Этот эпизод стал на самом деле первым свидетельством того, что люди знают нас и наши вещи, причем ставят нас в один ряд с другими группами – признанными звездами жанра. Несмотря на частые выступления, где мы встречались публикой тепло, мы все равно не питали особых иллюзий в отношении себя. Мы были глубочайшим андеграундом, несмотря на доступный и демократичный стиль нашей музыки, каким был и остается поп-панк.
У нас не было ни одного «выпущенного» альбома, который можно было бы купить в любом пластиночном магазине. Наши песни не проигрывали даже специализированные радиопрограммы, кроме только-только открывшейся тогда скляровской «Учитесь плавать» на радио «Максимум». В клубах нас воспринимали, как, может быть, и приятный, но все равно необязательный довесок к концертам «Наива» или «Ногу Свело». А тут вдруг песня! А мы, между тем, едем на концерт, из которого двумя часами ранее были подло выкинуты. Все это оставляло странный осадок, смесь обиды и гордости.
Несмотря на новые жизненные интересы, свежие песни все равно появлялись. К уже имевшимся «Farewell Majority» и «Please, Don’t Come» добавились «Welcome to the Party», «I left it once» и «Remember when». С текстами нам снова помогла Аня Сенкевич. К концу лета мы были готовы думать о новой записи, однако звезды встали так, что альбом с этими песнями нам было суждено записать только через два года. Денис Петухов, чьи занятия на бас-гитаре сделали его за короткий срок весьма сносным инструменталистом, получил предложение от группы «Наив» заменить уезжавшего на ПМЖ в Штаты Кочеткова.
Новость прозвучала (простите за избитое сравнение) действительно как гром средь бела дня. Все шло слишком охуенно, для того чтобы продолжаться долго.
Петухов хотел в «Наив», хотел в группу объективно лучшую и более успешную, хотел туда, где иногда случаются европейские туры, выходят круглые виниловые пластинки, снимаются клипы, а фэны в зале требуют не «Anarchy in the U.K.», а «Танки-Панки» или «На улице холодно». Примерно так Денис и объяснил нам свой шаг. «Каждый из вас, чуваки, на моем месте поступил бы точно так же», таков был его резон. Нам было все и так ясно, можно было и не объяснять. Другое дело – позиция наивовских парней. Басист в панк-ансамбль – не слишком редкая птица, даже для Москвы 93-го года. Не надо было особенно рвать жопу, чтобы подыскать себе правильного парня в группу. Даже если это было не просто сделать, все равно, разве это повод для того, чтобы вот так вот запросто взять и обезглавить другой бэнд? Хотя в любом случае отъезд человека на ПМЖ – процесс долгий, обычно о таких планах становится известно примерно за год. И если внезапный интерес Пита именно к бас-гитаре рассматривать с этой позиции – что ж, тогда, наверное, гнать на чуваков без мазы. Денис пытался смягчить наш шок обещаниями оставаться в группе и лупить на два фронта столько времени, сколько понадобится. Но, учитывая частоту выступлений, совместных с «Наивом», в эту перспективу верилось с трудом. Это как? Чувак сначала выходит на сцену и поет в одной группе (типа фронтмэн, все дела), а потом вешает на себя инструмент и в составе следующей банды он уже басист?
Некрасиво как-то. Кроме всего прочего, мы прекрасно отдавали себе отчет в том, что количество времени, которое потребуется Питу для полноценного участия в «Наиве», будет постоянно расти, и на нас его просто будет не хватать. И самое главное: мы были отдельной группой, самостоятельной и оригинальной. Становиться сторонним проектом одного из «Наива» – это ни хуя не круто, пацаны и девчонки, ни хуя не круто.
Став наивовским бас-гитаристом, Пит продержался в группе до середины 1998 года, записав с парнями два альбома. Когда в 1998-м Олег Нестеров начал искать музыкантов для проекта «Маша и Медведи», Денис оказался тем самым чуваком, которого пригласили в новую группу играть на басу. Недолгое время, сочетая игру в двух ансамблях, Пит покинул «Наив». После распада «Маши и Медведей» его можно было видеть в группе Николая Носкова. Насколько я знаю, сейчас он выступает и записывается в составе Бутч, а также участвует в группе «8-я Марта».
Итак, в расстроенных чувствах, подавленные и «обезглавленные», пребывая на постоянных наркотических мутках и интоксикациях, мы начали вялые поиски нового певца. Мы честно (как бы нам это ни было в лом) ездили к московским магазинам музыкальных инструментов, где расклеивали объявы о поиске музыканта. Такой способ поисков людей в группу (если только вы не уводите человека из другой банды) тогда был единственно возможным. Как вы думаете, многие в Москве осенью 93-го могли откликнуться на объявление с примерно таким текстом: «В группу требуется УМЕЮЩИЙ ПЕТЬ вокалист. Стиль – американизированный, мелодичный панк, в духе Ramones, New York Dolls, Billy Idol, Iggy Pop. Также необходимо знать творчество Sex Pistols, Clash, Dead Kennedys. Тексты на русском и английском. НЕ СОВОК! Есть своя база, репертуар, записанный альбом. Звонить – Дима …, Денис…»? Как бы привлекательно ни выглядело это объявление для потенциальных певцов сейчас, тогда это был дохлый номер. Мы отслушали четверых или пятерых человек и чувствовали в себе способность убить шестого, если бы таковой нашелся.
Люди тотально не секли фишку. О Ramones и сейчас не многие слышали, тогда тем более. Но это не было самой большой проблемой. В конце концов, Самхарадзе, до того как попал к нам, слышал только две панк-песни – »God Save the Queen» в исполнении Anthrax и «Anarchy in the UK», переигранную Megadeth. Мы планировали постепенно подсаживать на наше «правильное» музло человека, который хотя бы теоретически смог бы нам подойти. Мы надеялись на то, что такой все-таки найдется, однако все наши надежды были тщетны. Один знал что-то об Iggy, но петь не мог, как ни пытался. Второй отлично выглядел; хаер, «косая», тяжелые «хакин бутс», но вместо того, чтобы выучить к прослушиванию хотя бы пару наших вещей (кассету с демо мы передавали всем «кандидатам» заранее), тут же вытащил толстенную общую тетрадь со «своими песнями». На самом деле это были не песни, а корявые и неумелые тексты к возможным песням, только он почему-то называл этот сборник подросткового подражания Г.О. «песнями». Третий заебись пел и даже врубался в нашу фишку, вот только она ему была не интересна. Интересно ему было играть металл/индастриал в духе Ministry, и он даже обещал принести на следующую репу специальную примочку для микрофона, искажающую звук. Он называл такую музыку «музыкой будущего» и пребывал в полной уверенности, что через три, максимум пять лет, так заиграют все. Через пять лет все кому не лень заиграли поп-панк, а о Ministry с каждым годом слышно все меньше и меньше. Репы с примочкой на микрофоне не было, больше мы ему не звонили.
Кроме расклейки объяв, мы также искали чела в тусовке. Рубан мечтал о том, чтобы взять певцом нашего приятеля из Давыдково, Леху Архипова по кличке Архип (одну его вещь мы в 97-м записали на альбоме «Украл? Выпил?! В Тюрьму!!!»). Архип оказался недоступен. Как раз незадолго до этого он уехал в Европу, где протусовался несколько лет. Теперь Архип снова живет в России и составляет мужскую часть дуэта «Архип и его Алиса». Сучок рассказал о парне, с которым его гитарист Шар записывался еще в конце 80-х в панк-группе «Инфекция». «Отличный чувак, охуенно поет, как раз в вашем стиле. Кроме того, знает и любит Misfits и Ramones. Зовут его Найк, вот только он пропал куда-то в последнее время». Наш несостоявшийся певец, Найк Борзов, как раз проходил тогда службу в армии и после нашего знакомства в 98-м очень смеялся, когда я рассказал ему эту историю.
Мы сыграли с Петуховым еще пару концертов в «Бункере». Мы также запланировали еще одно выступление там, в октябре, и даже наксерили массу DIY афиш формата А4 (группы тогда не делали этого сами). Однако концерт был отменен из-за комендантского часа, введенного в Москве во время октябрьского путча-2. Еще через месяц, в середине ноября, мы с Сучком отправились в Питер. Там я был задержан ментами на Московском вокзале, имея при себе грамм фенциклидина, и по прошествии трех дней конкретного мозгоебалова препровожден в тюрьму. Тюрьма называлась «Кресты» и является одним из памятников старины екатерининской эпохи. Интересно, почистили ее к 300-летию питерские власти хотя бы снаружи?
