– На твоём месте должен быть я.

Нолан повернулся к нему, и в его глазах пылала такая ярость, а слова истекали таким ядом, что Саймон удивлённо раскрыл глаза.

– В смыс… – начал он, но Нолан перебил:

– Это я должен был стать наследником Звериного короля. Только я, – сказал Нолан. – Я думал, что буду особенным, что буду что-то да значить! А потом появился ты и всё у меня отнял. Ты спас маму, ты собрал Осколки Хищника, ты чуть не погиб, пытаясь его уничтожить.

– Я… – с открытым ртом сказал Саймон, но Нолан не останавливался:

– А потом меня похитили, – сказал он. – И ты всё равно умудрился перетянуть одеяло на себя. Из-за тебя взорвался Камень Судьбы. Тебя боятся Хранители. Тебя все считают героем, а меня – просто помощником. Кого волнует, насколько опасно было подыгрывать Вадиму и одновременно помогать Бэку искать Наследников? Кого волнует, на какие жертвы мне пришлось пойти? Для них всё одно – «Саймон то», «Саймон сё»…

– Я в этом не виноват, – жарко сказал он. – Я их не просил.

– Тогда почему всё всегда достаётся тебе? – взорвался Нолан так громко, что на них обернулась пара Наследников. – Почему не мне?

– Ты ничуть не хуже меня, – сказал Саймон, несмотря на раздражение понизив голос. – Как ты не понимаешь? Это ты собрал Наследников. Благодаря тебе они живы…

– Так почему ты Наследник, а я нет?

Саймон захлопнул рот. Ну конечно, всё дело в этом. Нолан возненавидел его с первой же встречи в двенадцать лет, когда думал, что Саймон унаследует силы Звериного короля вместо него. Почему же в этот раз он должен был отреагировать как-то иначе? Потому что они узнали друг друга получше? У Нолана появилось только больше причин его ненавидеть.

– У тебя есть силы Звериного короля, – сказал Саймон, хотя понимал, что Нолану этого мало, что его брат не успокоится, если не станет лучшим.

– Здесь они бесполезны, – сказал Нолан. Его голос дрогнул – а может, Саймону показалось. – Наследники вообще должны были исчезнуть, но ты всё равно умудрился им стать, а про меня как всегда все забыли. И плевать, что мы близнецы и потомки Звериного короля. Камень Судьбы решил, что только ты тут достоин…

– Это был не Камень Судьбы, – сказал Саймон, а Нолан фыркнул.

– Да он, конечно, что же ещё, – сказал он, зло шмыгнув носом. – По-твоему, сама Вселенная вдруг решила, что не должно существовать никого могущественнее великого Саймона Торна?

Саймон вновь пропустил колкость Нолана мимо ушей, хотя ему было обидно. Всегда. Но в этом, наверное, и была цель.

– Мне кажется, это был Хищник.

На этот раз брат уставился на него с глубочайшим подозрением.

– Хищник разбился, – сказал он. – На наших глазах.

– Да, но… – Саймон с неохотой полез в карман и достал золотые часы, подаренные мамой полтора года назад. Тогда он ещё не знал, но именно в этих часах был спрятан последний Осколок Хищника, ставший ключом к окончанию войны между Пятью Царствами анимоксов Северной Америки.

В мирные месяцы после битвы Саймон спрятал часы, стараясь о них даже не вспоминать. Но в ночь, когда они с Шарлоттой сбежали из Небесной башни и отправились в Аништадт, город анимоксов в Швейцарии, базу Хранителей и Совета, Лео специально отдал их ему. И только в Австралии Саймон осознал, почему.

Он провёл большим пальцем по гербу Звериного короля, выгравированному на крышке. Его окружали волк, змея, дельфин, паук и орёл. На глазах брата Саймон повернул колёсико, пока стрелки не показали шесть часов две минуты – второе июня. Их с Ноланом день рождения.

Часы открылись. Внутри лежали крошечные осколки, некоторые из которых были не больше щепки. Нолан уставился на них с открытым ртом, и его глаза полезли на лоб.

– Это что…

– Осколки Хищника, – тихо ответил Саймон. – Их собрал Лео. Я даже не знал, что они в часах, – добавил он. – Понял только в Австралии, когда ты не смог превратиться в сахарную летягу.

– А ты смог, – тускло сказал Нолан, и Саймон кивнул.

– Я сразу подумал, что тут что-то не так. И Лео… – Он откашлялся. – Лео рассказал, что спрятал в часах Осколки, а Уинтер предположила, что в Цитадели через меня Камень Судьбы воссоединился с Хищником, которого Звериный король украл пятьсот лет назад.

– И поэтому… ты стал Наследником? – спросил Нолан. – Не потому что заслужил, а просто… так получилось?

– Скорее всего, – сказал Саймон. – Других вариантов всё равно нет.

Он смотрел на Осколки, переливающиеся розовым в лучах заходящего солнца. Он не открывал часы со дня смерти Лео, и ему вдруг стало так грустно – а Нолан тем временем осторожно выбрал тонкую щепку.

– Может, у меня тоже получится, если я коснусь Камня Судьбы, – сказал он, и Саймон сам не понял, почему от этих слов по коже побежали мурашки.

– Возможно, – согласился он и замолчал. Он любил брата, даже если они иногда ссорились – ладно, почти постоянно. Но Нолан явно жаждал власти и сопутствующего уважения, а Саймон сомневался в его намерениях. Поэтому, когда Нолан вернул Осколок в часы, Саймон осторожно закрыл крышку и убрал их в карман. Он доверял брату; по крайней мере, хотел ему доверять. Но он давно перестал его понимать и не представлял, на что тот готов пойти ради цели. Кто знает, не украдёт ли он единственное напоминание о дедушке.

– Ты смелее меня, – помолчав, сказал Саймон, и Нолан посмотрел на него в замешательстве.

– Чую, многие с этим не согласятся, – пробормотал он, и Саймон покачал головой.

– Ну и что? Это правда. Ты готов был защищать Наследников в одиночку. Ты врал нам, что заодно с Вадимом, а сам рисковал. – Саймон кивнул в сторону пещеры, где Наследники смеялись и болтали, будто и не было никакой ссоры. – Знаешь, ты на них совсем не похож.

– Да, я уже понял, – проворчал Нолан, и Саймон красноречиво на него поглядел.

– Речь не про способности, – сказал он. – А про то, что ты заслужил своё место. Ты потом и кровью проложил дорогу сюда. А мы… – Саймон пожал плечами. – От нас требовалось просто прийти. Экон тебе завидует – в отличие от него ты действительно что-то сделал.

Несмотря на мрачное выражение лица, уголок губ Нолана дрогнул в едва заметной улыбке.

– Я бы с ним справился, – сказал он.

– С лёгкостью, – согласился Саймон, и подёргивание превратилось в усмешку, которая быстро исчезла, когда Нолан вдруг произнёс:

– Ты тоже помог, – сказал он, и Саймон не выдержал.

– Если честно, такое ощущение, что единственное, чего добился я – это смерти Лео.

Нолан нахмурился, и в его взгляде мелькнула горечь утраты.

– Вадим убил Лео. А мы убьём его.

Он сказал это так легко, что Саймон на секунду замешкался. Но он понимал, что так Нолан извиняется перед ним – может, даже протягивает руку над пропастью, которая их разделяла. А большего ему было не нужно.

– Да, – тихо сказал он. – Убьём.

Тело до сих пор ныло, а голова раскалывалась даже после сна, и всё равно Саймон одним из первых поднял руку, когда Ви, азиатская Наследница, тепло встретившая его утром, объявила о наборе добровольцев для ночного патруля.

– Чудесно, – сказала она, улыбаясь от уха до уха. – Все обычно предпочитают вылетать днём, но ночью куда интереснее.

За последние дни… недели… месяцы Саймон навидался такого, что предпочёл бы обойтись без него, но к ним уже присоединились другие добровольцы, поэтому оставалось молчать и надеяться, что это «интересное» не принесёт новых проблем.

– Ты раньше был в Китае? – спросила Ви, когда они вылетели из пещеры в облике рыбных филинов – больших чёрно-бурых пятнистых сов с пучками перьев, торчащими из ушей. Саймону казалось, что обычно они не собираются такими крупными стаями, но Ви успокоила, сказав, что в темноте их всё равно не заметят.

– Нет, – честно ответил Саймон. – Я раньше вообще не выезжал из Нью-Йорка. Только два года назад попутешествовал по стране.

Она моргнула совиными глазами.

– Как грустно, – сказала она тихим голосом, теряющимся на фоне стрёкота ночных насекомых. – Хотя я не лучше. Всю жизнь провела во Вьетнаме. Но моя мама выросла в Лондоне, и я всегда мечтала туда скататься. А вот Фэн объездил весь мир, – добавила она, кивнув в сторону летящего впереди филина. – Родился в Йоханнесбурге, учится в Париже… – Она снова вздохнула. – Не жизнь, а мечта. Я так хочу послушать о его путешествиях, а он упрямится.