— Он наверно магнат?

— Нет. Ты его наверно знаешь. Слава Самойлов.

Что? Я чуть не поперхнулся чаем. Тот самый Славка, который и рассказал мне, что Алиса спит со всей общагой?

— Оу…И давно замужем? — лицо Саши осталось равнодушным, будто ему вообще было неинтересно.

— Тебе-то какая разница?

— Я просто пытаюсь вести нормальную светскую беседу. А ты, кажется, совсем разучилась быть вежливой.

— Я вежливая с людьми, которые мне нравятся.

Меня всё больше раздражал его снисходительный тон. Будто он стоит на вершине эволюционной цепочки, а я какой-то червяк перед ним, до которого он снизошёл.

— Отлично. Я тебя понял. Значит, я могу про себя не рассказывать тебе ведь неинтересно.

Я замялась на секунду. На самом деле узнать, как сложилась его жизнь, мне было довольно любопытно, но не согласиться с ним сейчас, всё равно что признаться в своей заинтересованности.

— Можешь не рассказывать, и так понятно, что ты не женат, иначе бы не расхаживал тут с голым торсом.

— Мой голый торс так много тебе рассказал? — Саша приподнял бровь и усмехнулся.

— Нет. Ещё и обстановка. Женатые так не живут. Да и не привёл бы ты меня к себе домой, будь тут жена.

— Отличная логика Холмс. А вдруг это моя тайная квартира. Для любовниц. Не думала об этом?

— Да нет. Не думаю. Зачем отдельная квартира для любовниц, когда можно воспользоваться отелем.

— Я люблю комфорт и качественный секс.

— О, я даже не сомневаюсь в этом, — поддела его, но он не отреагировал, только взгляд стал более пристальным, а в серых глазах появился опасный блеск.

— К слову, благодарность за спасение могу принять и натурой.

В комнате повисла тишина, лишь тихий звук стиральной машины разносился по гостиной. Я пыталась переварить сказанное.

— Чего?

— Не переживай, муж не узнает. Я не такое трепло, как Слава.

— Ну, знаешь ли. Мне кажется, ты недопонял немного. У меня нет бешенства матки, чтобы бросаться на тебя или других мужиков. И ещё, я очень ценю верность и доверие. Ах да! Откуда тебе знать, что это такое, ведь ты меняешь женщин как перчатки. Сегодня одна, завтра другая. Да как у тебя вообще язык повернулся предложить мне такое. Хочешь благодарности? Скажи сумму и я оплачу все твои расходы.

Я закончила свою возмущённую тираду, чтобы отдышаться.

— Тише-тише. Не говори глупостей. Достаточно было сказать «нет».

Опять этот насмешливый тон. С ним невозможно было разговаривать спокойно.

— Знаешь, я вот одного не могу понять: почему Слава, такой замечательный пустил тебя одну в бар и до сих пор не ищет тебя? — его вопрос заставил меня посмотреть на ситуацию со стороны. Действительно, выглядело странно. Надо было придумать что-нибудь правдивое, не признаваться же в том, что замечательный муж мне изменил.

— Мы с ним поругались. И у меня разрядился телефон. У тебя есть Type-C зарядка?

— Да. На столике у стены.

Я демонстративно встала и поставила на зарядку телефон, который на самом деле разрядился. Включила его, и в телефон посыпался шквал сообщений о непринятых. Мама, папа, Слава, Ира, какие-то незнакомые номера, даже Маша звонила несколько раз. Я поставила на беззвучный, не желая отвечать на новые входящие и отправилась допивать чай. Он оказался на удивление вкусным и ароматным.

— И что даже не позвонишь мужу, чтобы сказать где ты?

— Зачем? Не хватало ещё к прошлой ссоре добавить и его ревность. Позвоню, когда надо будет.

— Ок. Делай как тебе будет лучше, но вот в полицию я бы на твоём месте обратился сегодня. Если муж бьёт — это насилие. И каким бы он ни был у тебя замечательным, за такое надо наказывать.

Его слова попали в точку. И как я не пыталась взять себя в руки, предательские слёзы выдали меня с головой. Я раздражённо смахнула их. Саша подошёл ко мне и взял за плечи.

— Алиса, я не психолог. В душу лезть не собираюсь, но если нужна защита, ты скажи.

От его рук шло тепло, а в голосе прозвучали нотки теплоты. Захотелось прижаться к нему, как раньше. Рассказать, как мне на самом деле плохо, что Слава изменил, а Маша предала, и мне совсем не хочется домой.

Мелодия о завершении стирки запиликала на всю квартиру, возвращая в реальность.

Его близость кружила голову. Я посмотрела на него и утонула в серых бездонных глазах. Я помнила, что они у него были необычными: когда злился — темнели, а когда всё было хорошо, превращались в ртуть и переливались металлическим блеском.

— Мне надо домой, — пробормотала я, заметив, как его взгляд опустился на мои губы.

Саша тут же отпустил меня. Надо было убираться отсюда поскорее, он действовал на меня, как укол адреналина, сердце начинало биться как бешеное, и грудь рвало от воспоминаний и давно забытых чувств. Я подскочила к машинке, вытащила полусухие джинсы и принялась их натаскивать на себя.

Скиф стоял молча, наблюдая за моими потугами. Влажная ткань тормозила и прилипала к коже. Следом схватила футболку и унеслась с ней в ванную, надела, посмотрела в зеркало. От прохлады мокрой ткани грудь замёрзла, даже бюстгальтер не скрывал съёжившиеся горошины, которые проступали через ткань.

Ну ничего, накину куртку и ничего не будет видно.

Я вышла из ванной, окидывая коридор взглядом в поисках куртки.

— Саш, а где моя кожанка? — всё-таки спросила я, не найдя ничего похожего на неё.

— На тебе не было куртки.

— Блин.

Это была моя любимая куртка, я добыла её на последних часах скидок модного бутика, и очень гордилась ей. Хорошо хоть сумочка с телефоном остались при мне.

— Ты собралась ехать так? Сегодня на улице прохладно. Ты уверена, что тебе прям срочно надо домой? Может, подождала бы пока всё высохнет.

— Уверена. Такси вызову. Не замёрзну.

Я подошла к столу, взяла телефон, который успел зарядиться на тридцать процентов. Включила приложение вызова такси. Почти сразу вылезло сообщение, что белая тойота прибудет через три минуты. Кинула телефон в сумочку, перекинула длинный ремешок через голову.

— Ладно Скиф. Такси сейчас приедет, я пойду вниз, — неловко пробормотала я и скрестила руки на груди.

Саша кивнул.

— Рад был увидеть тебя Царёва. Или ты теперь Самойлова?

— Нет. Так Царёвой и осталась. Царскую фамилию на самоху не меняют, так папа говорит, — я улыбнулась.

Уезжать не хотелось, и в душе нарастало напряжение оттого, что желаемое совершенно не совпадало с правильным. Правильно было сейчас уйти, а не остаться, забыть Сашу, а не думать о нём и его горячих руках и пронзительном взгляде серых глаз. Но всё внутри протестовало против того, чтобы уходить. Саша скрестил руки на груди и опёрся плечом о стену.

— Ну что ж. Пока.

— Пока.

Я бросила последний взгляд на него, отпечатывая в памяти каждую деталь. Открыла дверь и заставила себя переступить порог. Может, мы когда-нибудь встретимся, но думаю ещё совсем нескоро.

Каждый шаг до лифта давался с трудом, будто на ногах висели гири. Вспомнился фильм «Хэнкок». Как эти влюблённые не могли быть вместе, теряя божественную могущество, так и я рядом с Сашей теряла свою самостоятельность и силу. Рядом с ним мне хотелось быть слабой, капризной и…любимой. Я закрыла рот ладонью, сдерживая рвущийся стон отчаяния. Двери лифта раскрылись, я вдохнула полной грудью, прогоняя минутную слабость. Надо взять себя в руки. Я напомнила себе, что мне изменил муж и мне предстояло пережить развод. Нопочему-то эта мысль уже не пугала, только вызывала сожаление о потерянных годах.

Сейчас самым правильным решением было кому-то выговориться, а это значило только одно — надо было ехать к Ире. Только она умела наводить порядок в моей голове. Я достала телефон, снова смахнула все пропущенные и набрала её.

— Алиса? Алиса, это ты? — я даже не услышала гудков, Ира моментально взяла трубку.

— Да Ириш. Это я. Можно к тебе приехать?