– То есть, хочешь сказать, ты с ним соперничал? И в чем же? – Джоан с интересом разглядывала парня.

– Было дело. Потанцуем? – Он подал подруге руку, и парочка под медленную музыку скрылась в полумраке комнаты.

Интерес к этим двоим я потеряла сразу, как только они ушли. Судя по всему, вечер придется коротать одной. Смятая записка в руках все еще не давала покоя. Любопытно, что все это значит? Свет снова замигал, а медленная мелодия уступила место быстрой и ритмичной. Что-то заставило меня зажмуриться, словно кто-то поймал зеркальцем солнечного зайчика. Неосознанно отвернувшись к столу, я надеялась избавиться от раздражающего мигания, но блеск только усилился. Может, кто-то решил подшутить надо мной? Я попыталась найти того подлеца, которому это взбрело в голову. Не сразу, но мне это удалось.

«Виновницей» происходящего оказалась одна из опустевших тарелок. Я почти отвернулась, но вдруг заметила, что отблеск имеет определенные очертания, очень похожие на цифру «четыре». Когда блюдо оказалось у меня в руках, стало понятно, что цифра написана особыми чернилами, которые проявляются только при свете эфирного кристалла. Кто-то сделал это специально! Может быть, цифра имеет какое-то отношение к подсказкам? Стоило мне перевернуть тарелку, и я нашла еще один смятый клочок бумаги, который был прикреплен к донышку.

«Восемьсот шестьдесят семь тысяч четыреста тридцать один. Осталось всего три. Успей до полуночи».

Странный набор цифр мне ни о чем не говорил, а вот три – это, видимо, число подсказок. Может, на других тарелках или стаканах тоже что-то есть? Или на стенах? Но свет кристаллов, которые снова перестали мигать, не помог отыскать еще одну записку. Я прошла вдоль длинного стола несколько раз, но безуспешно.

– Ну, что нашла? – Джоан протянула стакан с коктейлем и отвела меня в сторону.

– Еще одна была на тарелке, набор цифр и «успей до полуночи».

– Ого, похоже, в полночь здесь что-то начнется. А то, если честно, становится скучно!

– А где же твой ухажер?

– Ой, нагнал тоску. Другие симпатичные второкурсники заняты. Хотела поговорить с кем-нибудь в мантиях, но как понять, кто это? У них одинаковые голоса. Не знаю, как они такого добились – не разберешь, парень или девушка. Имен не называют. Да и, не видя лица, сложно общаться!

– Джо, главное душа! – усмехнулась я.

– Да-да, душа. Но хотелось бы, чтобы душа была прекрасна не только внутри, но и снаружи.

– Надо же, у мисс Эклз пропал энтузиазм.

– Да ну тебя! Еще эта дурацкая Терри! Ходила тут, хвасталась, мол, я-то знаю, под какой маской Советник, но вам ничего не расскажу. Все-то она знает… почему ты не в курсе, а? Я не понимаю ваших отношений с Клаусом.

– Может быть, их просто нет? – Я закатила глаза. – Мы хорошие знакомые – не более.

– Как можно быть просто знакомой Клауса Берча? Ты меня и правда порой пугаешь. Ладно, заняться все равно нечем. Что там у тебя за подсказки – может, помогу?

Мы остановились возле проема, ведущего в длинный коридор, где бродили немногочисленные студенты. Я достала из кармана две бумажки и протянула подруге. Она несколько раз прочитала.

– А ты пробовала складывать эти цифры? Или вычитать? – громко проговорила она мне на ухо, пытаясь перекричать музыку.

– И что мне делать с этим числом? Тут больше нигде нет цифр. Или я ослепла после того зелья.

– Слушай, а может это код кристалла в циркуляре? Ты не пробовала набрать номер и связаться? Может, там дадут третью подсказку?

– Джоан, мне кажется, это бред. Да и номер из старого поколения, скорее всего, принадлежит какому-нибудь дедушке, – засомневалась я.

– Ну вот, как раз одна симпатичная бабушка ему и позвонит! – расхохоталась подруга. – Давай попробуем!

– Ладно, все равно других идей нет.

Я достала свой циркуляр – два прямоугольных бруска, скрепленных вместе, на одном из которых сиял белый кристалл. Нажала на него большим пальцем. Две части циркуляра, разойдясь на ладони в стороны, открыли мерцающий голографический экран. На нем сразу высветились все немногочисленные сообщения, в основном от Джоан, мамы и оставшееся без ответа – от Бри. Каждому циркуляру присваивался код, который при соединении с кристаллом преобразовывал эфир в волны и передавал сигнал. Я набрала на циферблате «восемьсот шестьдесят семь тысяч четыреста тридцать один» и поднесла коммуникатор к уху. Подруга прислонилась к стене рядом. Никто не отвечал.

– И что я скажу?

– Скажи: «Мне нужна третья подсказка», – нашлась она.

Я рассмеялась.

– Слушаю, – раздался пожилой мужской голос.

– А… э-э-э… простите, куда я попала? – растерялась я.

– Девушка, вы хоть знаете, сколько времени?! У вас совсем совести нет? – вдруг закричал мужчина. – Я завтра передам ваш номер, куда следует! Рецидивисты!

– Извините, я ошиблась, – я еле сдерживала смех и уже хотела выключить циркуляр, но Джоан выхватила его.

– Так, значит, третьей подсказки у вас нет? – громко спросила она.

– Что?! Ты ненормальная?! Вот тебе третья подсказка – завтра упекут тебя в лечебницу для душевнобольных! Уж я об этом позабочусь!

Я выхватила циркуляр и закрыла его. Мне было ужасно стыдно, но еще больше смешно.

– Джо, ты с ума сошла! – хохотала я, уткнувшись в плечо подруги.

– А что, вдруг он специально притворяется? Нужно всегда идти до конца, – не унималась подруга. Ее мнение какого-то старикана не заботило.

– Так, значит, третьей подсказки у вас нет? Ха-ха-ха! – утирала я слезы.

Подруга с недоумением смотрела на меня.

– Чего ты смеешься? Мы вообще-то до сих пор не нашли третью подсказку. Давай выпьем еще по коктейлю и подумаем.

Она принесла стаканы, а я поняла, что, кажется, начала пьянеть. Джоан перечитала записки.

– Ладно, в первой говорится: «Остерегайся людей в черном».

– Вон они в мантиях ходят, их вроде немного. Никого не трогают.

– Ну а что, если они специально пытаются нас запутать? Подсказка же была у шута, а шуты всегда все говорят наоборот, так?

– Думаешь, что нужно искать подсказки у людей в черных мантиях? – задумчиво произнесла я.

– Ты же сама говоришь, что они никого не трогают? Зачем их остерегаться? Вон, смотри, один куда-то пошел. Иди за ним! – Толкнула меня подруга.

– А ты разве не пойдешь со мной?

– Ну уж нет. Ты смеешься над моими идеями. Разруливай ситуацию сама! – съехидничала она.

Я сделала еще один глоток и уверенным шагом направилась за человеком в черной мантии. Но решимость быстро улетучилась. Что спросить и о чем с ним говорить? Все же я продолжала следовать за черным, пробираясь между танцующими парочками, пока неизвестный не остановился около лестницы. Я всматривалась в его одежду и маску. Никаких тебе огоньков, бабочек, мерцаний и прочей ерунды. И как я должна что-то понять? Наконец, сбоку на щеке заметила заветную цифру «три». Джоан, ты гений!

Незнакомец же, кажется, не ожидал, что кто-то подкрадется к нему так незаметно.

– Мне нужна третья подсказка! – Я пыталась перекричать музыку.

– Ого, это ты! А я уж начал скучать тут, – раздался писклявый детский голосок. От неожиданности я вздрогнула и рассмеялась. – Сначала тебе придется отгадать загадку.

Голос явно не мог принадлежать парню, от этого мне стало еще смешнее.

– Давай.

– Этим дорожат, невзирая на опасность, берегут, невзирая на трудности.

Очевидно, все должно было звучать серьезно, но мне сложно было сдерживать смех.

– У тебя есть три попытки, – проговорил неизвестный.

– Я извиняюсь, у тебя всегда такой голос? – не выдержала я.

– Две попытки.

– Ладно-ладно… что там? Дорожат, берегут? Дружба?

– Одна попытка.

Я пыталась не смеяться, но парень с детским голосом, который был на голову выше меня, здорово веселил.

– Ну чем еще дорожат? Жизнью?

Он внезапно протянул мне свернутую бумажку. Как только я взяла заветный трофей, заметила на руке знакомый шрам от царапины вурдалака.