— Это кто тут у нас? Неужели, за три месяца ты уже успела обзавестись ухажером? — Ослабив на шее Лии хватку, издевательски произнес Канцлер. — Значит, кровь истинного оборотня тебя не заинтересовала, а перед первым встречным ты хвост задрала? Вот, что значит выводок грязнокровки. Никаких принципов и самоуважения!
Он размахнулся и резким движением свободной лапы нанес хлесткий удар прямо по лицу девушки. Ее голова, словно голова тряпичной куклы, резко дернулась, и она с грохотом полетела на землю, откатываясь в сторону от обидчика. Из-под густой шерсти на щеке проступили темно-красные полосы. Лиана попыталась подняться, но Канцлер, не дав времени оправиться, подскочил к ней и ударом лапы отшвырнул её ещё дальше. Тело принцессы безжизненно скользнуло по остаткам снежного покрова, оставляя за собой тёмную полосу. Врезавшись спиною в большой валун, она неподвижно застыла. Я не мог больше сдерживаться. Вся моя боль, вся моя ярость в этот момент были направлены только на одно — защитить или отомстить за нее, пусть это даже будет мне стоить жизни.
— СУКА! — возмущенно прорычал я, вглядываясь в неподвижное тело и замирая от страха за жизнь Лианы. Спустя несколько долгих секунд, показавшихся вечностью, она все же слегка пошевелилось, сопровождая движение жалобным стоном, а значит, волчица была еще с нами. Как жаль, что мой взгляд не мог метать молнии. — Я тебе глотку лично перегрызу!
— Ну, вообще-то, не сука, а кобель! — Взгляд Элррика источал максимальную степень презрения, но мне уже было все равно. Моё тело и разум хоть и были в полурабочем состоянии, жаждали порвать этого сукина сына на мелкие кусочки. А потом скормить эти кусочки свиньям. Я напряг все свои мышцы, стараясь подтянуться поближе к этому монстру.
— И что же ты можешь, личинка полудохлая? Судя по всему, твой позвоночник решил попрощаться с твоей нижней половинкой. А жаль, я бы с удовольствием посмотрел тебя в деле! Я вот только никак не пойму, к какой именно расе относится твоя полумертвая оболочка? Запах вроде волка, а рожа с телом люда! Впрочем, это не так уж и интересно. Я решил сделать тебе королевский подарок, на глазах у твоей, как ты там говорил, девушки? Я подарю тебе быструю, но особо болезненную смерть.
Не доходя до меня каких-то десять шагов, тело ликана выпрямилось в полный рост, заслоняя собой догорающие остатки башни и начало пульсировать алым светом. По его шерсти заструились крохотные серебристые искры, собирающиеся в районе бугрящихся мышц груди, объему которых позавидовал бы Шварценеггер. Я вдруг ощутил нечто… невообразимо мощное и опасное, что начало исходить от Канцлера во все стороны. Словно предвестник чего-то грандиозного и явно смертельного. Момента, когда стихии объединяются ради единой цели. Над головой ликана вспыхнула пульсирующая сфера шаровой молнии, выпуская извивающиеся, словно щупальца медуз, стрекала разрядов. И в один миг… с громким грохотом удар молнии вонзился прямо в меня, наполнив каждую клетку моего организма парализующей, агонизирующей болью.
Возможно, у кого-то перед смертью и проносится вся его жизнь, у меня же в голове почему-то вспыхнул единственный момент из прошлого. Мне снова 12 и я, прячусь от друзей в трансформаторной будке, хихикая от гордости того факта, что нашел такое удачное место для пряток. Прикрыв за собой тяжелую, металлическую дверь я оказываюсь в полной темноте и, споткнувшись, размахиваю руками, дабы удержать равновесие. Пальцы касаются чего-то холодного, а глаза слепит яркая вспышка, уносящая сознание в небытие под натиском шокирующей боли. Так вот, она могла считаться легкой щекоткой, в сравнении с тем, что я ощутил в данный момент. Боль была такой резкой и ошеломляющей, что я даже не мог крикнуть. Моё тело, казалось, отказывалось подчиняться мне, поглощенное этой внезапной и разрушительной природной энергией. Однако, я почему-то не умер, а вместе с болью, изнутри, воспаряло и что-то еще. Всплеск некой силы и ощущение, что мои конечности вновь становятся частью меня. Потоки расплавленного огня, распространяясь по всему телу, каким-то образом вернули мне чувствительность в ногах. С каждым новым мгновением, мои конечности отзывались все явственнее, и я почувствовал, как к ним возвращается способность двигаться.
Мое сознание качалось на самой грани потери контроля, а тело начало чувствовать нечто, плохо поддающееся словесному описанию. Это было похоже на то, как если бы каждая клетка моего организма внезапно захотела заново самоопределиться и переродиться к другой реальности. Я чувствовал, как под кожей, словно пробуждающийся от долгого сна зверь, мои мышцы начали изменять свою форму, растягиваясь и уплотняясь. Скрипя зубами, я медленно встал, с удивлением наблюдая, как крохотные электрические разряды носятся по моей, покрывшейся мурашками, коже. Острый болевой приступ сменила знакомая по прежним оборотам, тянущаяся боль. Но эти привычные ощущения я встречал уже с легкой улыбкой на прокусанных до крови губах. Слегка покачиваясь, я поднял взгляд в сторону пораженного противника и, не изменяя себе, съязвил:
— И это все, что ты можешь, электро-кабЕль? Да мы на уроках эбонитовыми палочками сильнее друг друга шарахали!
Канцлер, сделав робкий шаг назад, яростно зарычал и принялся наносить по мне удары молниями, одна за другой. Но теперь я даже получал наслаждение от каждого разряда, что будоражащей энергией поглощался моим внутренним зверем. Я чувствовал, как она переполняет меня, словно бабочка, прорывающаяся сквозь куколку, дабы распустить свои крылья и полететь. Вот уж не думал, что у электричества тоже есть вкус, но с каждым следующим обжигающим шкуру разрядом, я смаковал его оттенки и понимал, что он мне ужасно нравится.
Земля как-то подозрительно начала от меня отдаляться. Нет, я не освоил принципы левитации, а физиологически увеличивался. Мои руки, казалось, обретали новую силу, пальцы невольно изгибались, формируясь вместо пальцев в нечто длинное, снаряженное острыми когтями. Треск рвущейся ткани свидетельствовал о том, что можно попрощаться с насквозь мокрыми штанами. Изменяющиеся ноги, покрывающиеся густой черной шерстью, когда я попробовал переступить с одной на другую, вынуждали меня встать на четвереньки, утверждая, что это самая удобная форма существования в этом мире. Мое дыхание участилось, сердцебиение усилилось до такой степени, что каждый удар отдавал барабаном в груди. Звуки обрели новую глубину, позволяя слышать легкий шепот на ветру и далекий скрип снега под чьими-то лапами. Мой нос наполнился новыми ароматами, каждый из которых был так ярко выражен, что я мог различать их на расстоянии. Могу поклясться, что распознал даже нотки страха в воздухе, протянувшиеся от моего противника. Я поднял голову к небу, чувствуя, как череп также начал расти, а мое собственное лицо стало вытягиваться вперед. Челюсть удлинилась, клыки стали раза в два больше, а перед глазами четко заблестел кончик отдалившегося носа. Я впервые почувствовал в себе насильно сливаемую в единое целое двойственность — человека и зверя, объединяемых в едином носителе, каждый из которых имел свой взгляд на мир, но теперь уже способный видеть его глазами друг друга.
Это превращение, столь жестокое и болезненное, но впечатляющее в своем проявлении, пробудило во мне фееричное ощущение абсолютной свободы. Я чувствовал мощь, лежащую в основе моего нового облика, и понимал, что эта сила дает мне не просто физическое превосходство, но и более глубокое понимание мира вокруг меня. Моя внутренняя сущность, волчонок, который раньше лишь копошился в глубинах моего сознания, теперь выходил на первый план в облике подросшего, молодого волка, наполняя мои мысли своими инстинктами и эмоциями. Взглянув себе под ноги, покрывшиеся густой, черной шерстью, я увидел в отражении большой лужи, в которой утонули мои, обутые в растянутые бегуны, ступни, облик практически такого же ликана, что продолжал бить в меня молниями. Правда, судя по все более длительным паузам, между новыми разрядами, Канцлер выдыхался.
