– Забавно Вы всё расписали, но вот, что не клеится, – летом, в том же самом Миннеаполисе, при наступлении сумерек желание утешить себя сладостями отсутствует. Как Вы это объясните?

– Летом, солнце садится на той широте примерно в десять часов после полудни, к этому времени уровень в организме ещё одного игрока- кортизола естественным образом снижается. Кортизол в течении дня подзадоривает нас на действие, хотя его общие функции гораздо более сложные. Низкий уровень кортизола сопровождается чувством общей усталости, и это замечательно гармонирует с одновременным сигналом мелатонина о том, что пора спать. Зимой же, солнце садится около пяти часов вечера, когда уровень кортизола ещё высок. И возникает противоречие. Каждый гормон старается перетянуть канат поведения на свою сторону,– кортизол требует действия, а мелатонин- сна, и он призывает союзника- инсулин, который действует на кортизол угнетающе. Они всячески нейтрализуют действия друг-друга. Это ещё раз отсылает нас к тому факту, что тело человека, всего лишь поле битвы гормонов и генов за свои меркантильные интересы.

– Но всё-же Вы упомянули о неявной свободе выбора?

– Именно. Настоящая свобода выбора проявляется, когда человек действует наперекор своим потребностям, Ваш организм требует пищи, а Вы сдерживаете себя, при том что пищи- изобилие. Вам не хочется совершать утреннюю пробежку под дождём, но Вы заставляете своё тело покинуть уютную постель и отправляетесь пыхтеть под холодными струями. Так проявляется свобода выбора. Но! – очень условно. Если Вы сидите на диете, то к этому есть причина. Например согнать лишний вес, чтобы понравиться коллеге по работе или новой соседке. Зачем? Чтобы в перспективе оставить через неё какое-то количество своих генов- родить детей. То-есть и здесь за вас всё решили гены и гормоны.

И вот, после всего, что я вам сказал, Вы хотите, чтобы мы с коллегами проанализировали свободу выбора у Искуственного Интеллекта? Сиречь – у роботов?

– Именно так профессор! Я продолжу. Среди полутора тысяч обитателей каждого Кластера есть представители практически всех специальностей: рабочие-техники, инженеры, повара, электрики, врачи, спецы в сельском хозяйстве. Не удивляйтесь, и не позволяйте удивляться Скалярам. Всё продумано глобально. Легенда вложенная в сознание колонистов упреждая, даёт ИМ ответы на все возможные вопросы. Корабли доставившие колонистов на новую планету привезли и всё необходимое для этого. Включая растительные культуры, домашних животных и технику для обслуживания. Скажем короче, если бы Вы профессор, вдруг оказались в том виртуальном мире, то ни в чём бы не обнаружили отличия от нашей реальной и родной планеты. Длительность суток, осадки, лунный цикл, – всё в точности повторяет Земные условия.

Каждый из ИИ-процессоров очнувшись вдруг человеком-Скаляром выходит из капсулы якобы служившей для его жизнеобеспечения на время перелёта на колонизируемую планету. В этот момент он выплёскивает в свои действия всю ту гигантскую информацию которая была в нём запрограммирована. Он осознаёт кто он, где он, и что он должен делать. После обязательной к исполнению работы Скаляр получает время для «отдыха», так необходимое живому существу. Он использует это время, выбрав случайным образом один или множество из тысяч возможных. Занятия спортом, чтение, просмотр кино, беседы за стойкой бара, ужин в кругу друзей… Друзей? Я сказал друзей?… нужно быть осторожным со спекуляцией человеческими терминами. Ужин в кругу коллег, – так будет точнее. После этого, согласно природе ЧЕЛОВЕКА, Скаляр должен отойти ко сну. И управляющий им ИИ-процессор отключает все действия, оставляя активными только органы чувств. То, что сможет пробудить Скаляра в случае опасности.

– У меня возник технический вопрос, скорее из любопытства.

– Слушаю Вас профессор.

– Зачем было загонять под землю весь этот сложный комплекс? Почему бы не организовать всё в ангаре на какой-нибудь базе?

– Во избежание факторов, способных исказить результат. Этот бункер изолирован от воздействий внешнего мира, – температуры воздуха, влажности, сейсмической устойчивости – место где мы сейчаснаходимся буквально «плавает» на рессорах, нейтрализующих тектонические толчки. Более того, мы даже пытались изолировать центр от влияния нейтрино – в теории даже оно способно повлиять на деятельность электронного процессора. Но нейтрализовать нейтрино невозможно, и мы с этим смирились.

– Пусть будет по вашему, но те, реальные представители Искуственного Интеллекта, перспектива агрессивного поведения которых Вас беспокоит, ОНИ будут развиваться в естественных условиях. Под влиянием всех природных и иных факторов. Поэтому, результаты анализа действий стерильных ИИ-процессоров с которыми предстоит работать нам, и тех, кто будет «взрослеть» на природе, могут и будут кардинально отличаться.

– Вы правы профессор. Но Вас это не должно волновать. О развитии тех- «нестерильных» мы позаботимся тоже. Если бы мы позволили всем подопытным развиваться в естественной, нестерильной среде, они перегрызлись бы между собой раньше времени…

– О каком времени Вы говорите?

– Не имеет значения. Забудьте, что я сказал. Сконцентрируйтесь только на результатах эксперимента.

ПОСТОРОННЯЯ БЕСЕДА

– Привет Роберт, Тебя совсем не видно в последнее время, изучаешь сексуальное поведение птеродактилей?

– Хэлло Андрей, если бы ты перестал просаживать свою премию Кавли, то видел бы меня чаще.

– Ха-ха! Рад, что гормоны юмора у тебя бьют через край.

– Чем занимаешься? Я вот иду в кафетерий, не составишь кампанию?

– Почему бы нет, в этом убогом университете немного собеседников, с кем можно преломить сэндвич.

Нейробиолог и астрофизик неспеша проследовали в уютное университетское кафе, и купив каждый по сэндвичеу с напитком, разместились за столиком. Рядом на треноге, соседствовал горшок с боярышником-бонсай в стиле моёги.

– Ты выглядишь озабоченным Роберт, проблемы в исследованиях? Над чем работаешь?

Сапольски хотел уже было поделиться с коллегой впечатлениями о неожиданной смене профиля, но вовремя вспомнил, что работа конфиденциальная и осёкся. Возникла неловкая пауза. К счастью профессор Андрей Линде сам пришёл на помощь даже не подозревая об этом.

– Наверное переживаешь о своих бабуинах? Я слышал, что ты не смог поехать как планировал в Африку.

Точно, бабуины! Из-за напряжённых работ с Искуственным Интеллектом, Роберт почти забыл своих подопечных обезьян, с которыми провёл многолетние исследования.

– Бабуины! Да, именно… не смог поехать… важная работа…

– Ты очень привязался к своим приматам, но студенты их вполне могут заменить, не так-ли?– с иронической улыбкой спросил Линде.

Сапольский ответил неожиданно серьёзным тоном:

– Заменить бабуинов? Ни в коем случае… Ты знаешь Андрей, иногда я убеждался в более разумном поведении обезьян, чем людей. Те же студенты например… говоришь им одно, внушаешь, намекаешь более чем прозрачно. Нет, всё делают вопреки. Словно у всех нарушены когнитивные функции лобного отдела.

– Что ты говоришь?

– Да. Например на каждой лекции повторяю о вреде западного образа питания. Все эти гамбургеры с колой, эти быстрые перекусы полуфабрикатами. Это принижает, негативно упрощает благородное понятие гастрономии. Но нет, послушали, понимающе покивали, и при возможности тут-же набрасываются на картофель фри. Сенсорный стимул подавил логику … Другое дело Бабуины, когда я рассказываю им про студентов, и их неспособность выбрать здоровую пищу, все бабуины смеются.

– Что?!– Линде перестал жевать и в изумлении выкатил глаза, – что ты сказал? Бабуины смеются над студентами?!

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.