С третьего раза она попала на свой седьмой, достала ключ и со слезами поняла, что не может отпереть дверь. Замки были тугими, ключи огромными, а силы будто ушли в пол. Катю прошиб пот унижения, и ей молча помогла незнакомка.

Войдя в квартиру, они остановились в дверях. Катя смутно понимала, что ей нужно отдать деньги, поэтому она подняла наконец голову и хотела уже сказать об этом, найдя в себе силы улыбнуться, но вышло иначе.

Перед ней было ослепительно красивое лицо молодой женщины, плохо сдерживающей брызжущую ярость. Перед ней стояла жена Влада.

Улыбка у Кати вышла кривой, больше походящей на ухмылку, и это шатенку доконало совсем.

Она толкнула Катю в грудь, ударив её о двери кладовки. Морти зарычала и тут же отчаянно загавкала, но пока не кинулась.

- Что, ссучка, разыграла перед всеми шоу? Тренируешься на всех вокруг? И на моём муже тоже? Вина купила, дрянь. Строишь из себя жалкую и убогую, он и купился, рыцарь! У него двое детей, ты не знала? Двое! Маленьких! Детей! Ты, тварь убогая, подумай как-нибудь, что он отец и их не бросит. Это абсолютно точно. И никакую жизнь с тобой строить не будет. Дети для него – это всё. Тебе не понять, ты же охотница за чужими мужьями, и дети тебе не нужны. А муж твой от тебя сбежал, потому что ты уродка моральная. Посмотри на себя, ты же психопатка, изображаешь из себя бог знает кого, и только этим и можешь привлечь. Тебя всем хочется пожалеть и помочь. Так вот, если я узнаю, что он бросает детей одних, чтобы к тебе прийти, будет тебе плохо, это точно. Скоро он уезжает на работу на полгода, и даже не мечтай давать телефон или связываться, узнаю, приду опять, мало не покажется.

Она отступила на шаг, сверкнула взглядом на рычащую Морти и стремительно вышла, громко и яростно стуча каблуками-шпильками.

Глава 7 Заново

В будний день было проще, потому что день походил на чётко расписанную по актам пьесу, и это его устраивало больше всего.

Позанимавшись с утра всласть, Влад возвращался с тренировки, улыбаясь, потому что догадался – она проспала. И не тем коматозным сном депрессии, а обычным сном усталости.

Собрав старшего в школу и проводив отчего-то хмурую жену на работу, Влад пошёл гулять с младшим на площадку.

День был ветреный, прохладный, хотя и ясный. Подходила зима, а значит, ему скоро возвращаться на службу, отпуск майора Ковалёва подходил к концу.

Чётко структурированный день был нарушен этими мыслями, и мужчина попытался выкинуть их из головы, с досадой осознавая их бесполезность. Скорее всего, он так и не сможет ничего придумать, что делать с Катей. Просто к моменту отъезда нужно её подготовить, а потом держать связь. Дать понять, что ему очень важно то, как она живёт.

Маленький сынишка больно ушибся, заплакал и, забравшись на руки отцу, наотрез отказался оттуда слезать. Догадавшись, что он попросту устал, Влад вернулся домой.

А дома его ждала Марина, наскоро приготовив суп с фрикадельками. Она нервно улыбалась и странно блестела глазами.

- Меня Романова отпустила из-за ран на ногах. Я решила приготовить поесть.

Влад поднял брови, улыбнувшись, отдавая ей Илью.

- Ну, классно. Выходной?

- Больничный, - скромно ответила она и исчезла на кухне с сыном на руках.

- Ему надо помыть руки, - сказал ей вслед Влад, снимая тёплую куртку.

В квартире пахло супом и свежим хлебом.

- Ничего купить не надо? – спросил он, повышая голос, чтобы она услышала.

На кухне что-то загрохотало, и Марина выругалась, а через минуту появилась в прихожей, рассеянно убирая распущенные волосы со лба за уши.

- Я всё купила, заскакивала в магазин.

Она чиркнула по нему внимательным взглядом, и Влад насторожился. Что-то во всём её поведении и ситуации настораживало.

- Ладно, я голодный страшно. Покормишь Илюшу сама, о`кей?

Против завтрака супом он ничего не имел, устав за последнее время от бутербродов.

Марина долго возилась с фруктовым пюре для сына, а тот уже лез на стулья и плакал, чувствуя усталость и волчий голод. Влад помог усадить его за столик и подал тёплую кашу в тарелке.

В линии губ Марины ему увиделось что-то жёсткое. Он никогда не ошибался, особенно на её счёт.

- Ты разбаловал его развлечениями за столом, он и ест ужасно, - сказала недовольно жена. – Обязательно цирк надо устраивать.

- Ему не очень по вкусу эта каша, я заметил, - спокойно ответил Влад.

Сразу после еды Илью даже не пришлось укладывать спать, он положил головку на плечо отцу и заснул. Мальчишка был спокойным, никогда много не шумел и не действовал на нервы.

Влад медленно появился в дверях кухни, задумчиво глядя в пол и по привычке засунув руки в карманы спортивных брюк. Белая футболка с коротким рукавом рельефно повторяла его сильные мышцы.

Марина, окинув его хозяйским взглядом, вдруг подумала, что они не занимались сексом уже очень давно. Она страшно уставала на работе и приезжала поздно, он дома тоже не отдыхал, занимался детьми и даже кое-что готовил поесть на ужин. Но раньше он настаивал, обнимая, напоминал, что о себе и о нём тоже забывать не стоит, а когда это было в последний раз?

Эти мысли окончательно выбили её из колеи, но не развязали язык. Она пообещала себе во что бы то ни стало пока молчать.

- Пока Илья спит, я схожу в гараж, - рассеянно сказал Влад и уже развернулся, чтобы выйти в прихожую, как голос жены заставил его остановиться.

- А мы с тобой давно не принимали вместе ванну, а?

Те самые грудные нотки в голосе, которые когда-то так возбуждали его, теперь почему-то показались фальшивыми, как у проститутки, которой надоело стоять на промозглом ветру на дороге.

- Точно, - кивнул он и встретился с ней взглядом, обернувшись.

В глубине её абсолютно тёмных глаз блестел вызов и твёрдость. Совсем не призыв и не желание.

Влад наклонил голову, попытавшись понять, что происходит.

- Пошли? – спросила она и, подойдя, обвила его шею руками.

- Как же твои раны? Будет жутко больно, - поднял брови он.

С её лицом случилось что-то ужасное, как будто её ударили. Она рассеянно моргнула и зажмурилась.

- Да…, - протянула Марина. – Ну неважно, пошли в кровать.

- Ого, - чуть улыбнулся Влад. – Ладно, только чур не плакать потом.

- Садист, - сквозь зубы прорычала она и резко оттолкнула его.

- Перестань, я просто предупредил, - весело рассмеялся он, глядя, как Марина наливает себе кофе. Она явно обиделась, но у него совсем не было желания умолять простить его.

***

Что-то изменилось. Сначала ей показалось, что чернота и боль пустоты вернулись те самые, которые и были. Но что-то изменилось.

Сидя на полу прихожей в куртке и глядя на рассыпанные продукты по полу, мир сузился сначала до крохотной точки, а потом как будто кто-то впрыснул краски вокруг вместе со звуками.

Она, резко вздохнув, очнувшись, увидела кричащего крохотного котёнка, он лез к ней на колени и плакал от голода. Просидев несколько дней в кладовке и чуть не погибнув, он теперь навёрстывал упущенное. Морти продолжала лаять, глядя прямо в глаза хозяйке.

Катя сделала резкий жест ладонью, и собака тут же умолкла, а женщина поднялась на ноги. Шатаясь, одной рукой она кое-как расстегнула куртку, сбросив её на пол, а другой продолжала прижимать к себе маленький дрожащий меховой шарик.

То, что сейчас произошло здесь в присутствии жены Влада, отодвинулось на второй план.

А в голове постоянно крутилась мысль: «Я не хочу. Я не хочу. Я не хочу». Но дальше почему-то продолжения не было, будто оно не могло никак появиться от темноты, застилавшей глаза.

Катя механически пришла на кухню, положила еду котику Мартину, как она его назвала в честь Морти, которая по документам была Мортиника; выпрямилась и взглянула за голое, без занавесок, окно, поняла, что её усталый мозг пытался ей сказать.

«Я не хочу ему зла. Я не хочу для его детей развала семьи, не хочу несчастливого брака, не хочу душевных мучений, ссор с женой, выяснений отношений и холодности».