— Несколько сот весен?.. Значит, Элика мертва, — с облегчением выдохнула Сиара.
Настя немного пошатнулась, выронив из своих рук сапог, что до этого пыталась безуспешно обуть. Когда через нее заговорил Виланд.
Хант увидел это и тут же подскочил, чтобы поддержать (схватить) Настю. Он взял ее за плечо. И почувствовал маленький разряд тока. Настя недоуменно взглянула на мужчину. Она тоже почувствовала это. А еще она вновь вспомнила, к ней прилетел очередной «флешбек» ее животной страсти, как она «оседлала» его на этом берегу.
Она потупила взгляд и посмотрела на плечо мужчины. На нем были нехилые следы зубов, кровоподтеки и глубокие царапины (почти до мяса). Раны все еще кровоточили, а запекшаяся кровь смешалась с песком, землей, травой и прочим мелким береговым сором. Да, охотнику досталось. Но непонятно только было одно — его хотели любить или убить?
Девушка отошла на шаг назад от мужчины. Настя сглотнула, быстро схватила второй сапог и живо сунула в него свою босую ногу.
— Ты ранен? Сейчас промоем раны и подлатаю тебя… — обратилась она к Ханту.
А потом резко развернулась к Сиаре, и, негодующе тыкнув в нее пальцем, спросила:
— А ты!!! Объясни мне, почему я его чуть не убила?!! Ведь ты же, как я понимаю, архивебр любовной магии, а не вот это вот все… — Настя показала на синяки и царапины Ханта.
— Ненависть Элики была столь сильна, что она отравила меня. Любые светлые чувства омрачались и усиливались во стократно. Симпатия становилась похотью, влюбленность оборачивалась страстью, которая становилась жаждой всепоглощающего обладания. Владеть и никому не отдавать. Такая страсть способна была свести с ума. И сводила многих, — сказала побледнев, Сиара, — поэтому, тот кто был опоен «дурной» водой из зачарованного озера, становился «податливым». А слабые духом «ломались» и… — Сиара замолкла на полуслове.
— Что и? Что происходило с теми, кто пил воду из озер? — спросил Хант, хотя он прекрасно уже знал ответ.
— Они становились убийцами, ведь объекты их страсти не мог всецело им принадлежать. А ты оказалась под воздействием моих измененных чар. А еще, когда я увидела, как ты похожа на Мирабель, меня переклинило. Ненависть, что посеяла во мне Элика, взыграла с новой силой. Я не могла сопротивляться этому, мне ничего не оставалось…
— Ясно, — вздохнула удрученно Настя.
Она подошла к Ханту и положила руку на плечо, на громадный синяк от зубов. Мужчина вздрогнул и как-то странно посмотрел на девушку.
— Я немного тебя полечу, — тихо пролепетала Настя, выдавив из себя слабую улыбку.
Девушка попыталась сосредоточиться на лечении, гоня от себя пошлые мысли и картинки, где она запрыгивает на полуголого мужчину и вонзается ему в губы голодным поцелуем.
— Тебе нужно промыть раны. Они все в земле и песке, — констатировала очевидный факт Настя Ханту.
— Сиара, а сейчас в вода в зачарованных озерах безопасна? — обратилась с вопросом к хозяйке этих мест.
— Сомневаюсь… Ну ты же дера! Ты можешь снять остатки магии. Подойти и положи руки на поверхность воды. Пожалуйста, если этого не сделать, то боюсь я снова стану одержима ненавистью, как только войду в воду.
Настя не спеша подошла к берегу. Присела на одно колено. Положила ладонь на ровную гладь воды. Рыбки слегка шуганулись, когда увидели темную тень сверху, но после, все так же размеренно стали плыть по своим делам.
Девушка смотрела на водную гладь воды. Пыталась сосредоточиться и отогнать от себя все посторонние мысли (о Ханте). Все та же кристальная, прозрачная вода, ласково-прохладная. Разве может нести она опасность?
Настя прислушивалась к своим ощущениям. Да, нет! Простая водичка. Нет в ней разрушительной магии. Девушка уже хотела убрать руку, как почувствовала, что что-то кольнуло ее в палец. Рыбка шаловливая что ли укусила? (Конечно, нет)
Но вот кончики ее пальцев стало покалывать интенсивнее. А рыбок и в помине не было поблизости, они уже давно уплыли по своим делам подальше, на глубину.
Сначала были легкие покалывания, будто у нее затекла рука, а потом Настя почувствовала, что с каждым «проколом» нарастает интенсивность и боль. Ей уже казалось, что ее вновь прошивают ледяными иглами.
Но вместе с адской болью приходила и опьяняющая эйфория.
Голова кружилась, словно она осушила бокал игристого вина (и может даже не один), залпом и оно стало незамедлительно действовать. «Вертолеты» приближались со скоростью боинга и девушку уже начало подташнивать. Но она упорно продолжала держать руку в воде. Незаметно для себя она села на колени, опустила руку по локоть в воду, нащупав для опоры дно.
А иглы все кололи и кололи, будто черными нитками вшивая в нее остатки темной магии.
Но вот ледяные иглы стали снижать свой натиск. Потом они сменились на легкие покалывания и стихли вовсе.
Но девушка уже не реагировала на происходящее вокруг. Она не могла уже удерживать равновесие, стала заваливаться набок. И упала бы в воду, если не мгновенная реакция Ханта, который подхватил ее. Обнял и поднял на руки.
Настя пьяно улыбалась и с удовольствием обнимала его за шею. Но вот мужчина поставил ее на ноги. А девушка все висела у него на шее, даже не думая расцеплять пальцы рук, что заключали его в объятья. Она уткнулась в грудь мужчины лицом, ощутила его запах, а потом подняла глаза и посмотрела на него затуманенным, пьяным взором.
Дотянулась до подбородка и провела языком вдоль тонкого шрама. Ее губы стали подниматься ближе к губам. Кончиком языка она провела по ране на губе, а потом осторожно и нежно поцеловала его.
Хант ответил на поцелуй. Из легкого и почти невинного он превратился в глубокий, страстный и голодный. Настя стала еще сильнее обнимать Ханта. Ее ногти превратились в когти. Она вновь стала царапать и без того разодранную спину мужчины. Послышалось довольное и угрожающее утробное рычание.
— Эй, тебя что, жизнь ничему не учит? — зло прикрикнула Сиара и стала разнимать целующуюся парочку.
Нехотя Хант воспринял слова принцессы 7 морей и оттолкнул Настю.
— Ну же синеглазка, давай, — раздраженно прошипела Настя, смотря на мужчину безумными глазами, хищно скалясь в улыбке.
Но через мгновение девушка стала прежней. Она еще раз взглянула на Ханта. Ее щеки залил румянец. Она инстинктивно закрыла лицо руками.
— Прости я не… — не договорила она.
Девушку «накрыло». Она задрожала, к ней вернулась лихорадка с попеременно бегающими жаром и пронзающим холодом. Зубы начали отбивать чечетку. Тело сковали тяжесть и усталость. А в глазах заплясали черные мушки.
— Ей нужно тепло! Есть чем укрыть ее? — опомнилась первой Сиара.
— Сейчас, — охотник метнулся к оставленным вещам, достал из мешка какое-то полотно (плед) и заботливо завернул Настю, как ребенка, в кокон.
— Огонь, пусть согреется у огня, — отдала очередной приказ Сиара.
Мужчина довольно быстро соорудил костер, впопыхах собрав какие-то разбросанные на берегу ветки. Он пытался вспомнить, куда положил огниво, но никак не мог. Похоже, что забыл.
Да, со своими искрами он долго будет разжигать костер, состоящий из сырых веток. Мужчина призвал свою магию и с удивлением увидел, как ярко вспыхнули красивым ровным пламенем его ладони.
Словно и не было того жуткого ритуала, который вытащил из него его магию. С ним вновь были его силы.
Костер вспыхнул как спичка, будто бы дрова заранее облили бензином. Настя сидела, завернутая в кокон пледа, около костра и грелась. Со стороны она сейчас напоминала обиженного ребенка. Но ее все еще колошматило. К девушке подсела Сиара и стала изучающим взглядом сверлить Ханта.
Но мужчина даже не обращал внимания на девушек, что сидели напротив, за костром. Он все смотрел на свои руки. Теперь Хант вдруг ясно ощутил, что в нем снова есть силы. Магия вернулась!!! Нет, это были не те жалкие капельки, что плескались на дне резерва, но тем ее менее не давали ему умереть.
Это был уже небольшой такой «ручеек», который плескался и давал надежду на то, что полноводная «река», которая была когда-то у него, сносившая все вокруг и поражающая своей мощью, сможет еще вернуться.
