─ Само собой, ─ бурчу себе под нос. ─ Только здесь не хватает кровати для меня.

─ А с чего вдруг в комнате моего сына будет кровать для тебя? ─ усмехается он.

─ Но, как же, ─ лепечу я, и сердце уходит в пятки. ─ Ты ведь говорил, что я буду здесь рядом с ним! Ты меня обманул?!

─ Пока у меня нет на руках ДНК-теста, подтверждающего мое отцовство, ты в любом случае останешься здесь, ─ отвечает Радов. ─ Но жить ты будешь в другой комнате.

─ Дай-ка угадаю: в твоей? ─ язвлю я.

─ Если тебе так хочется, то, конечно. Ты ведь с радостью ложишься под любого, с кем тебе выгодно находиться, ─ с издевкой отвечает он, а мне хочется вмазать по его наглой физиономии.

─ Не равняй меня с теми, с кем ты привык связываться. И деньги ─ это последнее, что меня интересует в отношениях. Но ты судишь по себе, потому что в твоей прогнившей душе не осталось ничего, кроме жажды денег. И ты трясешься над ними, фантазируя себе, что каждый хочет их отобрать.

─ Я говорю только то, что и так знаю о тебе. Фантазировать мне не нужно, ─ даже после моих слов ухмылка не сползает с его лица.

Он стоит в расслабленной позе и смотрит на меня, как победитель. А я вновь унижена, оскорблена, но доказывать ему что-то не имеет смысла. Он сам себе на уме, а своими возражениями я могу сделать только хуже. Сейчас я промолчу. И завтра, и послезавтра. А когда я смогу сбежать и сделать так, что Радов меня больше никогда не найдет, ему останется только вспоминать ощущение уверенности в своей победе.

─ Так и где моя комната? ─ стараясь сохранить спокойствие, спрашиваю я.

─ Соседняя дверь, ─ с лукавой ухмылкой отвечает он и направляется к лестнице.

Соседних дверей тут две ─ справа и слева. Какая из них моя? Ну, конечно, он целенаправленно сказал так, чтобы поставить меня в неловкое положение.

─ Идем, покормишь ребенка, ─ зовет меня Радов, спускаясь по лестнице.

Ладно, еще успею выяснить, какая из комнат моя.

Медленно спускаюсь на первый этаж, придерживаясь за перила. Почти весь день мне пришлось таскать Ваню на руках. И хоть он еще и не так много весит, но за столько часов я очень сильно устала. Руки почти отваливаются, а спину жутко сводит. Я бы с радостью распласталась сейчас на кровати и больше не шевелилась сегодня. Но за семь месяцев я и не такую усталость перебарывала, так что переживу как-нибудь.

─ Тамара Сергеевна, ─ Радов представляет мне женщину лет шестидесяти, которая хлопочет на кухне.

─ Ой, добрый вечер, Роман Андреевич, ─ отвечает она и откладывает кухонное полотенце.

─ Добрый, ─ кивает он. ─ Это София и Ваня. Накормите их, и на сегодня можете быть свободны.

─ А вы? ─ изумляется женщина.

─ А я не голоден. И у меня есть еще дела, ─ бросает он напоследок и покидает кухню.

─ Добрый вечер, ─ наконец, здороваюсь я.

─ Добрый, ─ тепло улыбается Тамара Сергеевна и подходит к Ване: ─ А кто у нас тут такой сладкий пирожочек? Проголодался? А я много всего наготовила. Не знала, что Ванечка больше любит.

Радов сильно подготовился перед нашим приездом. Выходит, он ни на секунду не сомневался в том, что Ваня ─ его сын. Или каким-то чудом он смог узнать об этом еще до сегодняшнего дня, или результат теста он получил сразу, но мне зачем-то сказал про готовность за четыре дня.

─ Так, Сонечка, смотрите, ─ подзывает меня Тамара Сергеевна, ─ Есть мясное пюре, есть овощное, а есть супчик. Я всего понемногу приготовила, чтобы сегодня Ване точно было что поесть. А завтра уже приготовлю то, что вы скажете.

─ Я ему только супчики варю, а пюре и каши у нас всегда были покупные, ─ пожимаю я плечами и чувствую себя какой-то плохой матерью, ведь даже чужая женщина ему приготовила все сама, а я покупное даю.

─ Само собой. Вы же не повар, чтобы весь день у плиты стоять. Ребенку нужно много внимания, ─ понимающе отвечает она.

─ А вы положите всего понемногу, заодно и узнаем, что понравится Ване, ─ предлагаю я, и она охотно соглашается, накладывая порции в маленькие глубокие тарелочки.

Вот только стула для кормления нет, приходятся самой побыть стулом и держать Ваню, пока его кормлю. А, закончив с кормлением, доедаю за ним остатки еды. Как-то уже привыкла. Не выбрасывать же?

─ Ой, Сонечка, что же вы делаете? ─ всплескивает руками Тамара Сергеевна. ─ Оставьте вы эти детские пюрешки, я для вас рагу приготовила с говядиной. Вам нужно хорошо питаться! Вы же еще кормите грудью?

─ Кормлю, но у меня очень мало молока, поэтому…

─ Это кто вам сказал, что мало молока? ─ хмурится она.

─ Ну, никто не говорил, я сама поняла, ─ неуверенно протягиваю я. ─ Он когда сосет грудь, то очень нервничает, брыкается и быстро бросает. И я сделала вывод, что он сосет, а там пусто. Да и после кормления грудь проверяла ─ почти ничего нет.

─ Ох, ну вы и даете, ─ качает головой Тамара Сергеевна. ─ Конечно, молоко из груди сосать нелегко, вот он и нервничает. Просто нужно чаще прикладывать его к груди и не давать бутылочек со всякими смесями, откуда все течет без труда. Первое время, кончено будет трудновато, тем более, он уже большой мальчик, но очень быстро все наладится. А молочко во время кормления вырабатывается, то, что погуще и посытнее. Руками и всякими приспособами вы его и не сцедите толком. Я, кончено, ни на чем не настаиваю, это ваш с Романом Андреевичем ребенок, и вы лучше знаете, как с ним обращаться. Но у меня достаточный опыт, чтобы дать такой совет. Своих детей трое и четверо внуков.

Наш с Романом ребенок… От этих слов тело бросает в дрожь, будто мне и самой только сейчас об этом сообщили.

─ Мне о таком раньше никто не говорил, ─ отвечаю я. ─ Спасибо за совет, обязательно попробую. Я знаю, что для ребенка очень полезно грудное молоко. Но переживала очень, что Ваня недоедает, вот и подключила очень рано смеси, а с пяти месяцев и прикорм.

─ Если мой совет тебе поможет, то я буду очень рада, ─ улыбается она и ставит на обеденный стол тарелку с рагу. ─ Садись покушай, а я пока карапуза немного понянчу.

Охотно соглашаюсь, ведь за целый день ничего не ела, и быстро уплетаю вкуснейшее рагу, которое ничуть не хуже ресторанных блюд.

─ Спасибо вам. Было очень вкусно! ─ благодарю Тамару Сергеевну и забираю Ваню. ─ Мы пойдем уже ложиться. Доброй вам ночи.

─ И вам, Сонечка! ─ отзывается она.

Вернувшись в комнату Вани, купаю его, переодеваю и укладываю спать, напевая колыбельную. И несмотря на тяжелый день, мой малыш быстро засыпает.

─ Спи сладко, котик. Мамочка очень тебя любит, ─ нараспев произношу я и тихонько отхожу от кроватки.

Выхожу из комнаты и смотрю на двери с обеих сторон. Обе закрыты, а в доме полная тишина. Ну вот и куда идти?

Подхожу к одной двери и прислушиваюсь, прислонившись ухом ─ тишина. Подхожу к другой ─ то же самое. Выбора не остаётся, и я решаю тихонечко заглянуть внутрь, а в случае ошибки ─ быстро ретироваться. И едва я успеваю приоткрыть дверь, как тут же слышу голос Радова:

─ Заходи. Я тебя ждал.

Черт! Что за невезение? Ну почему я вошла именно в его дверь?!

Поджимаю губы от досады и медленно отступаю назад. Я его не увидела, значит, и он меня тоже, только услышал. Пусть думает, что это сквозняк.

─ Соня, быстрее. Не заставляй меня долго ждать, ─ громогласно добавляет он, и я нервно распахиваю дверь.

─ Тише! Ваню ведь разбудишь! ─ шикаю я, найдя Радова взглядом.

Он стоит с бокалом возле окна и смотрит куда-то вдаль.

─ Ты сама напрашиваешься на то, чтобы я повышал голос, ─ уже тише отвечает он.

─ Что тебе нужно? ─ фыркаю я. ─ Для чего ты меня ждал?

─ Ты сама сюда вошла.

─ Потому что ты не уточнил, какая из комнат моя, вот я и ошиблась. Заходить к тебе по собственной воле я точно не собиралась, ─ бурчу я, сложив на груди руки в замок.

─ Но ты уже пришла, так что проходи, ─ настаивает он, взглянув на меня, и жестом подзывает к себе.

Несмело шагаю вперед. Надо играть по его правилам. Но это временно.