- Ну пожалуйста, я хочу стать этой, как ты сказал? - запрыгала от радости девчонка.

- Барбер. Только это обычно мужчина, как это в женском роде не знаю.

- Не важно, садись. - скомандовала Венера.

- Подожди, поставлю на тумбочку дневального. - выбежал в коридор и поманил высунувшегося из кубрика Серёгу Лося. Тот был в замечательных, синих труселях семейной наружности, он подошёл ко мне.

- Где девчонки? - спросил он шёпотом, я указал взглядом на не прикрытую дверь. А он проинформировал. - я в туалет.

- Потом оденься и встань на тумбочку, меня сейчас будут казнить. То есть подстригать.

Он скривился, во взгляде читалось меня бы так пытали и побежал по своим лосиным делам.

Стрижка шла в четыре руки. Девчонки старались, но похоже ближайший месяц мне придётся ходить лысым. Фаина стояла и указывала на неровные места, а Венера подхватив локон срезала его машинкой, насадки она не применяла, видимо не догадываясь для чего они нужны.

Девчонки увлеклись и Фая пару раз проговорилась назвав Венеру еë настоящим именем.

На висках образовалась ровная лесенка, судя по пыхтению сзади та же ситуация. Но девчонки не сдавались.

- Осталось немного. - попыталась утешить меня Фаина. В зеркале я и так видел, что осталось немного, немного волос на моей голове.

- Мы закончили! - в скорости громко объявила Фая. Мне показалось но Венера или уже Марина была слегка не довольна. Но Фаина, потянула еë из комнаты, а затем они чуть ли не бегом смылись из казармы. На улице были слышны их каблучки стучащие по булыжной дорожке, уносящие их от нас с максимальной скоростью. Я вздохнул, взял машинку, поставил самую маленькую насадку и принялся подстригать себя сам. В комнату заглянул Лось и заржал как конь. На девчонок я не злился, хотя могли бы и побольше оставить волос.

Минут через пятнадцать голова стала более менее лысая, осталось решить вопрос с волосами над ушами, там даже нулевая насадка не выровняла рельеф.

- Лось! - позвал я и когда его тело возникла в проеме, попросил. - помоги, надо сбрить всё по уровню ушей станком.

К обеду я стал обладателем шикарной причёски и мерзнущих ушей. Парни сочувствующе ржали, я в отместку их гонял по уборке, день прошёл весело.

Вечером провёл, вечерний развод. Лось стоит на тумбочке. Михаил передо мной, я читаю список роты, он отвечает где боец и даёт краткую его характеристику. Это я придумал, что бы выучить сослуживцев. За этим развлечением нас и застал утренний майор. По моему у него отпала челюсть, от той фигни которой мы страдали.

- Поверка, неожиданно. Молодец сержант, не расслабляетесь. - он посмотрел порядок в роте, покивал чему то своему.

- Товарищ майор разрешите вопрос? - обратился к нему Лось с тумбочки.

- Да, слушаю.

- Что известно, когда рота вернётся?

Майор поскреб на бритый подбородок и сообщил.

- Их отправили на три дня. Короче вернуться в понедельник. - и повернувшись ко мне, кивнул. - пойдём, выйдем.

Мы сели в курилке. Он достал пачку "сигарети" Гуцульских и закурил. Даже рядом с ним стало нечем дышать, как народ эту гадость тянет. Я тоже получал такие же сигареты, но не курил их, а менял на подшиву или ещё какие блага. У нас в части выдавали Приму и она пахла намного лучше.

- Ты молодец, так и продолжай, держи ребят в ежовых рукавицах, не расслабляйтесь. Три дня это тяжело, спите по очереди, повторюсь держи ребят в тонусе, чтобы были постоянно при деле. Если всё пройдёт хорошо, я тебя отмечу, у тебя нет шатаний. - он её минут пять повторял мантру про держитесь и делу время, потехи не дождетесь. Наконец он докурил сигарету и встал ищя куда бы выкинуть чубасик.

- Товарищ майор, а разрешите учебные занятия проводить. - попросил я его.

- Что ты задумал? - ему стало интересно и он сел обратно рядом со мной ищя взглядом куда бы выкинуть чубасик, но кругом было чисто и он его так и держал в руке.

- Что бы не расслабляться, повторяем друг другу пройденный материал, ничего такого. - успокоил его.

- Хорошо, давай не спите. И поставте урну для окурков. Вы куда еë дели, надеюсь не курите в казарме?

- Товарищ майор, - проговорил я с укором, - мы совсем не курим.

На этом он ушёл, а я проверив урну, что стояла за углом, пошёл в расположение.

10.

Три дня тянулись резиновым жгутом, как не ускоряйся, как не дергай результат один и тот же. К воскресенью мы втянулись. С утра и вечером приходил майор проверял нас. Остальное время мы были предоставлены сами себе. Я продолжил работать ксероксом, копируя конспект и к воскресенью, руку скрючило от боли в пальцах. За это я получил полный конспект и на мир смотрел с большим оптимизмом, чем перед нарядом.

В понедельник ближе к обеду тишина гарнизона была нарушена гулом.

- Кажись едут. - забегал как заяц по окрестностям нашей казармы Лось.

- Серёга, стоять куда тебя понесло. - тот повернулся не понимая о чем это я. Пришлось махнуть рукой подзывая его.

- Так, мы тут трудились за четыре наряда, по этому стой здесь и смотри чтобы никто в грязных сапогах не заходил, мы не зря всё чистили, пусть уважают наш труд, а то припрутся с сапогами в глине, хер отмоешь за ними, нам этим туристам наряд сдавать. - накрутил сам себя и махнув рукой на место где нужно стоять, я пошёл готовить оружейку к приёму оружия и боеприпасов.

Народ ввалился в казарму с радостными криками и попытался скидать оружие навалом, пришлось объяснять что они не в сказку попали. Начал проверять всё, номера, комплектность, состояние. На пятом штык ноже споткнулся. Он был сломан.

- Что это такое? - вытаращил я глаза на обрубок который вышел из ножен и подняв глаза на залившегося краской старшего сержанта. Ещё при прежней жизни, я слышал, что штык ножи очень хрупкие и их нельзя кидать и лучше не ронять, но результат неудачного обращения видел впервые.

- Старшина, ротный знают? - парень замотал головой. - Понятно, сам скажешь или мне говорить?

Парень замялся, видимо пытаясь найти другой выход.

- По другому не получиться, штык твой, других подставлять я не буду. Давай адекватную версию придумывай.

Приёмка шла своим не смешным порядком. После этого я стал проверять оружие с большим усердием. Обнаружил один рожок не фиксирующийся в автомате.

Часа через два я автоматы закончились, ящики проверены, оружие переписано. Рота обедает. Я устало уселся на табурет передохнуть, перекрыл глаза и блаженно потянулся.

- Серёга, что хоть говорят, чем они три дня занимались? Старшина доволен порядком?

Ответ Лося удивил.

- Говорят всё три дня просидели в грузовиках под Подстамом, выпускали поесть, посрать. Спали и то не раздевшись в каком-то сарае.

- Жесть, значит повезло нам! А кто нас меняет, знаешь? - вопрос был не праздный, меняющие могут устроить весёлую жизнь меняемым, это ему не так, то не эдак.

- Не знаю, всем после обеда спать разрешили, чья очередь не известно, у старшины своя тетрадь учёта нарядов и залётчиков, кого выудит тот и пойдёт. - объяснил расклад Серёга.

Пока мы с Лосем ходили обедать, вся рота уснула и мы спокойно навели порядок в мойке и туалете. Потом без каких-либо притензий нас сменили и так как рота всё ещё спала пацаны решили так же спать, а мне не сиделось. Я растормошил Кулибяку и попробовал выпросить у него х/б. Был послан пару раз по известному адресу и когда уже решил, что без мордобоя не обойтись, Кулибяка дал мне ключи от капрерки.

- Вот ключи, отвали. - просопел он переворачиваясь на другой бок.

На полосе я был один и не торопясь, вдумчиво прошёл еë три раза, нашёл пару мест, где можно с экономить время и пробежав ещё три километра по стадионе вернулся в роту. На ужин пошло всего пять человек. Рекорд однако. После ужина ничего не изменилось, народ спал и я отправился на стадион, поболтаться на турнике, до отбоя. На следующий день с утра было всё как всегда: зарядка, завтрак, учёба, а вот потом мне наконец удалось попасть на спецкурс.