За вчерашний день монстрокот очень доходчиво доказал и показал, что человеческую речь воспринимает отлично, разве что ответить не может.
Что в очередной раз рождало во мне смутные сомнения: обитатели острова вообще того, что ли? Как можно существовать бок о бок с этими монстрами столь долгое время и вообще не замечать элементарного?
Либо магистр Стефаниус был прав.
Это конкретно меня нимурн слушал, потому что так проявился мой магический талант.
Почему-то в глубине души стало чуточку жаль. Никакой тебе интриги, никаких молний с неба! Просто повелевание монстрокотом!
За этими рассуждениями я и сама не заметила, как по узенькой дорожке добрела до академического городка.
Дорога стала шире, деревья расступились, обнажая передо мной стены монументального строения.
Любой среднестатистический европейский средневековый замок нервно закурил бы в стороне, дайся ему подобная возможность.
Потому что академия представляла собой не что иное, как крепость, монументальную, мощную, с наблюдательными башнями по периметру, окнами-бойницами – словно следами давних сражений, и широкими вратами – ровно по моему курсу.
Впрочем, этих ворот было много – они окружали городские стены по периметру, и к каждым вела дорога от леса и прилежащего холма.
Двенадцать – догадалась я провести параллели с часовым циферблатом.
Нашлось и главное отличие от крепости – ни одни из ворот никто не охранял, да и двери были нараспашку – похоже, академия жила и ощущала себя в полной безопасности многие годы.
Да и кому тут нападать, если подумать; похоже, главной опасностью острова были лысые котята.
Возможно, мне следовало бы зайти в городок, осмотреться внутри, но я решила, что еще успею, а вот опаздывать на первый же урок к профессору Зелень не хотелось.
Я отсчитала нужные мне ворота, вычислив дорогу к третьему холму, и устремилась туда.
То, что иду в верном направлении, поняла почти сразу по тому, что в одном потоке со мной шли и другие люди.
Начиная от детей, сбившихся в стайку, лет от семи до десяти. Заканчивая двумя размеренно шагающими пенсионерками. Те никуда не спешили, прогуливались медленно, вальяжно, как отдыхающие в санатории.
Краем уха я уловила их разговор:
– Семена помидоров лучше замачивать в марганце перед посадкой, чтобы обеззаразить.
– Зачем? – спорила вторая. – Они же магические, плевали они на твою марганцовку.
Я обогнала двух синьор и устремилась к самой многочисленной группе идущих. Хоть она была разномастна, и тоже разбита на компании, но если судить по возрасту идущих – они были плюс-минус моими ровесниками.
Раздавался смех, здесь бурлила жизнь. Одежды молодых людей пестрили красками, а говор – родным сленгом.
– Преподы говорят, на следующей неделе будет вылазка в «обратный». Я утром подслушала, – заявила девушка в синем платье и меховой жилетке.
В отличие от меня, у которой поверх платья, доставшегося от Эммы, теперь красовался свитер, а вместо обуви были резиновые сапоги – у этой девчонки с одеждой дела обстояли явно лучше.
И платье теплое, и жилетка, и даже пуховая шаль, из-под которой выбивалась розовая челка – отчего я сделала очередной вывод: краску для волос местные студенты где-то достают.
– Что-то они зачастили, – ответила идущая рядом рыжая. Назвать ее девчонкой уже было сложно, чувствовался опыт и возраст – лет тридцать. Но судя по тому, что она успешно вписалась в эту молодую компанию, я могла и ошибиться, однако подслушивать не перестала. – Никак с очередной проверкой, небось опять померла какая-то важная шишка.
– Не, – отмахнулась розовочелковая. – Это плановая проверка. Вдобавок хотят пополнить кое-какие запасы. С каждого курса возьмут несколько человек с собой – в качестве поощрения за хорошую учебу.
– Нам не светит, – отмахнулась рыжая. – Возьмут Гранта, магию же там применять все равно нельзя, а им всегда нужен кто-то сильный и способный много на себе унести. Всегда берут Гранта.
Я проследила за направлением взглядов этих двоих и уперлась в широкую мужскую спину идущего впереди.
Будто ледокол через торосы, прокладывал он путь всем идущим.
Высокий, темноволосый, косая сажень в плечах, как говорили в присказках. Богатырь!
Я не видела его лица, но судя по мечтательному вздоху от розовочелковой, на лицо Грант тоже был красавцем.
Чуть поодаль за ним, едва ли не шаг в шаг, следовала стайка шебечущих барышень. В отличие от рыжей и розовочелковой, подобравшись к этим, я не услышала ровным счетом ничего полезного:
– Грант, – томно вздыхала брюнетка с декольте меж меховых оборок манто.
Вот дура, на улице почти мороз, куда выпендрилась?
Но, похоже, шоу калыхающихся грудей было рассчитано именно на парня.
– Гра-ант, – опять позвала она. – Говорят, сегодня ночью будет полная луна, и мы могли бы…
– Шерри!!! – прорычал он девушке и…
Парень обернулся. Стайка, следовавшая за ним, замерла, как крольчихи перед хм… другим альфа-кроликом. Завороженно и…
Я даже слова подобрать не смогла, потому что и сама споткнулась о несуществующую корягу.
Грант был прекрасен.
Словно наваждение, как самый прекрасный сон, будто перламутровый рай…
Кто-то врезался в мою спину, и наваждение схлынуло так же, как и пришло.
– Эй, новенькая! – со смешком окликнула меня рыжая, которая с подружкой как раз догнала меня. – Мы тебя сразу приметили. Уши греешь?
Несмотря на резкий вопрос, агрессии в голосе рыжей не ощущалось.
Я помотала головой и, насколько громко могла, просипела:
– Не-е-ет, просто иду.
– Ага, – хихикнула розовочелковая. – Все тут просто идут, особенно в первый день. Уши как у Чебурашек. Милена. – Она протянула руку для знакомства.
– Вероника, – опять просипела я.
– Августина, можно просто Августа, – поздоровалась рыжая. – А ты всегда такая тихая? Или заболела?
– Второе, – кивнула я. – Очень холодный прошлый день. Это тело не привыкло к подобному.
Милена понимающе хмыкнула.
– Аристократическое, – произнесла она. – Сразу видно. Осаночка ровная, талия как у осы, волосы будто только из салона. Небось их по старинке всю жизнь луковой шелухой и яйцом мыли.
Я невольно коснулась собственных прядей. Вчера я их мыла в ручье и тем, что досталось в коробке от Зелень. Вопреки всем рекламам современных производителей профессионального шампуня, на качество моих волос такое жуткое обращение, как мытье обычным мылом, не повлияло.
– Не похожа она на аристократку, – покачала головой Августа. – Или одежду ей на помойке выделили?
Я развела руками.
– В прошлом мире аристократкой я точно не была, а в этом вышло как вышло, – ответила я.
– Бывает. – Августа притянула меня к себе за руку и похлопала по плечу. – Но я тебя прекрасно понимаю. Кому-то вместе с телом достается еще приданое: шмотки, шкатулка с драгоценностями. А кому-то нет. Ты же не думаешь, что такие переселенцы, как мы, всегда выбирают богатые тела. Мне вот досталось крепостное, крестьянское – замордованное. Я полгода только ходить училась заново. Девчонку избили плетьми, да барин ноги переломал. Так и померла, а очнулась уже я – и от боли разнесла там всю усадьбу магией. К чертям! Воронка такая осталась, что, говорят, до сих пор не заросла. Так что можно сказать, этому телу повезло, что благодаря мне его вообще вытащили из той дыры.
Я сглотнула пересохший ком в и без того больном горле.
А ведь Стефаниус говорил, что мне повезло – обычно переселенцам достаются тела с долгим сроком восстановления. Августа была таким примером.
– Да ты глаза не округляй, – хихикнула Милена. – Привыкнешь. Мы тут тоже не сразу освоились.
Пока говорили, умудрились обогнать стайку девиц, все так же осаждающих Гранта.
Невольно мой взгляд опять упал на лицо парня, и я опять поплыла.
Вновь одернула Августа.
– Это его дар, – пояснила она. – Старайся не смотреть ему в глаза и вообще на лицо. Очарование оборотня-дракона сложно побороть.
