Девушка сияла. В прямом и переносном смыслах. Зименея была ошарашена. Она с удивлением осматривала себя и свои руки. Брюнетка покрутилась вокруг своей оси. Было видно, что Зименея не ожидала, что она преобразится.

— Нэс! Ты сделала это! Ты освободила меня! — сказала на радостях Зи и хотела было обнять Настю, но спохватившись отпрянула от нее.

Восторги Зи прервались легким стоном Мии. Настя и Великая Врачевательница посмотрели на больную девушку.

— Я чувствую, что твоя энергия изменила мою магию. Она стала другой. Более чистой что ли, совершенной… И может, именно это и нужно сейчас Мие, — сказала с надеждой в голосе Зи, — давай попробуем ее вытащить. Ты же помнишь заклинания передачи силы, с которым вы лечили Ханта? Давай хотя бы попытаемся…

— Но ты же на свободе! Разве я могу теперь лечить?

— Можешь, — ответил Виланд в голове у Насти, — в тебе все также остаются крупицы лечебного дара. Это твоя особенность дера. Даже если ты и отдала магию, взятую у другого мага или артефакта, в тебе еще остаются какое-то время эти силы. Так что ты все так же можешь лечить. А потом … потом сможешь заживлять себе и другим небольшие раны.

— Давай попробуем, попытка не пытка, — сказала опрометчиво после слов Виланда Настя.

После того как они завершили ритуал, девушка едва стояла на ногах.

— Все, самое сложное мы сделали. Теперь я смогу поставить ее на ноги, — сказала Зи, когда они закончили, а потом, взглянув на Настю, добавила на шенге — А ты живо иди спать, тебе нужно восстановиться.

А Виланд продолжил, в голове у Насти на все том же магическом языке — «И пусть тебе все это покажется сном».

Настя на автомате побрела в свою спальню.

Арихивебр-прорицатель крепко задумался. Уничтоженное украшение явно крало магию у девушки. Причем эта кража была обставлена так, что мало кто мог предположить об этом. Все выглядело, как магическая лихорадка. Кто-то хитрый, ловкий и жадный до могущества воровал магию самой юной верховной жрицы.

А может, за эпидемией магической лихорадки кто-то стоит? Хорошо бы посмотреть всех заболевших магическим зрением. Хорошо бы собрать их всех в одном месте.

Прогулка по городу

Пока Настя прихорашивалась и одевалась, Хант вкратце рассказал про ситуацию в городе. О том, что большинство магов-целителей больны. Значительная часть их если не умерла, то уже близко подошли к Грани. Так, жена Рэма Ния умерла три луны назад, а Мия, пытаясь помочь матери — тоже заразилась и теперь ей недолго осталось.

В связи со сложившейся ситуацией совет решил бороться с эпидемией радикально. Собрать всех больных в одном месте — в храме Великой Врачевательницы Зименеи. А через пару лун — уничтожить этот храм, как рассадник «заразы».

На последних словах у Ханта у Насти задрожали руки и у нее выпал кулон с опалом, который она собиралась повесить себе на шею.

— Как так!!! Они же люди!!!

— Отчаянные люди, — парировал Хант, — те, что уже не верят в чудо. Но я знаю, что мое чудо, неразговорчивое чудо, — мужчина поцеловал девушку в носик, поднял кулон и надел его на шею, — сотворит чудо.

Настя вновь почувствовала жар камня. На секунду она представила, что нанесла жирный такой слой крема в область декольте. Так, сияшечку-хайлайтер, чтобы выгодно подчеркнуть выпуклые части тела. И тонкая пленочка крема теперь не давала коже соприкасаться с камнем.

После этого девушка стала ощущать лишь тяжесть камня, висевшего на хитросплетенной цепочке.

Настя придирчиво стала рассматривать себя в зеркале. Ну, красотка же! Длинная атласная юбка в пол, которая при ходьбе будет образовывать красивые вертикальные волны. Белая блузка с рукавами-фонариками и открытыми плечами. Она специально выбрала ее, чтобы подарок Ханта смотрелся на ее теле максимально выгодно. Горящий опал в ложбинке груди.

Легкий румянец на лице.

Распущенные светлые волнистые волосы до пояса. Все же Настя решила их собрать. Наполовину. Убрала непослушные локоны с лица, заплела их в легкую косичку.

От пристального созерцания собственного изображения ее отвлек Хант.

— Так где же ты была ночью? — спросил мужчина, нащупал у себя в кармане брюк решетку-парник, и провел пальцем по одной из граней.

— Я была здесь, в дома Рэма — решила отшутиться и не врать Ханту Настя.

— Ладно, спрошу по-другому, что ты делала ночью? — мужчина все так же незаметно гладил грани парника.

— Я купалась, — Настя вдруг почувствовала жар на своей груди, — заснула, — девушка запнулась, подумав, что это вдруг ее барьер не работает, — погуляла во сне, наверное, почудила немного, — девушка снова представила, как наносит несмываемый хайлайтер в область груди, — и дальше спать. Давай не будем об этом! Да, я хожу во сне!!! Бывает и такое… — девушка выдохнула, почувствовав, что может немного приврать, ведь раньше она никогда не лунатила и не ходила во сне.

В их комнату вновь уже настойчиво постучали. Заглянула служанка и проговорила, что хозяин просил их поторопиться.

Настя и Хант сказали, что спускаются, и через пару минут они уже были внизу.

В большом просторном холле было на удивление многолюдно. Помимо градоначальника Рэма здесь стояли все слуги и четверка крепких парней, которые охраняли свои импровизированные носилки и ждали приказа, когда можно будет доставить в храм очередного «клиента». Среди собравшейся публики — они были сами «дергаными» и нетерпеливыми. Еще бы у них сегодня аврал, сколько еще лежачих больных нужно было отнести в храм!

А слуги стояли молча, с лицами полными скорби и печали. А парочка самых молодых служанок уже даже не сдерживали своих эмоций, ревели. Любимая хозяйка скоро уйдет навсегда.

Пусть и в свой так горячо любимый храм Зименеи. Но уже точно навсегда. Никто не рассчитывал увидеть ее вновь.

Когда Хант и Настя стали спускаться по лестнице, девушка почувствовала на себе взгляд Рэма. Мужчина смотрел на нее немигающим взором, в нем было столько надежды, надежды на чудо.

Но вот, пара спустилась, и хозяин дома отдал приказ.

— Раз все в сборе можно и за Мией подниматься. Носильщики, она находится на третьем этаже, пятая дверь. На ней нарисованы золотая лилия и бабочки.

Бравые ребятки быстро схватили носилки и уже хотели было подниматься по лестнице. Но, видимо, кто-то слишком поспешил, запнулся и выронил носилки по пути. Они с грохотом ударились.

— Балда, ты как?! Идти сможешь? — спросил один из носильщиков другого.

Второй жестами показал, что все нормально и добавил — «А что с инвентарем? Он нам еще понадобится».

— Носилки целы, — ответил третий.

Только после этого Настя заметила, что парней носильщиков было 4. Вторая пара подстраховывала основных несущих.

— Давай я понесу их, — предложил все тот же третий парень.

— Носилки не понадобятся, — сказал тихий женский голосок откуда-то сверху, — я сама дойду до храма.

Внезапно все стихло. Казалось, что Рэм и его слуги забыли, как дышать. А меж тем, по лестнице тихо и аккуратно спускалась Мия.

Да, видно было, что девушка еще слаба. На ее лице прочно засели глубокие синяки. Но девушка уже вполне свободно могла сама ходить!

— Отец, я себя намного лучше чувствую. Болезнь спала. И, как видишь, я вполне могу дойти до храма сама — добавила Мия, обращаясь к Рэму и ошарашенной ее появлением публике.

Девушка шла, пошатываясь, осторожно переставляя свои миниатюрные ножки и опираясь на перила лестницы.

Одета она была в легкое белое, «а-ля греческое», платье на одно плечо. На голом ее плече «отдыхала» бриллиантовая змея— она обвила ее руку, а голову положила на хрупкое девичье плечико.

Темные волосы были причесаны и уложены в красивую прическу. Половина локонов была собрана сверху, как и у Анастасии.

«Какие красивые локоны, — подумала Настя, — не то что было ночью, какое-то воронье гнездо на подушке».

И тут до Насти стало доходить, что быть может это вовсе и не сон был. И она действительно освободила Зименею и помогла Мие, вытащив и оттащив ее душу, от Грани подальше.