Рассматривая культурный обмен с позиции многочисленных как советских, так и финских институций и артистов, исследователь имеет возможность проследить мотивы разных деятелей искусства. Политические руководства – как послевоенной Финляндии, так и Советского Союза – стремились изменить установки финнов и их отношение к СССР. С другой стороны, участники культурных обменов редко ощущали себя всего лишь исполнителями воли советского политического руководства – у них были свои причины сотрудничать с СССР.

В период руководства страной Сталиным СССР представлял собой очень закрытое общество, с которым было довольно сложно сотрудничать в сфере туризма и академического обмена. В области высокой культуры частные визиты, однако, происходили. В первую очередь благодаря заинтересованности в этом Советского Союза. Правительство СССР использовало искусство и культуру для своей внешнеполитической деятельности. Финляндия же к такому влиянию не стремилась. К тому же она не хотела растрачивать свои незначительные ресурсы в области культуры, используя их как эскпортный товар в Советский Союз.

Политика и идеология всегда на каком-то уровне присутствовали в обменной деятельности. Именно так и было в течение первого послевоенного десятилетия, когда обменная деятельность была связана с внешнеполитическими целями СССР. Хотя наряду с этими целями постепенно стали возникать и другие, от политизации обменного процесса Советский Союз полностью не отказался. Среди финских агентов ОФСС придерживалось мощной идеологической позиции, в то время как многие другие институции в сфере искусства и сами артисты не хотели или не были способны видеть политическое и идеологическое измерение обменной деятельности. Для них финляндско-советский обмен предлагал в первую очередь профессиональные возможности, такие как карьерный рост, выход на международную арену и профессиональное развитие. С этой точки зрения СССР был прежде всего не политическим или идеологическим врагом, а страной, где ценили искусство и где определенные его виды процветали благодаря щедрой государственной поддержке. У Финляндии и финнов была возможность приобрести выгоду в сложившейся ситуации, и некоторые с рвением воспользовались случаем.

В своей книге я пытаюсь продемонстрировать, что политические мотивы еще не означают прямой политической или идеологической ангажированности действий. Часто политические мотивы играли второстепенную роль, а культурное взаимодействие приносило пользу в первую очередь самим артистам и многочисленной публике. Центральное место в настоящем исследовании я уделяю музыке и танцу, которые находились на острие советских культурных обменов. Литература, изобразительное искусство и театр в 1940–1950‐х годах играли еще относительно небольшую роль в финляндско-советском взаимодействии. Советская литература, конечно, переводилась на финский язык, но объемы этих переводов нельзя назвать значительными. Поэты и писатели редко участвовали в культурных обменах того времени. Помимо музыки и танца центральную роль в культурном сотрудничестве играл кинематограф, считавшийся в СССР важнейшим видом искусства. Основными участниками распространения советских фильмов на территории Финляндии были объединение «Совэкспортфильм» – организация, занимавшаяся прокатом за рубежом, – и АО Kosmos-Filmi, перешедшее после войны в собственность СССР. Посредством передачи АО Kosmos-Filmi Советскому Союзу Финляндия стала единственной страной, где у СССР были собственные кинотеатры и кинопрокатная компания. Связанные с кинематографом вопросы я, однако, затрагиваю в настоящей книге лишь по касательной, поскольку эта тема требует отдельного исследования.

В настоящем исследовании я попытался создать картину влияния СССР на развитие культуры Финляндии, а также сотрудничества, возникшего между этими двумя странами в послевоенный период. Эта цель требовала использования разнообразных источников. Если бы я осуществлял исследование, опираяясь лишь на финские источники, деятельность СССР могла бы показаться противоречивой и не всегда понятной. Российский архивный материал дает возможность понять, чем были вызваны эти противоречия, какие факторы влияли на принимаемые решения и как стороны отстаивали свои интересы. Также при работе с большим набором источников становится понятнее идеологическая и политическая подоплека определенных решений и действий.

Эта работа стала результатом исследования продолжительностью почти в десятилетие. Начало ему было положено в Москве, где я обнаружил интересные документы, касавшиеся культурного обмена между Финляндией и СССР. В тот момент я работал над исследованием советской культурной дипломатии и культурного влияния СССР в западных странах и решил, что обнаруженные материалы могут заинтересовать моих коллег из Финляндии, занимающихся этой темой. Когда выяснилось, что обширный культурный обмен между Финляндией и СССР до сих пор никем толком не изучен, я решил заняться этим сам. В настоящей книге используются как русскоязычные, так и финские архивные материалы, периодические издания, а также интервью в основном с финскими, но и с некоторыми советскими деятелями искусства.

Общество «Финляндия – Советский Союз» в послевоенный период играло значительную роль в отношениях двух стран, поэтому помещенный в Национальный архив Финляндии архив ОФСС является центральным источником в настоящем исследовании. Это чрезвычайно объемный архив, что не очень характерно для собрания материалов организации, относящейся к гражданскому добровольческому сектору. В нем собраны материалы, документирующие собрания и деятельность разных органов Общества: планы работы и отчеты, бухгалтерские документы и административные решения. ОФСС иерархически подразделялась на окружные представительства, а они, в свою очередь, – на местные отделения. С точки зрения моего исследования центральным агентом является головная организация ОФСС. Головная организация, в особенности в первые годы существования ОФСС, крепко держала бразды правления Обществом в своих руках и осуществляла коммуникацию с СССР в основном самостоятельно. Я смог убедиться в этом, изучив помещенные в региональные архивы Финляндии архивы разных окружных представительств ОФСС, которые оказались почти бесполезными с точки зрения советских контактов 1940–1950‐х годов. В то же время объем архива головной организации настолько внушителен, что материалов достаточно и без собраний окружных представительств и местных отделений.

В архиве головной организации ОФСС корреспонденция выделена в отдельную коллекцию, структурированную хронологически и тематически. Мною была изучена как переписка внутри страны, так и с инстанциями в СССР. Отечественная часть содержит среди прочего коммуникацию с окружными представительствами, государственными органами, частными лицами, а также с различными сообществами. Переписка с советской стороной обычно русскоязычная. ОФСС выполняло также функции посредника, переводя на русский язык письма различных сообществ и направляя их в нужные организации в СССР. В таких случаях оригинальное письмо на финском часто сохранялось. Помимо переписки, в архиве ОФСС имеются секторы документов, относящихся к визитам делегаций и артистов. По какой-то причине в этих секторах содержатся в основном критические статьи из периодических изданий, а также время от времени попадаются различные, связанные с гастролями, материалы. В общем и целом, архив ОФСС предлагает исчерпывающую картину развития финляндско-советских культурных отношений в послевоенные годы.

Объектом настоящего исследования, однако же, не является деятельность ОФСС как таковая. Именно поэтому мною был проанализирован внушительный объем материалов из различных российских архивов. Они помогли мне понять мотивы, побуждавшие СССР вести масштабный культурный обмен с Финляндией, и оценить роль советских учреждений и артистов в этом процессе. С точки зрения СССР, ОФСС было не отправной точкой, а, скорее, удобным средством и надежным партнером по сотрудничеству, позволявшим максимально комфортно вести деятельность в Финляндии. Переписка между различными советскими организациями обнажает, однако, многие факты, о которых напрямую никогда не сообщалось ни ОФСС, ни другим финским организациям, по крайней мере, официально. Если, например, гастроли какого-нибудь советского артиста или ансамбля в Финляндии отменялись, о настоящей причине не сообщалось даже ОФСС. Внутренняя советская корреспонденция, в свою очередь, обнаруживает больше сведений, в частности о том, кто принимал решения в подобных случаях. Эти темы рассмотрены подробнее в части, посвященной взаимным визитам артистов.