Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Ты права, надо издавать только экземпляры для себя, для дальнейшей работы над произведениями. Люди, кто издает массовым тиражом свои книги, зачастую живут в домах из книг, я не говорю о легендарных авторах.

– Есть те, кто продают книги?

– Те, кто продают книги через магазины, тратят тьму денег на продажу и издание книг. Жизнь так мудра, что легче не издавать, чем издавать книги, лучше не писать, чем писать. Но есть те, у кого пишется само, но само ничего не продается. Поэтому и возникают подарки.

– Что еще делают с подарками?

– Выкидывают, читают или передаривают, реже продают. Навязла в зубах эта тема.

Прогулка молодых женщин во время обеда подошла к концу. На работе у них шторм натуральный. Ветер дует прямо в окно и приносит такие задания, что все ставится с ног на голову. Вчера на сборочный участок пришел шеф, который долго смотрел к чему бы придраться и нашел дверь, которую кинули под окна на улице. Лежит дверь под ржавой трубой и быстро ржавеет.

Константин не любил ездить в электричке по одной причине: торговля и пение, то и другое сопровождалось изнуренными голосами, уши затыкать бесполезно. Это такое наказание, что электрички кажутся сущим адом для людей с хорошим слухом. В сети, наконец, появилось сообщение, что торговлю запретят. А пение? Один поет, а за ним еще люди стоят. Им всем надо дать.

Вновь электричка. Повороты судьбы людей, дорог, речей. Жизнь набирает обороты. А ты, мой друг, сегодня чей? Снега, дома, движенье в окнах сквозь запотевшее стекло, и говор твой, и чьи-то догмы, и много слов уж утекло.

Стекло зачем-то отпотело, и лужи тающих снегов, кому до чувств-то наших дело и до вязанья веков? Все очевидно, даже просто: флюиды брошенной любви давным-давно вошли в наросты былых терзаний на крови.

Любви, крови, снега, метели. Обилие капель на окне. Мы чувства разумом одели и не сожгли их на огне.

А, если человек каждый день вынужден ездить на электричке? Кошмар на электричке постоянный и изнурительный для пассажиров. Уснуть и то невозможно, разбудят и в ухо споют или продекламируют рекламу на мизерную продукцию, которую постоянный пассажир не купит. Константин любил качественные товары, он покупал их в магазинах, вот и ездил иногда в столицу по привычке.

Но мелкая продажа так его изводила, что он готов был покупать на ближайшем рынке, лишь бы не слышать соловьиное пение под баян, гармошку и гитару. Константин заметил Таю, он видел ее боковым зрение, но делал вид, что не видит. С Таей Константин хорошо знаком, конечно, он ее узнал. Они ехали в электричке, изображая чужих друг другу людей.

Константин не водил машину, поскольку все деньги всю жизнь переводил в добротные вещи для себя любимого. Качество для мужчин редкое, но обсуждению оно не поддавалось. Кому чего, он любил Столицу, она с каждым годом становилось добротней со всех сторон. Этого было то, что ему было нужно всегда. Добротность отделки домов, качество асфальта, хорошая отделка салонов поездов в метро и автобусов.

Магазины становились похожими на дворцы, все вместе его притягивало постоянно. Он ехал в Столицу с удовольствием, кроме электричек, кроме этой мелкой продажи, у него зубы свело, когда стали продавать мороженое хриплым голосом.

Летом он ездил на поезде к морю, и в поездах продавали мороженое, но такого низкого качества, что вспоминать и то неприятно. Может быть, в городах, которые он проезжал, и было мороженое хорошим, но в поездах это было не мороженое. Константин всегда зарекался, что не купит мороженое, но покупал, а потом думал, куда его выкинуть, как и те дыни, которые случайно покупал, их протягивали в вагон в пакетах. Покупка не глядя.

Тая мельком посмотрела в сторону Константина, который сидел в электричке впереди нее, но мысли поговорить с ним у нее не возникло. Они хорошо друг к другу относились, они полностью друг другу доверяли, они спорили по политическим вопросам до самозабвения и с большим удовольствием. Они пили одни напитки, могли и крепкие напитки выпить с чувством, и продолжить свой спор.

Если долго бегать по дорожкам, можно растрясти весь антураж. Если никому не ставить рожки, можно не уйти совсем в тираж. Если вам за тридцать – не рожала, значит, пустоцвет опять в цене. Только б ваша лошадь не заржала на семейной, тихой целине.

На бугорке сидел Борт, охранник дачного поселка. Перед ним поблескивал маленький пруд, затянутый илом и тиной. Кружились деловитые комары. Виднелся маленький домик, рядом с которым паслась коза. Чуть в стороне находился элитный дачный поселок.

Борт вел наблюдение за окрестностью, он думал. У полковника была сестра Тая, у нее не стало мужа по имени Кирилл… Бывают общительные люди и необщительные, а Кирилл был общительный молодой человек, его день рождение был святым для многих людей. Все считали своим прямым долгом поздравить Кирилла. Но кому-то это могло не нравиться. К Кириллу в дом тянулись и молодые люди, и девушки, и люди чуть постарше. Об этом Борт знал от не менее общительной Таи, от нее же он узнал, что Эмма любила Кирилла, а что тянуть такую новость? Эмма была женой полковника. Дальше можно не и не напрягаться, все и так понятно, почему с этого света на тот ушел общительный молодой человек с кратким именем Кирилл.

Так да ни так, а на свете жил бедняк, и жил он в старом, деревянном доме, на окраине дачного поселка, где стояла и не падала приличная дача полковника, с неплохими финансовыми запасами. Бедняку богатые соседи были безразличны, он тут жил с рождения, а эти понаехали, понастроили. Привык к соседству бедняк, но к нему не привыкли дачники, он не вязался с их образом жизни, опять же козу держал. Хотя, что греха таить, тонкую тропку дачники протоптали к бедняцкой козе. И бедняк стал богаче от денег от соседей. Но это уже не в тему.

Кирилл у бедняка козье молоко не покупал… Эту информацию Борт знал. На пригорке, напротив дома бедняка, продолжал сидеть дачный охранник. Он смотрел на дом, рядом с которым ходила коза. Он отмахивался от комаров и думал об убийстве Кирилла, которое произошла на не вверенной ему территории. Дачники грозились лишить его оплаты, если он не успокоит страсти и страх дачников. Этого Борт не понимал.

И угораздило Кирилла приехать к полковнику! Охранник знал Кирилла лично, да и кто его не знал? Его знал весь дачный поселок… Очаровательный молодой человек, просто обаятельный. К нему люди липли, как комары к охраннику на пригорке. Борт посмотрел на пруд, заросший тиной. Вот буржуи, дома построили, а ничейный пруд лень почистить, а на берегах этого пруда и зарождаются эти кусачие создания – комары. Охранник прибил три комара на собственной шее, и хотел уже покинуть пост наблюдения, да заметил движение на территории дома бедняка. Он пригнулся и растянулся, словно загорает, а сам стал смотреть сквозь траву за хибарой, расположенной за старым штакетником.

Над штакетником возвышались две фигуры: полковника и бедняка. Один большой и крепкий, второй худой и согнутый, словно сам не пил молоко своей козы. Они разговаривали и размахивали руками так, что коза и та с них глаз не сводила. Охранник слышал крики, но не слышал самих слов, о чем не очень и жалел, он понял главное, что они лично знакомы. А Кирилл точно знал полковника, но неизвестно знал ли он владельца козы – бедняка.

К чему все эти мысли у охранника? Дело в том, что труп Кирилла был обнаружен у пруда, рядом с тем местом, где в данный момент находился охранник и пытался представить сеть событий минувшего выходного дня. Охраннику дачного поселка нужна была эта работа, и он очень хотел разгадать загадку с большим числом неизвестных.

Бедняк остался стоять у калитки, а полковник пошел к своей даче. Навстречу ему уже шла его сестра Тая. Они остановились на тропе и стали бурно объясняться. Дальнейшее охранник не видел, по той причине, что почувствовал чье-то дыхание. Он повернул голову и увидел козу, она ходила вокруг него, точно он съел ее траву или примял.

Охранник вынужден был подняться с належанного места. И тут же услышал смех хозяина козы, тот незаметно подошел к нему.

5
{"b":"895926","o":1}