой. И новая партия маленьких любопытных огоньков отправлялась в путь. Останавливать поток пламени становилось все труднее.

— Ой, девочки, горим! — заверещала Лиля, когда новая партия искр метнулась в разные стороны.

Неожиданно безобидный костер, стал превращаться в агрессивного монстра. Ветер усилился, помогая ему расти, и он начал отвоевывать себе все больше и больше нового пространства.

Его горячие языки, только что мирно услаждающие взор подруг, вдруг потянули свои агрессивные лапы в сторону молодых елей и с завидной скоростью кинулись под их лоно. Елочки шипели и извивались, капая на монстра своей смолой, что усиливало эффект. Костер стремился дальше с завидной скоростью.

За несколько секунд мирный костер стал представлять угрозу для окружающего его леса, и, судя по напору, не собирался отступать.

Женщины по вскакивали со своих мест, пытаясь остановить разбушевавшееся пламя, но с каждой минутой сделать это становилось все труднее. Пока Лиля прихлопывала огонь своей испачканной белой кроссовкой, Надежда кинулась на перерез пламени. Однако там, на переднем крае, было невозможно находиться. Жар от костра был невыносим. Он не давал дышать, палил лицо и сушил губы. Огонь рвался вперед, а ветер, тот самый предвестник осени, всячески способствовал природному катаклизму. Площадь стихийного бедствия разрасталась в геометрической прогрессии.

Кашляя и чихая, Надя выползла из дымовой завесы и схватив сумку с провизией начала колошматить ею по огню. Огоньки опешили от такого напора и сдали назад.

Юля, борющаяся с огнем с правого фланга, оценила действия подруги и оборвав верхушку полу обугленной елочки кинулась с ней на амбразуру. Женщина с остервенением стала лупить по непослушному пламени и ее усилия тоже стали приносить плоды. Огонь отступил.

— Лилька! — закричала она, стирая пот с лица, — хватай сосновую ветку и мочи ею по огню! Он от этого гаснет!

Лиля, последовала совету подруги и не раздумывая кинулась в бой. Глаза ее щипало, а горло перехватывало от недостатка кислорода, но она не сдавалась и продолжала бороться с ненасытным огнем. В три руки они быстро оттеснили пламя на прежние рубежи.

Дело было сделано. Костер снова беззаботно игрался в положенном ему месте и только выжженая вокруг земля, говорила о чуть не случившейся трагедии.

На женщин было страшно смотреть. Руки их были в копоти, а лица красными от жара. Надежда немного подпалила брови, на фоне чего ее бордовый заплывший глаз выглядел еще выразительней. Юлины красивые волосы растрепались, а размазанная по лицу сажа напоминала рисунок ирокеза.

— Ну, что, барышни, как вам пикник? — спросила саркастически Юлька, пытаясь прихлопнуть оставшиеся всполохи костра.

— Незабываемо, — ответила Надежда, оценивая масштаб катастрофы.

— Ну, что по сосисочке? — продолжала глумиться над ними Юля

Она была настолько раздосадована случившимся, что казалось чиркни спичкой и она сама взорвется и развалится на сотни маленьких огоньков, которые подруги уже не смогут потушить.

Юле никто не ответил и лишь Лиля с сожалением смотрела на остатки закопчённой сумки.

— И обедать почему-то уже не хочется, — сказала она, — аппетит куда-то пропал.

— Ну раз аппетита нет, — констатировала Надежда, — пора домой.

С ней согласились. Все, что они могли сотворить на этой полянке, было уже сделано. Подруги затушили остатки костра и направились в сторону дома. Пройдя подлесок и остановившись у сосновых исполинов они с удивлением не обнаружили тропинки, по которой пару часов назад пришли к этому месту.

Женщины огляделись по сторонам, но тропинки не было видно.

— Что будем делать? — спросила подруг Надежда.

— Давайте обойдем поляну по периметру, — предложила Лиля, — и где найдем тропинку, туда и пойдем.

— А вдруг этих тропинок здесь множество? — вставила своих пять копеек Юля, — и мы пойдем не в нужную нам сторону, а в противоположную?

Снова возникла пауза. Женщины размышляли.

— Может Ваньке позвоним, пусть нас отыщет, — двинула новую идею Лиля.

— Чтобы нас отыскать, нужно знать где мы находимся, — назидательно сказала ей Юлия, — Какие-нибудь опознавательные знаки у нас есть? Нет, а значит Ивану нас не найти.

— Ну вот эта полянка и есть опознавательный знак, — обрадовала женщин Надежда, — Ванька придет на нее и сразу нас найдет.

Лиля захлопала в ладоши, радуясь тому, что решение быстро нашлось.

— Может их тут сотни этих полянок, — сказала она с сарказмом, — Кто ее знает, где наша находится. Надо выбираться от сюда самостоятельно, а не надеяться на Ивана. Пока он до нас доберется, пока отыщет именно эту поляну, уже и ночь наступит. Вы что хотите ночевать в лесу?

Ночевка под открытым небом в их планы не входила.

— Кстати, — сообщила всем Надежда, — не знаю как сейчас, но в те времена, когда я ребенком гостила у бабушки, здесь водились медведи.

— Какие медведи? — подпрыгнула от неожиданности Лиля.

— Бурые, — хмыкнула Надя, — как на картине Шишкина «Утро в сосновом лесу».

— А вдруг они где-то рядом и сейчас нас съедят? — заволновалась Лиля, но всем было не до этого.

Ни один медведь в мире не мог им сейчас помешать.

— Кто помнит, где находилось солнце, когда мы сюда пришли? — поинтересовалась Юля.

— Кажется спереди, — сообщила ей Лиля.

— Нет, справа, — задумчиво ответила Надя,

— Да нет, Надюша, спереди, — продолжила настаивать Лиля.

— Понятно, — загрустила Юля, — вариант с солнцем тоже отпадает.

— Да он нам и не подошел бы, — обрадовала всех Надежда, — Пока мы тут прохлаждались, солнце уже передвинулось в другое место.

— А может определим по мху? — продолжила фонтанировать идеями Лиля.

Сегодня она была в ударе.

— И что нам мох? — уточнила Надя.

— Ну, он растет с северной стороны дерева, — сообщила женщина.

— А с какой стороны света наш дом, не уточнишь? — продолжила изгаляться над подругой Надежда.

— Не знаю, — засомневалась в очередной версии Лиля.