– Оооооооспа! – прошипел наконец канцлер, закончив поминать всуе всех ангелов поименно, – ещё 15 дежурств!

А вот фигушки, не имеет эта швабра говорящая права на нас наказание накладывать, так что посмотрим вниз застенчиво, да ножкой поковыряем землю, и…

– Ааааапчхи!

Мы с Кисом не сговариваясь нырнули под ближайшую каталку под недоуменным взглядом канцлера. Лучше бы он последовал нашему примеру. Но он-то с феноменом Хомы знаком не был…

– Мяяяяяясооооо, – зарокотал мертвый тролль и вполне себе резвенько вскочив, даром что одной ноги нет, мы ее ещё вчера отрезали и отправили учительнице прорицания в качестве презента, сграбастал недоумевающего канцлера, – мяяяясоооо? – Задумчиво повторил гигант и обнюхал добычу. Хорошо, что вес мы вернуть его злобству не успели, иначе сразу бы сожрал, а так вон сомневается, кому ж охота об кости зубы ломать.

– Умри!!!

Ну ну, пробуй его упокоить, Хомины интуитивные зомби ни на чью постороннюю магию не реагируют. Загнать их обратно в мертвое состояние почти никому не удаётся, кроме Учителя конечно. Он давно научился все наши пакости нейтрализовывать.

– Уберите его! – канцлер наконец понял тщетность попыток освободиться самостоятельно.

Хома поспешно пробормотал команду «спать» и тролль с блаженной улыбкой грохнулся на пол… вот только между полом и снова мертвой тушей оказалась нежная прослойка из канцлера. Не повезло.

Оказалось, что телекинезом его злобство владеет гораздо лучше, чем некро изысками. Туша отлетела, снеся попавшийся на пути рабочий стол и пару ледников.

– Мое терпение лопнуло, – зашипел помятый и слегка встрёпанный канцлер, – вы у меня попляшете, и никакой Галлан вам в этот раз не поможет.

Его злобство нервно поправил костюм и, гордо подняв голову, удалился.

Мы, переглянувшись, расхохотались. Через пять минут, пока мы, икая от смеха, описывали друг другу как выглядел канцлер в обнимку с троллем, дверь слетела с петель и перед нашей притихшей компанией появился Учитель.

Громы и молнии посыпались на нас в прямом смысле этого слова, все-таки не зря Галлан диссертацию защитил по работе со стихиями. Из-за спины Учителя аккуратно высовывал нос канцлер, не желая случайно попасть под горячую руку. Понаблюдав минут десять и удостоверившись в реальности наших страданий, он, довольно кивнув, наконец ушёл.

Вместе с затихшими шагами в коридоре закончилось и светопреставление в несчастной анатомичке. Подпаленые трупы местами дымились, реактивы разлились по всем возможным поверхностям, на потолке ясно отпечатался силуэт Хомы, а мы, хлопками сбивая огонь с одежды, оценивали новые прически. А вы вот пробовали под молнию попасть? Тут тааааакая укладка, ни один салон и за сто золотых подобный ирокез не создаст. Хоть сейчас к ведьмам на шабаш.

Учитель печально нас осмотрел и сел на чудом уцелевший стол.

– Дошутились? Вы отправляетесь с группой солдат в Пустырь. Вам приказано найти артефакт хаоса и привезти его в королевскую резиденцию.

– Как в Пустырь? Мы же ещё только на третьем курсе? Это же…

– Да, – учитель устало прикрыл глаза, – это самоубийство. Но приказ с вашими именами подписан королем Карлом и обжалованию не подлежит. У вас 3 дня на сборы.

Под наше ошарашенное молчание он встал со стола и направился к выбитой двери. У порога учитель оглянулся и произнёс небывалое для себя.

– Простите. Я не смог ничего сделать.

Не обращая внимания на наши отвалившиеся до пола челюсти, учитель перешагнул порог и пропал в облаке портала.

Пустырь. Пустырь – город, разрушенный Приходящими на заре цивилизации, находится в месяце пути от академии. Ну и что страшного в развалинах?. Да в принципе ничего, кроме настолько густых эманаций серой мути, что из неё вылазит постоянно непонятно что разных форм, цветов и размеров, но с общей необъятной ненавистью ко всему человеческому.

Много лет назад Пустырь отгородили от мира куполом тьмы и попасть туда теперь можно лишь с магистром или артефактом, сделанным его руками. А теперь представьте миллиарды жутких созданий, скопившихся там внутри. Представили? Отдельным бонусом было полное отсутствие карт местности под куполом, а соответственно, и где этот чертов артефакт находится, можно только гадать.

– Похоже, самое время начинать паниковать, – хрипло прошептала я.

– Я к сестре, – задумчиво протянул Кис, пытаясь привести одежду в хоть какой-то порядок.

– А как же дежурство? – Хома уставился в одну точку поверх наших голов.

– Ты что не понял!? К трухлявой дежурство! Мы не вернёмся из этого похода! – Кис резко выскочил за дверь.

Я задумчиво почесала кончик носа и уставилась на мигом почерневшие пальцы. Налюбовавшись разводами, глянула на так и не отмершего Хому, вздохнула и отправилась в общежитие. Пора грабить однокурсников, вдруг появится шанс хоть чуточку улучшить наше положение какими-то плохо лежащими артефактами.

Утро добрым не бывает. В этой истине я убедилась в очередной раз, пытаясь наиболее безболезненно приоткрыть хоть один глаз. Подо мной что-то шевелилось и мешало спокойно досмотреть радостный сон, в котором я все-таки закончила академию и принимала от учителя огромного розового слона с лицом тролля из анатомички. Ещё во сне была даже более круглая, чем в жизни, принцесса. Она летала под потолком, как воздушный шарик и жевала занавес. А канцлер на коленях умолял ее спуститься, подманивая огромной костью. В общем сон был приятен, а реальность – нет, и я в неё не хотела.

Очередное судорожное шевеление подо мной вызвало новый виток ненависти к миру. И я этот, не желающий успокаиваться матрас, не долго думая, укусила.

– Уууууй! – завопило ложе странно знакомым голосом.

Рефлекторно я скатилась на пол и попыталась заползти под стол, но место было уже занято. Глаз мой наконец-то открылся и сразу об этом пожалел. Я попыталась прикинуться ковриком, перебирая в уме все прегрешения, за которые судьба так надо мной поиздевалась. Моим покусанным матрасом оказался учитель, шипящий проклятия и грустно изучающий строение моих зубов по прикусу на ноге. Вполне себе даже ровненькому и красивому.

– Есть кто живой? – хриплый голос Хомы, раздавшийся из-под стола, вернул меня в реальность, – воды дайте!

– Может тебе ещё завтрак в постель? – ехидство не покинуло Киса даже в такое утро.

– Старушачьи дети, – проворчал учитель, – надо бы вас так и оставить, но ладно, один-то раз. Последний! – по мудрой щеке сползла одинокая слезинка.

Это он нас так жалеет или у него привычка плакать с похмелья?

Щелчок пальцами и мы наперегонки, отталкивая друг друга помчались к туалету. Выиграла я, парни удовольствовались окном и цветочным горшком. Хорошая штука – магический вытрезвитель, только вот с последствиями.

– Уууууубью! – донёсся с улицы вопль канцлера. А вот нечего под нашими окнами шататься.

– В крысу превращу! – пригрозил учитель, выглянув в окно и осмотрев его злобство, перепачканное содержимым Кисиного желудка. Допёк его канцлер однако.

Убедившись, что шипящий проклятия Винсент отбыл отмываться в неизвестном направлении, учитель вышел из комнаты. Громко хлопнула дверь. Резкий звук разбудил Мыша, спокойно спавшего на своём законном месте в углу шкафа. Маленький засранец, издав пронзительный визг взлетел, описал под потолком три круга и приземлился мне на голову, оцарапав крылом щеку.

– Уууу, муть тебя забери,– выругалась я,– когда ты научишься нормально приземляться?

Мышь на мое возмущение не отреагировал, только поудобнее зацепился за волосы и, зевнув, собрался досматривать свои маленькие вредные сны.

– Ты мне это брось,– возмутилась я, пытаясь согнать наглеца со своей, и так не отличающейся порядком, шевелюры. Мышь в ответ обиженно запыхтел и попытался укусить меня за палец.