Мужчина помедлил, все еще в сомнении рассматривая мое лицо, а затем произнес то, отчего у меня от удивления рот раскрылся:

– По ходу расследования ее вина была доказана. Единственное, я взял на себя ответственность и вместо ампутации языка приказал высечь ее розгами. После медицинского осмотра и первичной помощи, она покинет поместье навсегда.

– Вы правда это сделали? – не поверила я, глядя на мужчину, как на незнакомца.

– Разумеется, – ответил он так, словно его оскорбляло само мое недоверие. – Служанка забыла свое место, позволив себе такое кощунственное неуважение к той, кому была обязана служить. Я ни за что не допущу такого попустительства в моем доме, – заявил он твердо, а я едва не засмеялась ему в лицо. истерический смех так и рвался наружу и только с божьей помощью я смогла его скрыть.

Очнулся! Я более ничего не хочу и не жду от этого мужчины, потому данные потуги вызывают во мне лишь раздражение и недоумение, а не благодарность. Помощь и защита мне нужны были прежде. Теперь уже слишком поздно и его защита мне без надобности. Сейчас я сама могу себя защитить.

И все же, сколько бы ни сдерживалась, видимо, контролировать эмоции у меня вышло из рук вон плохо, потому что мужчина поменялся в лице и отвел взгляд. На его щеках заходили желваки.

– Я это к тому, что вам потребуется новая горничная. Есть ли кто-то из штата, кого бы вы хотели видеть в этой роли?

– Вы позволите мне выбрать самой? – подняла я брови. – Персоналом занимается главная горничная. Я думала, госпожа Клара сама займется этим вопросом.

– Если вас устроит подобный расклад, я не стану настаивать и прикажу госпоже Кларе озаботиться…

– Нет, – сказала я, прежде чем до конца осознала это. Получилось довольно громко, отчего я смутилась и потупилась. – Если не будет большой наглостью, я бы очень хотела просить вас посодействовать в устройстве в штат одной девушки. Я бы хотела видеть на месте моей горничной лишь ее.

– Не вижу сложностей, – пожал он плечами, на удивление легко согласившись на помощь, но трудности начинались со следующей фразы: – Скажите, чтобы пришла с рекомендательным письмом…

– Видите ли, Ваша Светлость, рекомендательного письма нет. У нее нет опыта и происхождения она довольно скромного, – невольно покосилась я себе за спину и вздрогнула, когда мой взгляд был замечен герцогом. Он проследил направление и внимательно осмотрел Дафни. Увиденное ему не нравилось, но, по крайней мере, он не демонстрировал это открыто.

– И вы все равно желаете именно ее? В обязанности личной горничной герцогини входит множество вещей. Обычные служанки должны проработать несколько лет, прежде чем набраться достаточно опыта для такой ответственной работы.

– Я хочу ее, – упрямо и твердо произнесла я, холодно посмотрев в глаза мужчины. – Поверьте, выбранная мной девушка достаточно способная, чтобы справляться с тем минимум обязанностей, которые «исполняла» приставленная мне госпожой Кларой обученная и опытная Доротти, – отчеканила я слова на волне эмоций, едва не сочащиеся ядом от злой иронии. – Если не она, тогда мне и вовсе служанка не нужна.

Сказала и тут же пожалела. Зря я поддалась эмоциям. Нужно было притворяться тихой и покорной. Герцог терпеть не мог, когда с ним спорили. Тем более, жена, которая позволяла себе дерзость в сторону супруга. Не удивлюсь, что он сейчас оскорбится и хорошо, если просто уйдет, а не накажет какими-нибудь санкциями.

– Как пожелаете. Вы ведь понимаете, мадам, что ответственность за нее будете нести сами? – внезапно заявил супруг, отчего мои глаза пораженно расширились, а я недоверчиво вскинула голову.

– Да, я отдаю себе в этом отчет. Сердечно благодарю за оказанную милость, Ваша Светлость, – присела я в книксене.

– Это все, что я могу для вас сделать?

Я окончательно растерялась и не сразу сообразила смысл его слов. Переглянулась с воодушевленной Дафни, которая едва не подпрыгивала на месте от радости. И, смотря в жизнерадостное лицо девушки, меня вновь охватила тревога за ее безопасность. Я не прощу себе, если эта широкая улыбка померкнет из-за травли остального персонала.

– Я не смею просить о подобном, но если ваше великодушие позволит, могли бы вы передать эту служанку в мое единоличное пользование? – пожевав губу, сформулировала я просьбу и даже опустила голову в смирении и покорности. Сейчас решается судьба Дафни, а значит я не могу позволить себе такую роскошь, как гордость. Ради Сабины и Дафни, я и на колени встану, если потребуется, хоть этим двоим и не понравится подобная жертва с моей стороны.

– Хотите, чтобы она подчинялась только вашим указаниям?

– Так и есть. Ей будет проблематично обучаться служению, если она станет отвлекаться на посторонние поручения госпожи Клары или… «матушки», – едва не поперхнулась я последним словом. Но помнила про приличия и уважение к старшим, которые приняты в аристократических домах. Невестка всегда обязана почитать свою свекровь. И я обязана, пока все еще ношу фамилию «Клоше». – Смею предположить, что в таком случае, если она будет следовать лишь моим указаниям, учеба закончится быстрее и куда продуктивнее.

Я замолчала, все еще держа голову опущенной, и с волнением ждала ответа герцога. И я вовсе не ожидала услышать:

– Мадам, поднимите голову. Я ваш супруг, а не хозяин. Вам не нужно прибегать к таким крайностям, когда решите обратиться ко мне с просьбой. Тем более, я сам предложил, – произнес он, цедя слова сквозь зубы и в целом, стоило послушно поднять на него взгляд, заметила, как мужчина был сильно раздосадован и раздражен, но отчаянно сдерживался.

«Чем я его разозлила?» – с паникой подумала я. Видимо, и это отразилось на моем лице, потому что Сиэль отшатнулся, поморщился и отвел взгляд, чтобы резко бросить:

– Эта служанка полностью ваша. Я отдам соответствующие распоряжения, уже завтра она может приступить к служению вам. И… я предупрежу, чтобы никто не смел ей докучать поручениями, выходящими за пределы ее обязанностей личной горничной Вашей Светлости. Даже моя мать, – добавил он отрывисто, а затем поклонился и стремительно вышел, хлопнув дверью в мою комнату.

– Что это сейчас было? – сорвалось с моих губ пораженное, пока я с недоумением смотрела на закрытую дверь.

***

– Гаспар! – выйдя из комнаты, кивнул мужчина рыцарю, чтобы тот следовал за ним. Мужчина беспрекословно подчинился, отметив, что его господин более эмоциональный, нежели его привыкли видеть. Судя по стремительной походке и побелевшему лицу, герцог был явно не в настроении и чем-то расстроен. – Докладывай, – приказал он, как только они добрались до личного кабинета.

Присутствующий там же Жак даже вздрогнул от резкости своего хозяина, отметив, что встреча с Ее Светлостью явно не задалась, хотя изначально Сиэль направлялся отчитаться, что желание герцогини было выполнено и обидчица в лице служанки, наказана. Это должно было обрадовать герцогиню, но, судя по Его Светлости, мужчины явно чего-то не учли.

Гаспар, несмотря на приказ Его Светлости, молчал. А после выразительно покосился на следившего за происходящим секретаря. Поймав взгляд рыцаря, герцог обратил внимание на подчиненного.

– Ты, – указал он пальцем в сторону секретаря, отчего тот сглотнул, точно был в чем-то виноват. – Сейчас же, пойди и достань книгу учета по поместью. Я хочу знать, на что моя жена тратит деньги, что они так стремительно кончаются, – процедил он сквозь зубы, невольно вспоминая довольно скромное убранство комнаты и разбросанные старые платья, которых, на самом деле, было не то, чтобы много.

Куда же, в таком случае, деваются деньги? Ария ведь почти из дома не выходит!

– Слушаюсь, – счел за благо удалиться Жак, воспользовавшись поручением, и покинул кабинет, в котором остался на удивление злой герцог и невозмутимый, точно непоколебимая гора, личный рыцарь.

– Так и будете молчать… учитель? – холодно спросил Сиэль, пристально смотря на мужчину, на чьих глазах вырос, кто заботился о нем, точно о родном сыне, и обучал фехтованию. Тот, кому, наравне с Жаком, герцог мог довериться безоговорочно. Тот, кто, в числе немногих, мог открыто выражать герцогу свои истинные мысли, даже если они были нелицеприятными.