– И-и-и?– не выдержала длинной паузы Натан. Ее встревожило то, что обычно любимый был молчалив. Она уже догадалась, зачем Сергей завел этот разговор, но ей хотелось, чтобы он искренне все объяснил. Хотела ли она изменить прошлое? Дочь уже давно самостоятельна, и вряд ли будет сильно переживать, если она исчезнет. Тедди? Он тоже готов к своему пути. Натан не хотела стать для него вечным якорем с неуверенностью в своих решениях. Была у нее еще одна причина, вернуться в прошлое. Она смогла бы подготовиться к одному тревожному дню.

Все началось с бессонной ночи. Предчувствие грядущего горя острым коготком царапало душу, не давая расслабиться и погрузиться в сон. Потом Натан узнала, что многие женщины не смогли сомкнуть глаз в ту ночь, мучимые непонятной тревогой. Будто слышали, как стонет земля от взрывов в далекой стороне. Натан впала в забытье на пару часов. Разве могла она представить, что за этой бессонной ночью, наполненной раздумьями и тревогой, сжимавшей сердце, наступит утро, которое перевернёт весь её мир.

Измучившись постоянным проваливанием в кошмар, Натан встала в непривычно раннее время. Налила кофе, приготовила бутерброды и зачем-то включила телевизор. Услышав новости, замерла в отчаянии, не веря услышанному. Горечь кофе, смешавшись с соленостью слёз, залила реальность коричневым цветом. Наступила другая эра.

– Я подумал: может нам попробовать вернуться в прошлое? – Сергей заглянул в глаза Натан. – Столько лет потрачено на метания и поиски. Глупо было тогда расставаться. Помнишь, как мы ездили на источник в скит?

"Еще бы я не помнила", – все воспоминания Натан о времени вместе с Сергеем, освещались ореолом счастья. Тогда, накануне, он сломал руку и, взяв отпуск на работе, примчался к ней из Москвы.

Стояла поздняя осень. Золото листвы осыпалось на землю от малейшего дуновения ветерка. Начинающийся морозец истончал воздух, окрашивая сосны и травы нежной белизной патины изморози. Природа замерла в ожидании зимы, очаровывала смирением с приближающимся умиранием, звала в свои объятия на прощание. Неожиданно они решили поехать на Святой источник в Тихонову пустынь, недалеко от города.

Солнце встретило их в скиту, разогнав тучи, сопровождающие всю дорогу. Петух, из соседних домов – черный с красным отливом, сбитый с толку солнечным днем, устроил брачные игры с белоснежными курицами. Натан пошутила, что этот активный боец, кого-то ей напоминает, и лукаво посмотрела на спутника. Потом вместе смеялись, пьянея от воздуха соснового бора: сладкого с едва уловимой горчинкой от янтарной смолы, выступающей на стволах сосен. Когда влюбленные вошли в старинную часовню, старушки – прихожанки , обсуждая всех, кто попадает в поле зрения, восторженно зашептали им вслед: "Красивая пара! Такие счастливые!"

– Помню. Безумец, ты плавал в купели со сломанной рукой. А я растирала тебя полотенцем, чтобы не замерз. Я помню все, – Натан улыбнулась, чтобы не разрыдаться.

В тот день они в первый раз поссорились. Позвонил друг, и Сергей сказал, что уезжает. Появились какие-то срочные дела, хотя раньше он обещал остаться на неделю. Сергей никогда не впускал ее в свой мужской мир, и Натан раздражало его поведение. Она не привыкла жить так. Два брака за плечами и привычка совместных решений, это не тот багаж, от которого можно отказаться.

Сергей привык жить по-другому, совсем по-другому. "Ветер! Налетит, сожмет в объятиях нежности и страсти, и унесётся, оставляя сладкую истому, светлую грусть и надежду на новую встречу", – печалилась Натан. Но может этим и покорил ее? Ей так хотелось удержать ветер. Зачем? Он всегда возвращался.

– Ты хочешь этого?! Вернуться в прошлое? – Натан выдержала небольшую паузу. Ей хотелось, чтобы Сергей проявил инициативу, взял на себя ответственность за поступок. Она устала от необходимости иметь "стальные яйца". Рядом с любимым появилось желание стать слабой и мягкой.

– Ты мужчина, тебе решать, – Натан с трудом выдавила из себя фразу, которую долгие годы хранила в закоулках памяти. Она так много времени потратила на поиск знаков начала новой жизни, что теперь решила создавать их сама.

"Ты, мужчина – лучший на земле, я люблю тебя, и доверяю свою жизнь", – может, именно этих слов он ждет? А не вечные указания на все случаи повседневной жизни. В какой момент женщина путает роль возлюбленной с ролью матери?

– Да, я очень хочу прожить с тобой много счастливых лет в любви и согласии. Никогда и не с кем я мне не было так хорошо. Построить дом, посадить дерево и вырастить детей, – улыбка Сергея развеяла тревогу Натан.

– Мы бы могли сейчас не расставаться ни на минуту, – обрадовалась Натан.

– У меня есть еще одна причина… Я не могу сказать сейчас. Потом. Прошу поверь мне, – Сергей взял руку Натан, переплетая ее и свои пальцы.

У Натан перехватило дыхание, этот жест очень много значил для нее. Это был не только жест доверия, но и желания близости, слияния чувств. "Может, стоит в этот раз поверить ему? Просто так. Не задавая вопросов", – решила она.

– И какой же план действий? Надо же найти эту пещеру, и где взять кристалл, соединяющий кольца? – затараторила, пытаясь скрыть свои чувства, Натан. Начало потрясывать, как бывает при ознобе или упадке сил. Или это было предчувствие грядущих событий? Она не была уверена в правильности решения, впрочем, как всегда. Натан так долго ждала, что Сергей наконец-то возьмет на себя обязательства перед ней. Она хотела быть рядом с ним и надеялась, что будущее приключение соединит их навсегда, но ее пугала неизвестность. Натан была из тех людей, которые вечером, увлеченные идеей, готовы на подвиги, а утром с удивлением думают: "что это было?".

– Покажи мне кольца, – попросила Натан. Сергей достал из рюкзака маленькую шкатулку из красного дерева, открыл и положил на стол, на белоснежную скатерть, расшитую серебряными узорами. Багровым цветом вспыхнула загадочная шкатулка, гипнотизируя огненными переливами в поверхности древнего дерева. Зачарованная Натан открыла крышку, внутри шкатулки янтарным светом горели два странных кольца. Натан хотела взять одно кольцо в руки, но одернула в испуге. Пальцы не обожгло, но обдало жаром.

– Они узнали тебя, – удивленно прошептал Сергей, – для всех это холодные пластмассовые безделушки. Даже таможенники ничего не заподозрили.

Краем глаза Натан заметила, как в комнату вошел Тедди. Подошел к столу, и, не отрываясь, уставился на кольца. Они вспыхнули, как лампочки – ярким желтым светом. Натан почувствовала, что реальность взорвалась. В сознании замелькали странные картинки: солнце, падающее в горы, зеленый оазис в пустыне, говорящий сфинкс, море, поглотившее в мгновение сушу, и белые отливающие серебром птицы, разрывающие небо. Она потеряла сознание.

Пустыня надежд (гла

ва вторая)

Натан парила в абсолютной темноте. Ее пугала неизвестность и потеря ориентации в пространстве, когда невозможно определить – где верх, где – низ. Люди, миллионы лет привязанные к земной плоти, становятся беспомощными, отрываясь от нее. Натан всегда боялась высоты. Даже в детстве летая во сне – не выпускала из вида леса, поля. Ее восхищал подвиг космонавтов, покидавших надежное и родное пространство своей планеты.

– Люди – связанные путами чужих мнений, становятся слабыми и равнодушными. Пустота души губительна. Выталкивая из себя чувства, человек не превращается в автомат, а становится – равнодушным. Душа его постепенно умирает, задыхаясь от отсутствия любви. Если ты не живёшь, так как хочешь, ты наполовину мертва. Пойми себя, – Голос наполнил темноту теплом. Натан успокоилась, она почувствовала себя не рождённым ребенком в чреве Вселенной. Она ощущала мир, не видя еще его. Или это ее сознание, пытается найти ответы на вечные вопросы?

– Господи! Помоги! – взмолилась Натан.

– Помни сила не в правде, а в любви. Правды нет, а только манипуляция истиной. Спасение в любви – искренней и милосердной. Только ты сама можешь помочь себе. Вера помогает душе обрести мир, – Голос смягчился, наполняя надеждой.