– Я его знаю? – недоверчиво вскидываю бровь, глядя на реакцию мамы.

Она отводит взгляд, и на ее щеках появляется румянец.

– Не лично, но думаю, что знаешь, – ее голос больше похож на писк, будто это я родитель и отчитываю ее за что-то. – Его зовут Росс Кинг, ты могла видеть его фотографии в прессе. Наши отношения были… тайными. Он публичный человек, поэтому мы решили обезопасить нас от внимания журналистов.

Ничего не отвечаю. Стоит ли ей напомнить, что Джордж умер вчера? Или мне надо звонить в психиатрическую больницу? До самого следующего дня думаю, что она врет или бредит, но когда за нами приезжают шикарные автомобили и фургон для перевоза вещей, я окончательно запутываюсь.

Что гугл поведал мне о Россе Кинге?

О, очень многое!

Я знала, что он бизнесмен. Его корпорация занимается многими вещами: энергетика, недвижимость, издательское дело. Недавно он решил заняться ресторанным бизнесом, однако столкнулся с проблемой в покупке нужных объектов. Какая-то организация не хочет продавать ему свою недвижимость, а после переговоров главный юрист был убит на пороге своего дома. На сайтах, публикующих слухи, говорят, что Росс занимается наркотиками, контрабандой и нередко убивает. Почему-то я склонна верить этим слухам. Не могу представить, куда ему столько денег. Империей «правят» три из четырех братьев, и вряд ли они нуждаются в стольких миллионах.

Не представляю, как маму угораздило с ним связаться. Она так и не рассказала, как они познакомились. Сегодня состоится ужин, на котором нас с Оливером официально представят маминому ухажеру.

На пути в наше временное пристанище я разбираюсь со всеми счетами за прошедший месяц, пусть мы и уезжаем, но я должна разобраться со всем, потому что мама не станет заниматься этим. Оли рядом увлеченно читает свой новый комикс про «Человека-паука». Утром мой младший брат все-таки поплакал из-за смерти Джорджа, но сейчас он успокоился. Глажу его по голове и осматриваюсь по сторонам. Мама едет на переднем сидении и строчит СМС кому-то, возможно, Россу. Мы находимся в каком-то невероятно элитном районе с высокими зданиями. Боюсь, представить, сколько здесь стоят квартиры. Остановившись у одного такого, водитель объявляет, что мы на месте. Выхожу из автомобиля, взяв на руки Оливера, и читаю табличку на здании: «Кинг Консалтинг». То есть все здание принадлежит Россу?

– Охренеть! – присвистываю я.

– Охренеть! – повторяет Оли, улыбаясь и глядя на меня.

Не могу сдержать смешок, однако все же с укором смотрю на братишку, щипаю его за бок и шепчу:

– Нельзя повторять за сестренкой плохие слова, мистер. Особенно перед встречей с маминым другом. Понял?

Оли кивает, и мы проходим внутрь. Лобби выглядит шикарно, и мы кажемся здесь лишними. Все отделано мрамором и стеклом с тонировкой. Мужчина за ресепшном обходит стойку, вежливо улыбается, не скрывая удивления от нашего внешнего вида, и провожает к частному лифту. Мама проводит ключом-картой у датчика, и мы поднимаемся на самый верхний этаж. Водитель молча стоит позади и держит наши вещи. Если лобби показалось мне шикарным, то пентхаус достоин королей. Два этажа с ультрасовременным дизайном, все в серых и коричневых тонах, лестница сделана из стекла, как и часть потолка. Люстра будто куплена на выставке современных художников. Она представляет из себя странное сплетение металлических прутьев и ламп. Окна от потолка до пола открывают вид на Центральный парк. Как таковых личных вещей здесь мало, словно пентхаус только сдали для проживания.

– Твою мать… – снова не сдерживаю свой шок, но брат не вторит мне на этот раз и просто осматривает квартиру с широко раскрытыми глазами и ртом.

Боюсь отпустить Оли, потому что если он заденет что-нибудь и сломает, то нам будет не расплатиться за всю жизнь. Никаких признаков теплого приветствия я не замечаю. Вместо хозяина пентхауса нас встречают три охранника. Все выглядят страшно, как головорезы. Крепче прижимаю к себе Оливера и прищуриваюсь. Тело напрягается, готовясь к побегу и защите младшего брата, но мама подходит ко мне, кладет руку на плечо и шепчет:

– Моя луна (прим. от автора «Селена» с греческого языка означает «луна», «Богиня луны», « лунный свет»), нас просто осмотрят и пропустят. Никто нам не навредит.

С сомнением хмурюсь, смотря в ее глаза. Мама кажется уверенной, поэтому я киваю и ставлю Оли на ноги. Брат тут же прижимается к моим ногам, с опаской бросая взгляды на огромных мужчин. Я же не могу отвести глаза от их оружия: у каждого телохранителя по два пистолета. Черт, мамин ухажер либо параноик, либо действительно все время находится в опасности.

Мама приводит пример, подходит к одному из телохранителей, позволяет себя ощупать и идет дальше по коридору. Оли становится следующим. В его рюкзачок с Железным человеком тоже заглядывают, мнут его плюшевого мишку, и я не могу сдержать язык за зубами:

– Вы думаете, что шестилетний мальчик засунет в медведя пушку, высшие разумы?

Мама с укором шикает на меня. Поздно, она уже опоздала с воспитанием, если честно. Пусть я только наполовину итальянка, но свой характер я сдерживать могу редко. За спиной у мамы замечаю огромную фигуру и перевожу на нее взгляд. Когда эта фигура выходит на свет, во рту пересыхает, а между ног мгновенно становится жарко.

Мужчина, спустившийся по лестнице, не просто красив, а великолепен. Густые темно-русые волосы, постриженные в модную прическу, зачесаны назад. Высокие скулы, острые линии челюсти, покрытые щетиной, и холодное выражение лица делают его похожим на изваяние. Росс очень высокий, наверное, чуть ли не два метра. Огромные мышцы выпирают из-под строгого костюма черного цвета. Белая рубашка расстегнута у горла, и благодаря этому открывается вид на несколько татуировок. Губы сомкнуты в тонкую полоску, а самые ледяные в мире серые глаза с орлиной внимательностью осматривают всех присутствующих и, остановившись на мне, изучают.

Черт побери… Мне немедленно стоит перестать пялиться, все-таки это мамин мужчина, но, честно, я не в силах оторвать взгляд.

Вальяжной походкой он направляется к маме, хотя его взгляд все еще прикован ко мне, и обнимает ее. Жест не выглядит нежным с его стороны, однако мама сразу же улыбается, словно не видит этого холода. Росс отпускает ее и спрашивает:

– Что-то случилось?

Его голос направляет по моей спине армию мурашек. Низкий баритон с хрипотцой подходит под его внешность. Вопрос, думаю, был адресован мне, но мама тут же качает головой и взглядом останавливает меня от ответа. Я закатываю глаза, сложив руки на груди. Мама прижимается к руке мужчины и мило щебечет:

– Селена не очень любит, когда к ней прикасаются незнакомые люди.

Класс, то есть получается, что я уже успела устроить скандал? Не хочу, чтобы меня считали истеричкой, поэтому, подойдя к громиле, который уже проверил маму и Оли, и бурчу:

– Валяй, любитель медведей.

Телохранитель никак не реагирует на мой комментарий и начинает меня щупать. Его огромные лапы проходятся по рукам, талии и задерживаются на талии. Я напрягаюсь, когда охранник находит под моим ремнем выпуклость. Так и знала, что надо было спрятать в обувь! Телохранитель сощуривается, намекая, чтобы я достала предмет, спрятанный под поясом. Понимая, что другого выхода нет, запускаю ладонь под ремень и вытаскиваю свой складной нож-бабочку. Мама тяжело вздыхает, а телохранитель протягивает свою руку и забирает его у меня. Перевожу взгляд на Росса, который с интересом смотрит на меня, ожидая объяснений.

– Я не собиралась вас убивать, мистер Кинг, – любезно говорю я. – Он нужен был для самозащиты.

Росс кивает в сторону двери в коридоре, и охранники уходят вместе с моим ножом. Открываю рот, чтобы начать бороться за право оставить свою вещицу у себя, но мужчина меня опережает:

– Здесь тебе ничего не угрожает, Селена. Тебе не нужен нож.

– А если я захочу нарезать яблоко? – с вызовом бросаю я.