История могла бы и не получить дальнейшего развития, но, судя по всему, один из экземпляров сборника попал за океан, в английский Бристоль, где проживали многочисленные родственники Флита. Последующая литературная жизнь детских рифм относится к области народного творчества и по-разному толкуется по обе стороны Атлантики.

«Матушка Гусыня» давно привлекала внимание фольклористов: бессмысленные, казалось бы, стишки и песенки – свидетельства действительных исторических событий, которые нужно правильно прочитать. Возьмем известный пример:

Лев и Единорог, ведущие бой за корону – эмблемы Англии и Шотландии, геральдические звери британского герба, а значит, стишок сложен в первой половине XVIII века. Просвещенный бостонец с улыбкой заметит, что трехметровый золотой лев и серебряный единорог издавна венчают фронтон Старой бостонской ратуши (Old State House), и песенка эта на самом деле – о самых знаменитых символах вольнолюбивого города.

Старая бостонская ратуша (слева) и Единорог на здании ратуши

История матушки Гусыни полна таинственных путешествий по разным странам. Фольклорный сборник Шарля Перро «Contes de ma mère l'oye» одновременно увидел свет в Париже и тогдашней голландской столице Гааге. Перевод никогда не претендовавшего на авторство куплетов Перро неожиданно принес издателям немалый доход, что, в свою очередь, сподвигло британского издателя Джона Ньюбери выпустить в 1765 году в Лондоне «Мелодии матушки Гусыни». Характерный пример использования чужой торговой марки: в первое издание «Мелодий» было включено 52 фольклорных стиха и – вероятно, для солидности – 16 сонетов Шекспира.

Вечный спор «курица или яйцо», то есть что было сначала: сказка с авторскими стихотворениями, которые потом стали детскими народными, или же детские народные стихи, которые были включены в сочиняемую сказку на правах старинных? Литература знает множество сюжетных переплетений; вспомним самые знаменитые русские заимствования: «Сказку о золотом петушке» Пушкина, «Аленький цветочек» Аксакова…

Газета Томаса Флита

Неудивительно, что «Песни матушки Гусыни» использовали затем в качестве источника образов и сюжетов десятки авторов – от Л. Кэрролла до О. Генри и от Агаты Кристи до Толкиена. В этом смысле книга детских стихов оказалась одним из образующих мифов, на которых основана современная фэнтези. Матушка Гусыня рассказывает о том, что всем отродясь известно, что безусловно истинно и что исчезает и повторяется снова и снова – как чтение книги ребенку, как попытки собрать Шалтая-Болтая.

Все мужские персонажи городской легенды оставили заметный след в истории. Томас Флит стоял у колыбели бостонского издательского дела и просвещения. Преподобный Коттон Мэзер прославился не только как историк и ученый-естествоиспытатель, но и как реформатор школьного образования. В честь Джона Ньюбери, выпустившего в Лондоне первое сохранившееся издание сказок, названа медаль, ежегодно присуждаемая за лучшие произведения детской литературы в США.

Вход в некрополь Олд Грэнери

Британский золотой лев и серебряный единорог в июле 1776 года были сброшены с крыши бостонской ратуши и сожжены ликующей толпой. Спустя сто шесть лет, когда революционные страсти улеглись, Массачусетское историческое общество вернуло геральдических зверей на прежнее место.

В некрополе Олд Грэнери на улице Тремонт экскурсовод обязательно подведет туристов к обелиску в честь родителей Бенджамина Франклина, и покажет надгробия трех знаменитых бостонцев, подписавших Декларацию независимости США, а затем не преминет рассказать историю о «матушке американской сказки».

1716. На одном из островов в бостонской гавани сооружен маяк, старейший в Соединенных Штатах. Деньги на строительство маяка были собраны портовыми властями: один пенс за каждую привозимую тонну груза.

1719. Наблюдавшееся в небе над Бостоном северное сияние вызвало большую тревогу среди горожан и слухи о предстоящем конце света.

1720. Население города, согласно переписи, превысило 12 тысяч жителей. Бостонский порт насчитывал сорок верфей и считался третьим в Британской империи по грузообороту (после Лондона и Бристоля).

1721. Доктор З. Бойлстон, единственный из городских лекарей, решился на вакцинацию от оспы. Новый метод поначалу вызвал бурные протесты, и доктор едва избежал линчевания. Впоследствии Бойлстон организовал первое в Бостоне профессиональное медицинское общество.

1726. Городские власти, озабоченные «падением нравов», запретили юбки с фижмами и кринолин.

1733. Британский парламент принял так называемый «Акт о патоке» – первый из английских законов, ограничивавших коммерческую деятельность в колониях. Бостонские производители рома обошли закон, поделившись с местными таможенными властями частью доходов от контрабандной продажи патоки и рома.

В стародавние времена жизнь в портовых городах редко бывала добродетельной и спокойной. Бостон не являлся исключением: то ведьму повесят, то контрабандиста в колодки посадят, то заезжие матросы в таверне побузят. Нравы же политические на берегах Массачусетского залива отличались еще большей суровостью. Так, летом 1722 года издатель одной из бостонских газет отправился в тюрьму без суда и следствия за вполне умеренную критику местных властей.

Подобные события считались «происшествиями мелкого масштаба», горожане к ним привыкли. Но случившееся в темную ноябрьскую ночь 1721 года взбудоражило всех, ибо произошла первая в массачусетской истории попытка теракта.

В окно спальни уважаемого пастора Коттона Мэзера влетела самодельная бомба. Взрывное устройство не сработало – одна из половинок расколовшейся на две части бомбы загасила фитиль. На привязанной к фитилю бумажке пастор прочел: «Коттон Мэзер, собака, черт тебя подери; я тебя вот этим привью».

Мэзер был самым известным после губернатора человеком в городе: третье поколение династии массачусетских пасторов, сын ректора Гарвардского университета, незаурядный теолог, историк, публицист. Сегодня о нем вспоминают разве что специалисты по истории Новой Англии, да и памятника ему горожане не поставили. Не в последнюю очередь потому, что за пятнадцать лет до покушения на Мэзера в том же Бостоне появился на свет его идейный антипод.

Бенджамин Франклин, получивший впоследствии почетное прозвище «Первый американец», родился на улице Молочной (Milk Street), что в непосредственной близости от бостонской Старой Южной церкви (Old South Meetinghouse). В тот же день, воскресенье, 6 января 1706 года, младенец Бенджамин был крещен в этой церкви. «Воскресный ребенок» в старину считался благословением божьим…

Гарвардский университет в первой половине XVIII в.

По уникальному стечению обстоятельств Бенджамин Франклин происходил от самых младших отпрысков из всех младших братьев рода Франклинов на протяжении пяти поколений. Отец мальчика Джозайя Франклин владел мастерской по производству мыла и свечей. Семья Франклинов считалась огромной даже по тем временам. Первая жена Анна умерла при родах седьмого ребенка, а вторая – Абиа Фолгер – принесла Джозайе еще десятерых детей.