– Нет, я действительно всем этим занимаюсь. Но, раз уж вышло, что у нас с тобой любовь, я свою девушку сто раз предостерег бы, перед решением спуститься в этот ад.

– Ну, насчёт девушки своей, так это смело, – с достоинством заметила она. – И почему вчера описывал как рай? И в соболях? А нынче – ад кромешный?

– Там все дела идут через постель, посадят на жестокую диету. А выйдешь ли ты в звезды – вот вопрос.

– А ты что, очень маленькая сошка? Ведь ты со мною, если помнишь, спал. Кто может отобрать твою модель? Я не из тех, кто полностью доступен. Так и попробуй из меня зажечь звезду, и будешь рядом, когда выйду на орбиту.

И он подумал – может, верная идея? В славянской красоте провинциалки особенная гармоничность черт и без косметики несла очарованье. Фигуру разглядел ещё вчера – прекрасно сложена, немного полновата. И, очень важно, без сомнения умна. Да и готова стать его «звездою».

– Ну, надо пробовать, – решительно сказал, – раз ты решила – хочешь в этот бизнес. Но, вроде бы, у нас с тобой любовь?

– Любовь – не траханье на койке в общежитьи. Я полюблю, когда полюбишь ты. А для разрядки – столько женщин на панели. Подбрось меня, Володенька, домой. А ты пока подумай, что и как.

Когда приехали, куда она просила, из лимузина выбралась сама.

Да и Владимир не испытывал порыв выскакивать и открывать ей двери. Наина медленно прошла вокруг машины и обозначила намек на поцелуй.

Продюсер в это время был уверен: «Любовь? Да, боже мой, какая хрень. Дать выпить, пару слов – и «накормить». Вот вся тебе премудрость и наука. А у «прабабушки» ещё амбиций тьма».

Когда ж глазами проследил её уход непринуждённой царственной походкой, решил, что пусть примерит на себя столь привлекательную многим роль модели. И, если поимеет в ней успех, то он сумеет записать себе в заслуги.

И позвонил Алине, чтоб ждала – не пропадать же вечеру впустую.

Свою Наину наш продюсер взял на кастинг, когда «вершители всех судеб» собрались, чтоб отобрать достойных претенденток. То был совсем не разношерстный общий смотр. Все кандидатки для дальнейших дефиле уже прошли до этого показа, как говорится в их кругах, «хождение по мукам». Присутствие маститых воротил дало Наине, вправду, ощущенье, как в историческом понятии «дефиле»: в ущелье меж нависших грозно склонов. Она не шла – плыла с прямой спиной, почти что выключив колени стройных ног, с как бы растущими из пяток каблуками. И застывала на момент в величии поз на пике грациозных разворотов.

– И где ты эту Артемиду отыскал – дивился Шац, создатель лучших фотосессий. – Я с ней хочу коллекцию Тарасовой отснять, и, может, что ещё. Ты как, непротив?

Владимир, как «заводчик» протеже, так даже «критику» себе слегка позволил.

– Ей надо бы немного похудеть. А так, конечно, нестандартная красотка. Я, Игорь, в своём роде астроном. Тут не везение работает, а поиск – такую «лебедь белую» надыбить…

И горделиво руки свёл на грудь, «наполеоном» поднял подбородок.

Наину взяли на показы «от кутюр», она всё делала – «как скажет мой продюсер».

Владимир и загадывать не мог такой ошеломительной удачи.

Стремительно возникшая модель перед сознательно продуманной диетой опять сходила к К. М. Н. Щегловой, и результат похода был жесток – в ней стало развиваться вражье семя. Раздумий не было, как надо поступить. И в память сердца залегла закладка.

– Ты, это, Шубина, фамилию свою хотя бы на показ мехов сменила, – ей посоветовал Владимир, как узнал её Ф. И. О. при оформлении договора. – Давай, ты будешь Шуйская – пойдет? Ведь это же звучит, Наина Львовна.

И обнял так, что ясно, что хотел. Она из чувственных объятий не рвалась, только руками в грудь его уперлась и выразительно уставилась в глаза.

– Из всех достоинств, главное – терпенье. – Напомнила она в который раз. – Не знаю, кто-то там считает так. А в нашем случае, я знаю, что подходит. И чувствую, что ты почти готов.

И тут он так настойчиво прижался, свою «готовность» придавив к её ноге. Наина вывернулась, и на расстоянии сказала шепотом надежды и любви:

– Володя! Чтобы чувство шло из сердца! Я вижу, что ты сможешь полюбить.

Глаза у девушки мечтательно блестели, дыханье трепетно приподнимало грудь, рельеф которой делал свитер тесным. И даже в шаге расстоянья нежность кожи пьянила в одурь и огнём вскипала кровь.

Меж тем Наина рассказала «кабальеро» свои решения в практических вопросах, и попросила ей немного подсобить.

– Я, знаешь, ухожу из РУДеэНа. Мне посоветовали и нашли квартиру. В Филях однушка, и не очень много просят.

– Да, не проблема, я с деньгами помогу.

– Нет, мой продюсер, я не содержанка. Нельзя ли что-нибудь вперед из денег взять, что в договоре есть как гонорары?

– Ну, я скажу, чтоб выдали аванс. Но зря не хочешь, я бы мог платить владельцам.

– Когда с тобою вместе заживем, тогда твои – моими станут средства. Ты не спеши, ещё сумеешь заплатить. Поможешь шмотки перебросить на квартиру? Там, в общежитии, наверно, сумки три.

Для слов отказа не хватило сил – что говорить, общенье с сибирячкой день ото дня Володе делалось нужней. И, заодно, хотелось бы узнать, куда Наина едет поселяться.

– Я подожду. Ты собери всё побыстрей. И позвони, я заберу поклажу, – остался ждать в машине, так решил.

Анжела была в курсе предстоящих перемен. Кубинка радовалась за свою Наину, но опасалась за успехи авантюры. Казалось, всё уже обговорили, чтоб не мусолить больше эту тему. Один вопрос у знойной женщины-подруги Наина всё-таки хотела прояснить.

– Мой опыт, ну, ты знаешь, с «кабальеро», кроме брезгливости мне ничего не дал. Скажи, Анжела, при соитии с мужчиной, в блаженстве плоти закипает кровь? Как это мне воображение рисует?

– Когда случится настоящая AMORE. И чтобы «мачо» научил тебя любить.

Наина медленно кивнула головой: «Мне размышленья так и подсказали».

В прощальном взгляде в зеркало каморки «модель» увидела горенье этой мысли в упрямом отражении своих глазах. И поднялась решительно идти.

– Ты мне позванивай, «прекрасная креолка». А, может – встретимся, как выпадет судьба.

Пока что планы звали в дальнюю дорогу.

Доктор Щеглова, после долгого осмотра, хотела молодую пациентку напутствовать словами утешенья.

– Вы очень молоды, собою хороши – кругом так много всяких отморозков. И все готовы руки распускать. Так вы уж постарайтесь осторожней. Что нужно – сделали, и всё у вас в порядке. Но… Первая беременность, аборт… Даст Бог, и обойдется без последствий. И сможете детишек нарожать. А если я понадоблюсь…, вопросы …, так вы всегда звоните, без проблем.

– А у меня вопрос как раз и есть. Что, если, ну, мужчина очень хочет, и я бы, вроде, не должна бы отказать, но нет желания отдаться – нет ли средства, чтобы его возможности лишить?

– Вы о насильнике такую речь ведёте? – Врач искренне была удивлена.

– Нет, что вы, исключаем криминал. А если шеф…, ну, важный человек, так возжелает, что и не откажешь, чтобы врага себе не наживать… То нет ли средства – капнуть в кофе, иль вино? И он потом захочет, но не сможет?

Щеглова поднялась с другим лицом.

– Каких сейчас снадобий только нет! Но ваш вопрос как раз о криминале. Вы, верно, крутите в мозгах про клофелин. А я вас чуть ли не за жертву посчитала.

– Нет Ольга Юрьевна, какой там клофелин. Но у меня сейчас такое чувство, что я интимной близости боюсь. И не могу себя никак настроить.

Тут Ольга Юрьевна включилась с пониманьем.

– Вам, Шубина…, ну как вам не помочь. Сейчас я всё для вас организую.

Она взяла мобильный телефон. Но, будто вспомнила, спросила у Наины:

– Есть врач-психолог – вот уж истинно целитель. К нему проблема на прием попасть. Но консультации, конечно, стоят денег. И не таких, как в клинике у нас. И если вам не позволяют средства, вы мне скажите, я другого поищу.