– Целые сутки? – переспросил Маклуски, – Значит, они не уложились в нормативы третьего разряда?

– Нет, не уложились, – усмехнулся мастер спорта по экстремальным ситуациям, – К сожалению, далеко не всем присуща спортивная смекалка… Бомжей пришлось вызволять из беды нашей полиции. (Кто-то из прохожих услышал их вопли и доложил об этом в полицейский участок.) Полиция приехала, отперла железную дверь и освободила бомжей. Они за эти сутки успели развести внутри костёр и едва не спалили всю постройку… После этого случая бомжи предпочитают тут не селиться. Им по душе более людные и сытные места… Так что не волнуйтесь: Нашим соревнованиям никто посторонний не помешает! – заверил он.

Пройдя вдоль боковой секции забора, спутники оказались возле главных входных ворот, на которых висел основательный амбарный замок. Пока Арчибальд доставал из кармана связку ключей и отпирал ворота, Доддс успел у него поинтересоваться:

– А может, нам стоит войти на территорию верхним путём, через забор? Как-никак мы являемся энтузиастами экстремальных ситуаций…

– Не спешите перелезать через заборы! – дружески посоветовал Арчибальд, – Не тратьте силы зря – они вам ещё пригодятся при сдаче нормативов!

– Как говорил один древний философ: Сила нужна тем, у кого не хватает ума, – ответил Маклуски, – Мы надеемся выполнить нормативы при помощи нашей спортивной смекалки, не прибегая к физическим усилиям… Но раз уж вы отперли ворота, нам теперь нет нужды перелезать через забор, – проявил спортивную смекалку он, заходя в отпертые ворота вслед за провожатым.

Арчибальд оказался рачительным хозяином: Сняв отпертый замок с засова и пройдя в ворота вместе с коллегами, он повесил этот же замок на те же ворота уже с другой стороны. (Там тоже имелся точно такой же засов.) Дальнейший путь троих решительных энтузиастов пролегал по внутренней территории строительного городка. Им пришлось пройти по краю большого котлована, на дне которого виднелись малопонятные кучи кирпича и прочего строительного мусора… (По всей вероятности, тут когда-то планировалось соорудить подземную автостоянку.) Наконец, спутники вплотную подошли к недостроенному торгово-развлекательному комплексу. Буквально в десяти метрах от него стояла покосившаяся сторожевая будка… Арчибальд, проходя мимо, не преминул в неё заглянуть. Внутри будки был обнаружен лишь пустой деревянный топчан и один-единственный дощатый ящик – как бы одно лежачее и одно сидячее место.

– Оставлю-ка я здесь свой багаж! – сообщил попутчикам Арчибальд, закидывая за топчан свою массивную спортивную сумку, – Кстати, и для ваших саквояжей тут тоже найдётся место! – прозрачно намекнул он, – Наверно, при сдаче нормативов они вам только помешают…

– Нет-нет! – горячо возразил Маклуски, – Об этом не может быть и речи! Наши саквояжи мы обязательно возьмём с собой…

– Вы носите в них какое-то спортивное снаряжение? – смекнул Арчибальд.

– Дело даже не в этом, – попытался объяснить Доддс, – Просто мы хорошо помним изречение одного древнего философа: Все свои вещи следует всегда носить с собой, чтобы их не спёрли…

– При сдаче нормативов вы вправе пользоваться любыми подручными средствами, в том числе и принесёнными с собой, – заметил к слову Арчибальд, – Так что наличие при вас саквояжей не будет считаться нарушением… Ну так как? Вы готовы к соревнованиям?

– А чего нам, собственно, тянуть? – проявил присущую ему решительность Маклуски, – Лучше, чем сейчас, мы всё равно уже не подготовимся. Дальнейшие задержки не принесут нам никакой выгоды… Давайте приступим к сдаче нормативов! Не будем терять драгоценного времени: Чем скорее мы начнём, тем скорее закончим! (Между прочим, мы находимся в служебной командировке и торопимся в Болтли.) Итак, Арчибальд, ведите нас к месту соревнований!

– С большим удовольствием! – ответил мастер спорта.

Прошагав по замёрзшим кучам строительного мусора последний десяток метров, спутники наконец вошли в недостроенный торгово-развлекательный комплекс. Разыскивать входную дверь не было нужды – повсюду в голых кирпичных стенах зияли пустые дверные и оконные проёмы. Внутри комплекс выглядел ещё более непритязательно: те же кирпичные стены; вместо пола – бетонные плиты, усеянные ошмётками стекловаты и битым кирпичом. Всё это кое-как освещалось дневным светом сквозь отверстия в недостроенном потолке… Но Арчибальд ориентировался в этой постройке, как акула в океане. Он без тени сомнений провёл своих спутников по недостроенному лабиринту и пару минут спустя вывел их к уже упоминавшейся железной двери. Та оказалась почти трёхметровой высоты и имела массивную гранёную ручку с внешней стороны.

– Солидная конструкция, не правда ли? – одобрительно высказался Арчибальд, берясь за ручку рукой, – Как вы полагаете, для чего её здесь установили? Об этом первым делом распорядился начальник строительной конторы, как только приступил к работам внутри комплекса… Железная дверь очень удобна: Она помогает строителям сохранить трудовую дисциплину и высокий морально-нравственный облик. В начале смены начальник запускает строителей на рабочее место и запирает за ними дверь; в конце смены он её отпирает и выпускает их на свободу. Благодаря этой двери никто из строителей в течение смены не может улизнуть с рабочего места и унести налево какие-нибудь стройматериалы… Начальство было в восторге от этой двери и всё не могло на неё нарадоваться, пока контора не приказала долго жить. Но и после этого дверь осталась на своём месте… Как легко убедиться, в данный момент она заперта снаружи на штыри, – (Доддс и Маклуски согласно кивнули головами при виде трёх больших штырей, выходивших из двери вверх, вправо и вниз), – Но её можно легко открыть одним поворотом вот этой ручки! – (Арчибальд повернул гранёную ручку – и все три штыря с занудным скрежетом вошли в свои гнёзда внутри двери), – Теперь дверь открыта, и мы можем спокойно в неё войти! – он дёрнул дверь на себя, и она как бы нехотя приоткрылась.

Пройдя железную дверь, спутники углубились во внутренние помещения недостроенного комплекса. Арчибальд по-прежнему шёл впереди, как бы прокладывая коллегам путь – а те едва поспевали за ним со своими большими саквояжами… Пользуясь случаем, Доддс успел шепнуть Маклуски:

– Боюсь, взломать эту дверь нам не удастся… Она выглядит слишком солидно, чёрт бы её побрал!

– Похоже на то, – не без досады признал Маклуски, – Значит, придётся нам выбираться отсюда каким-то другим путём…

Пару минут спустя, пройдя сквозь ещё несколько недостроенных внутренних помещений, Арчибальд вывел своих попутчиков к цели. Посереди торгово-развлекательного комплекса оказался своеобразный двор (а проще говоря – пустое место) размерами если не с футбольное поле, то, по меньшей мере, с гандбольную площадку. В самом центре этого двора из-под земли торчал небольшой чугунный столбик непонятного назначения… Именно к нему и направился Арчибальд.

– Вот место старта! – объявил он, указав на столбик, – А финиш у нас будет в той самой будке сторожа, где я оставил свою сумку…

Доддс и Маклуски согласно кивнули головами. Подойдя к чугунному столбу, они поставили к нему свои саквояжи и оценивающе огляделись по сторонам… Внутренний двор овалом окружали недостроенные кирпичные лабиринты; над головой сияло свинцовое ноябрьское небо; рядом с чугунным столбом валялось несколько битых кирпичей, а чуть дальше виднелось старое кострище, напоминавшее о драматическом происшествии с заточёнными здесь когда-то бомжами.

– Надеюсь, условия соревнований вам понятны? – риторически осведомился Арчибальд, – Наш комплекс состоит из внутреннего и внешнего пояса, разделённых глухими кирпичными стенами. Пройти из одного пояса в другой можно лишь через одну-единственную дверь… Сейчас я дам старт соревнованиям, пройду в эту дверь и запру её за собой. Я займу позицию в будке сторожа и буду дожидаться там вашего прибытия. Вам даётся ровно сто двадцать минут на то, чтобы выбраться из комплекса и явиться ко мне в будку. Если вы не уложитесь в этот срок, вы не сможете получить третий разряд… Время будет отсчитывать мой личный хронометр, – он достал из внутреннего кармана небольшой прибор, напоминающий старинные карманные часы, – За его точный ход я могу поручиться. (Я успешно отсудил с ним уже не один десяток соревнований.) – он извлёк из того же кармана фланелевую тряпочку и принялся бережно протирать ею свой сверхточный хронометр.