Однако теперь, когда я иду с Антонио, мне нужно быть на высоте. Я пишу Валентине.

Я: Помоги. Мне нужно платье.

Она тут же перезванивает мне.

― Платье для чего?

― Я сопровождаю Антонио на гала-вечер в Palazzo Ducale.

― Правда? ― Она удивлена. ― А Лео об этом известно?

― Не думаю, что Лео знает. — У начальника службы безопасности Антонио одна цель — обеспечить нашу безопасность, и он преследует ее с исключительной целеустремленностью. Будь воля Лео, мы бы не выходили из дома, пока эта угроза не будет устранена. ― Я спросила об этом Антонио, и он ответил, цитирую: «Лео не главный. Это я.»

Я не добавляю, что Антонио поцеловал меня в лоб и сказал, что он влюблен в меня и хочет, чтобы об этом узнал весь мир. Этот момент — только для меня.

― Он будет в шоке, ― предсказывает она. ― Что будет весьма занимательно. Я знаю Лео очень давно, и он никогда не теряет самообладания.

― Может, вернемся к моему платью? ― Я самоуверенно заявила, что сама куплю себе платье. Гала-вечер на следующей неделе. У меня мало времени.

― Я знаю одного человека, ― отвечает она. ― Роза Трэн. Ты помнишь Розу? Она была на несколько лет старше нас в школе.

Я роюсь в памяти.

― Тихая, худенькая, всегда с собой этюдник?

― Именно. Она училась в школе дизайна и стажировалась в нескольких парижских домах моды. Потом, пару лет назад, ее мать заболела, и она вернулась обратно в Венецию. У нее есть бутик на Calle del Traghetto в Dorsoduro.

Calle del Traghetto находится рядом с университетом и изобилует модными магазинами, барами и ресторанами. Хорошее место.

― Как думаешь, она сможет мне помочь?

Валентина смеется.

― Ты идешь на гала-вечер как спутница Антонио Моретти. Роза не упустит шанс одеть тебя. Я позвоню ей и договорюсь о встрече.

Роза изучает меня прищуренными глазами.

― Конечно, зеленый — это очевидный цвет, ― бормочет она. ― Но всегда нужно стараться делать неожиданные вещи. Что насчет украшений, ты уже выбрала их?

Я показываю ей рубиновый кулон.

― Я надену это. Всегда ношу его. И есть подходящий браслет.

― Да? ― тут же спрашивает Валентина. Я должна была предвидеть, что она обратит внимание. Моя лучшая подруга ничего не упускает.

― Антонио подарил его.

― Он у тебя с собой? ― спрашивает Роза.

Я качаю головой.

― У меня есть фотография. — Я достаю телефон и показываю Розе и Валентине браслет, который Антонио сделал для меня на заказ. Валентина присвистывает.

― Если это настоящие рубины, ― бормочет она, ― то браслет стоит…

― Не говори мне, ― перебиваю я. ― Я не хочу знать. Это только напугает меня. — Я поворачиваюсь к Розе. ― А ты что думаешь?

Она увеличивает браслет.

― У меня есть идеальное платье.

Платье, которое приносит Роза, золотое.

― Ткань — ламе́, парча с прошитой металлической нитью, ― говорит она. ― Примерь его.

Я надеваю его, и Валентина застегивает мне молнию.

― О, вау.

Я смотрю в зеркало, и у меня приоткрывается рот. Это идеальное платье. Металлические нити ловят свет и деликатно мерцают, когда я двигаюсь. Лиф драпируется, любовно прижимаясь к моему бюсту и ниспадая мягкими складками по рукам. У юбки высокий боковой разрез, а подол спускается на пол. Платье напоминает тоги, которые носили греческие богини, но в современном, обновленном виде.

― Что ты думаешь? ― спрашивает Роза.

― Да, ― отвечаю я. Я чувствую себя волшебным существом, сказочной богиней, облаченной в сияющий огонь. ― Да, да, да.

Я открываю дверь Антонио. Он начинает что-то говорить, но замирает на полуслове, взглянув на меня. Его горячий взгляд блуждает по моему телу, рассматривая платье, кулон и браслет.

― Ты — видение.

― Ты и сам неплохо выглядишь. ― Я впервые вижу Антонио в смокинге. Он прекрасно сшит и безупречно сидит на нем, и от вида этого потрясающего совершенства у меня кружится голова.

Его губы медленно растягиваются в улыбке, и я понимаю, что он испытывает искушение пропустить торжественное мероприятие. И не только он. Но Роза сделала мне большую скидку на платье, потому что рассчитывает, что люди увидят его и захотят что-то купить в ее бутике, поэтому, как бы мне ни хотелось проигнорировать этот вечер, я не могу.

― Пойдем?

― Ну и ладно, ― ворчит он, протягивая мне руку. ― Если ты настаиваешь.

Гала-вечер проходит в богато украшенных залах дворца. Декор вдохновлен эпохой Возрождения. Со стен свисают шикарные бархатные портьеры, повсюду позолоченные акценты, освещенные тысячей мерцающих свечей. Сложные цветочные композиции с венецианскими розами, пионами и лилиями усеивают комнату, наполняя воздух своим тонким ароматом.

Я прохожу по этим залам каждый день, но сегодня вечером пространство превратилось в нечто интимное, чувственное и волшебное.

Мы входим в большой бальный зал рука об руку. Головы поворачиваются при нашем появлении, и воздух наполняется шепотом. Люди открыто смотрят на нас. Все здесь знают Антонио, и я чувствую на себе их пристальные взгляды. Они интересуются, кто я такая, как мне удалось заполучить самого привлекательного холостяка Венеции. Мужчины любопытствуют и оценивают, а взгляды женщин пронзают меня завистью.

― Фу, ― говорю я себе под нос. ― Мне очень не нравится быть в центре внимания.

― И ты удивляешься, почему я не посещаю такие мероприятия, ― отвечает Антонио. Он поднимает руку, и перед нами материализуется официант, предлагающий поднос с фужерами шампанского. Антонио берет два и с ухмылкой протягивает один мне. ― Выпей, cara mia. Когда я был здесь в последний раз, очень модный поставщик еды подал нам капельки мясного желе с овощной пеной. Пятнадцать блюд, а я все еще был голоден.

Мои глаза расширяются.

― Ты шутишь?

― Хотелось бы.

Он кладет ладонь мне на поясницу — едва заметный собственнический жест. Мы пробираемся сквозь толпу, прокладывая путь к нашему столику.

Феликс Майер перехватывает нас.

― Лучия, ― говорит он, целуя меня в щеки, как старый друг. ― Как я рад тебя видеть. ― Он протягивает руку Антонио. ― Синьор Моретти, я доктор Феликс Майер, помощник куратора, отвечающий за приобретения.

Улыбка Антонио не достигает его глаз. Он смотрит на протянутую руку Феликса на долю секунды дольше, чем допустимо, а затем пожимает ее.

― Я много о вас слышал.

Феликс слишком увлечен, чтобы расслышать предупреждение в этом предложении.

― Надеюсь, только хорошее. ― Он не ждет, пока мы ответим, прежде чем продолжить. ― Я давно слежу за вашими приобретениями, мистер Моретти. Я ваш большой поклонник. Вы планируете открыть музей, я слышал? Если вы когда-нибудь будете искать кого-то для работы с вами…

― Я спрошу Лучию, ― прерывает его Антонио. ― Разумеется. ― Он отрывисто кивает Феликсу и обнимает меня за талию. ― Пожалуйста, извините нас.

Считайте меня мелочной, но я не могу удержаться от ухмылки, как только Феликс скрывается из виду.

― Это было восхитительно, ― говорю я. ― Ты видел лицо Феликса, когда ты ему отказал? Он был раздавлен. Кстати, о чем это он? Музей?

― У меня много произведений искусства, ― говорит он. Его губы подергиваются. ― Большинство из них приобретены законным путем. Люди автоматически предполагают, что я хочу создать частный музей.

Я смотрю на него.

― А ты?

Он улыбается мне.

― Тебя интересует роль директора, Лучия?

Мой рот открывается.

― Это предложение о работе?

― Если ты этого хочешь. ― Его голос понижается и становится искусительным. ― Только если это не будет мешать нам. Я могу нанять дюжину людей для своего музея, но…

― Но? ― Я перестаю дышать.

Его глаза теплые.

― Есть только один человек, которого я хочу видеть рядом с собой.