Казалось бы. Тема исчерпана. Психология и математика создают экономическую модель… Да. Мало. Есть нечто еще. Некая волшебная частичка, все преобразующая вокруг. Хочется… Не хочется… Что-то там писал Редьярд Киплинг: «Запад – есть Запад; Восток— есть Восток…». Расизм тут совершенно ни при чем, а вот разница… Причем, принципиальная разница, невзирая на самые передовые технологии, имеет место быть. Какая-то неуловимая группа, совокупность умственных навыков и духовных установок, присущих общественной группе. И личности тоже. Да?.. Конечно, ментальность. Как же возможно от нее освободиться? Ну, да: я – не я; и хата – не моя. Никак. Поэтому, в том числе, блистательные уравнения и формулы, преломляясь в конкретном регионе, выдают какие-то иррациональные результаты. То есть, не плюс и даже не минус, а экзотический фрукт – допустим, банан. Или мармелад.

Вот что существенно. Ментальность, понятное дело, имеется как у законодающих (авторов экономического механизма), так и у законопринимающих – так сказать, массы. Вот это обыденное сочетание в сумме порождает феноменальные плоды национальных экономических моделей. Так, на всякий случай, напоминаем: китайская модель, японский вариант развития… Да?.. А ведь рядом. Ну, очень близко. Есть. Есть разница. И много, много другого.

Скажем больше. Когда-то в «Письме к Курскому» Ленин настаивал, что не может быть отдельно курской или там смоленской законности – она везде должна быть единой. В основах, безусловно. Но даже в СССР – жестко централизованной структуре – существовали различия даже в праве союзных республик и, однозначно, в экономических моделях. Украина, конечно, не СССР, но разница, к слову, даже между Херсоном и Станиславом имеется. Существует некоторая специфика.

К сожалению, осветить все или даже значительную часть аспектов проблемы здесь невозможно, но все же хотя бы обозначим следующее (не говоря о причинах):

Таким образом, формулируя экономическую модель, тем более, в момент реформ, необходимо учитывать ментальную ошибку.

Указанная погрешность обязательна. Учтут ее или нет – будет проблемой реформатора и, к огромному сожалению, народа, но она будет. Жареных тараканов продолжают есть в Таиланде, но в стране, где можно есть вареники с творогом или там с вишнями, тараканы, как часть меню, вряд ли имеют шансы на массовый успех.

Экономика считается, но не только.

Черное море, ночное море…

– А ты знаешь, как мы не стали миллионерами? Настоящими. Вся семья.

– Яне рассказывал?..

Эта история с другой стороны. С другими дедушкой и бабушкой…

Уже признано, что решения в области экономики совершенно не обязательно принимаются, исходя из тех или иных математических расчетов. Вернее, исключительно из математических выкладок. Иными словами, помимо цифровых факторов, весьма значительную роль играют факторы психологии.

Т. е. речь идет о существенном значении уровня личного. Так. Но помимо психологии личности, свойственной индивидуально любому или каждому, есть еще и наличие национальной ментальности или ментальности народа, или совокупности соответствующих народов и наций – которой, безусловно, обладает эта личность. Дело, однако, в том, что при принятии экономического решения, на его характер и конечный вид, а также исполнение, влияет как результат определенных вычислений и психология вычислителя, так и ментальность (назовем ее «национальная») этого лица.

Это совершенно очевидно. Все же, на всякий случай, несложно упомянуть о национальных экономических моделях, наглядно демонстрирующих национально-ментальный фактор в действии. Что интересно, даже при слиянии народов (различного рода конфедерации или федерации) так называемые автономии существенно разнятся экономически. Как ни удивительно, но то же происходит и при поглощении (формирование империи): все равно экономика соответствующей национальной группы обладает безусловным своеобразием.

Но вот происходят события совсем не обязательно экономические. И, возможно, совсем отпадает или значительно уменьшается роль расчетного фактора. Тем не менее, привычно слышать почти кибернетическое (да-нет) логично-нелогично. Вот какой логикой мы руководствуемся при принятии решения? Логос— разум. Понятно. И все же. Есть логика Аристотеля. Скажем, самая логичная. Но формальная логика проста до безобразия. Слишком проста. До такой степени, что работает гораздо реже, чем, возможно, предполагал Аристотель. И дальше рациональная логика стала поворачиваться в сторону иррационального. Поскольку решения личности (абстрактной) нельзя сказать, что не логичны. Но это другая логика. Крайняя ее ипостась (т. е. когда мы не понимаем ход мысли, но признаем, зачастую, результат решения даже оптимальным) – «женская». То, что мы называем женской логикой. Вроде бы абсолютно ненаучная категория, но совершенно реальная и, кто бы что ни говорил, понятная абсолютно всем.

Удивительно, но с похожим феноменом легко столкнуться при попытке понять, наверное, любой народ. Конечно, мы отбрасываем рациональную часть, поскольку здесь как раз и есть то общее, позволяющее находить соединяющие точки и отрезки. Но имеется, безусловно, иррациональный компонент, который и формирует некую сферу, где оперируют скорее не понятиями, а скорее заклинаниями, нечто вроде: «азиатская хитрость», «загадочная русская душа», «тысячелетняя скорбь еврейского народа»… Ну, и т. д. Пусть тут есть и некая поэтика – отрицательная или положительная – здесь неважно, но есть и констатация фактов, подтверждающих реальные различия при принятии определенных решений. Понимание сказанного позволяет утверждать, что логика имеет национальность. Или, что существует национальноментальная логика. (Можно, кстати, развить это направление, утверждая, что ментальная логика также зависит от религии, профессии, местности, пола и т. д. И это будет справедливым.)

Иррациональное крайне тяжело поддается расшифровке. Все же выделив ментальность, как сущностный фактор, для логики, мы делаем еще один шаг вперед в понимании человеческого.

В работе «Иудейская война – пролог» указывалось, что это была не простая война, а бой язычества против монотеизма. Интересная мысль высказана Юрием Карловичем Кантором (лекция на телеканале «Культура»), что режимы нацистской Германии и СССР были, возможно, не атеистичные, а языческие. И, следовательно, это тоже была борьба язычества с христианством.

Мне кажется более точным указывать борьбу язычества (фашизм) с монотеизмом, а не только с христианством, поскольку речь шла о поголовном уничтожении евреев, соответственно, и иудаизма. И, думается, гекатомбы нацистов имели прямое отношение к язычеству (символика, свастика, рунические знаки эсэсовцев и т. д.), музыка (Вагнеровские «Нибелунги» и т. д.), языческие обряды, подражание офицерства спартанцам и т. д. Что касается СССР, атеизм или язычество? (атеизм и язычество отличаются и весьма) – здесь картина более размытая. Не углубляясь в эту тему, важно подчеркнуть наличие попыток язычества воскреснуть, причем с большой кровью. Это опасная тенденция.

Дедушка Аарон был наитишайшим человеком, какого только можно даже не увидеть, а только представить. У него были усы, и он был провизор в аптеке. При этом он очень любил музыку и самоучкой добился на самом деле невероятных вещей. Он выучился играть на флейте, сочинял музыку и создал оркестр, которым он же и дирижировал…

Сидят дети в матросских костюмчиках, наглаженные, причесанные… Вокруг них мамы, папы. И играет оркестр!

Зеленая травка. И звучит музыка.