Я уже не помнила ни про мужа, ни про последние проблемы. Сейчас я жила только чувствами, тем, что рядом Саша, его руки и губы и мне хотелось большего, хотелось переступить запретную черту. Я чувствовала, как в ногу упиралось его мужское достоинство, и если бы он сейчас не держал мои руки, я бы без стеснения уже стащила с него брюки.

Саша ненадолго остановился, поднял голову, и я приоткрыла тяжелые веки. Он смотрел на меня своими бездонными глазами.

— Скажи, что хочешь меня, — тихо прошептал он.

— Разве для тебя это имеет значение?

— Да.

Сердце сжалось от нежности. Сейчас он не был похож на властного директора, сейчас он был моим Сашкой, таким же искренним как раньше и мне хотелось быть такой же откровенной.

— Я хочу тебя.

После моих слов Сашу словно подменили. Он впился в мои губы, опустил руку на колено, забрался под юбку, но подняться выше не давала её узость. Тогда он поступил с юбкой так же, как и с блузкой, рванул двумя руками края.

— Скиф, ты дикарь, — шепнула я и подалась бёдрами навстречу его руке.

— Ты сама не менее дикая. Даже не представляю, как ты умудряешься сдерживать свой бешеный нрав.

Он снова накрыл мои губы, жадно впиваясь, будто хотел впитать весь вкус нашего поцелуя. Его пальцы ласкали внутреннюю часть бедра, всё ближе подбираясь к трусикам и тому месту, где огнём горело желание. На секунду он оторвался от меня, привстал, раздвинул коленом мои ноги и расстегнул брюки. Я следила за ним из-под полуопущенных ресниц, всё ещё пытаясь принять тот факт, что реальность внезапно превратилась в сон или наоборот.

Скиф стоял передо мной на коленях в чём мать родила, с внушительным достоинством и смотрел так, будто готов был съесть. От этих мыслей и от его прикосновений волна дрожи пробежала по телу, а в груди от нетерпения защекотало предвкушение. Саша стянул с меня трусики, накрыл меня собой и скользнул внутрь так легко, что я охнула от удивления. Со Славой так было, только когда он пользовался дополнительной смазкой. Со Скифом же было легко и приятно. До одури, до крика, до боли, оттого что я так сильно прикусывала губу, чтобы не закричать. Его движения, сначала медленные, затем более резкие и быстрые выбивали из меня все мысли. В голове было пусто, тягучее удовольствие растекалось по телу, набирая пульсацию, умопомрачительно сладко концентрировалось в одной точке. И когда мы вместе, вцепившись друг в друга, пришли к высшей точке наслаждения, я закричала. Впервые в жизни я кричала от удовольствия, а Скиф рычал. Снова поцеловал, приглушая мой громкий стон.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. В теле появилась дикая слабость, пальцы ног замёрзли.

Скиф навис надо мной, приподнялся и поцеловал в кончик носа.

И только, когда он встал, до меня дошло.

— Ты что не надел презерватив?

И только, когда он встал, до меня дошло.

— Ты что не надел презерватив?

— Знаешь, как-то не до этого было.

— И это ответ взрослого мужчины? А как же ответственность? — возмутилась я, сердито нахмурив брови, будто не отдавалась ему минуту назад с бешеной страстью. Я и сама даже не вспомнила про защиту, но я привыкла, что об этих вопросах всегда заботился мужчина, потому что я наотрез отказалась принимать таблетки.

— Я очень ответственный. Родишь ребёнка — признаю отцовство, — и как ни в чём не бывало продолжил. — Я в душ. Ты со мной?

— Нет, — я покачала головой, поражённая его ответом.

«Ребёнок? Серьёзно? Нет. Нет. И ещё раз нет…»

Я потрясла головой, прогоняя набежавшие мысли. Но яркая картинка меня с малышом на руках, который похож на Скифа, не желала исчезать из моей головы.

«Да что же за наваждение такое?»

— Чем ты опять недовольна?

— Блин! А ты как думаешь? Мой муж изменил мне с лучшей подругой. Нанял людей, которые напоили меня и накачали наркотиками. Он не даёт мне развода и грозит, что выложит видео в сеть. У меня нет денег, чтобы нанять толкового адвоката. А ещё выяснилось, что я шесть лет жила с подлым человеком, который всегда меня обманывал. А в довершение всего этого я только что переспала со своим бывшим, который забыл, что надо предохраняться, — мне стало так жаль себя, что в носу защипало от накативших чувств, даже голос слегка изменился и стал плаксивым.

— Мне ещё ко всему прочему забеременеть не хватало.

Саша вернулся, присел на кровать рядом со мной и обнял.

— Алиса… Лисёнок, этот козёл ещё поплатится за то, что сделал. Бумеранг ещё никто не отменял. А я прослежу, чтобы он попал точно в цель.

— Ты поможешь? — я уткнулась лицом в его голую грудь.

— Конечно, помогу. Мне же тоже надо отплатить за его враньё. Ну и тем более мне сегодняшнего раза мало. Я даже не понял ничего, не распробовал, а так есть вероятность, что в благодарность за помощь ты подаришь мне ещё не одну ночь любви.

— Это был первый и последний раз, — я отпрянула от него, вглядываясь в лицо. Оно было серьёзным, а глаза удивительно искрились, словно Скиф усилием воли сдерживал улыбку. Ему, похоже, нравилось смущать и подначивать меня.

— Не будь такой категоричной. Тебе же понравилось.

— Ну и сволочь же ты Скиф. Я тебе душу открываю, а ты только и думаешь, как мне под юбку залезть.

— К сожалению, такова природа мужчин.

Я стукнула его кулачком в грудь.

— Зачем ты всё портишь? Я ведь действительно почти поверила, что ты хороший.

— Так я хороший. Сейчас ещё в душ схожу ещё и чистый буду.

Саша встал, по-дружески похлопал по плечу и пошёл в душ, а я продолжила сидеть, переваривая всё, что было сказано. Он так легко отнёсся к нашей близости, а я никак не могла позволить себе ей радоваться. Мне было стыдно осознавать, что я потеряла контроль над собой, и дала Скифу выиграть. Ведь я же совсем не такая. И несмотря на наш разговор с Ирой о том, что мы никому ничего не должны и можем делать, что захотим. Привычка быть хорошей и правильной засело в самой глубине подсознания. И несмотря на его помощь, я готова была сбежать прямо сейчас, в неизвестность, ругая себя и свою слабость. Закрыться в тёмной комнате и рефлексировать, пока это всё не будет казаться таким страшным и непоправимым.

Но моя одежда превратилась в лохмотья, мозг твердил, что без Скифа я не справлюсь. Я скинула блузку, сняла бюстгальтер, расстегнула молнию на юбке, которая оказалась не повреждена, и осталась совсем обнажённая. У противоположной стены стоял большой шкаф. И я решила не дожидаться, пока Саша выйдет из душа и поискать себе футболку сама.

«Он же позволил себе разорвать мою одежду, значит, и могу позволить себе залезть к нему в шкаф в поисках одежды.

Идеальные стопки боксеров, футболок и другой одежды стопками возвышались на своих полках, в очередной раз подтверждая, что Саша был ещё тем педантом. Я вытащила самую нижнюю, нарушив безупречный столбик. А вместе с ней на пол выпала фотография.

Я наклонилась и подняла её. На ней были мы — я и Саша. Мы стояли в центре у главного фонтана города. Саша обнимал меня, я влюблёнными глазами смотрела на него. Провела по фотографии пальцем. Когда-то я любила его и хотела быть рядом с ним каждую секунду, а сейчас, кажется, ничего не изменилось. Хотя нет. Изменилось. Теперь я не верю мужчинам, а Скиф женщинам и вряд ли у нас что-то получится.

Я вернула фото на место, надела первую попавшуюся футболку и отошла от шкафа. Оглянулась, комната была большая, пропитанная духом Саши. Он любил современное искусство, на столе стояла стеклянный куб внутри, которого был искусно вырезан плывущий человек. На полках стояли игрушечные модели фрегатов. Я даже не удивилась, только Саша мог собрать их. Я всегда поражалась его терпению и дотошности. Грубый металлический книжный шкаф идеально передавал характер хозяина — такой же сильный и твёрдый. Я подошла к окну, за ним в темноте ночи сверкали вывески магазинов. Уличные фонари ярко освещали улицу — минусы проживания в центре города, здесь никогда не бывает темно и тихо.