Я взглянула Шмелю в глаза.
Он вопросительно смотрел на меня.
Солнце уже едва виднелось из-за горизонта. Малиновый цвет реки уступал зеленовато-голубому, отражая розовые облака.
«Ты боишься своей матери!» – вспомнились слова Модницы.
«Нет, – решила я, – не поэтому. Я просто стесняюсь…»
Очевидно, догадавшись об этом, Шмель подошёл ближе и взял меня за руки.
Сердце забилось быстрее. Обрывки мыслей пронеслись в голове, но я прогнала их и, подняв голову, по привычке, когда что-то меня смущало, зажмурилась.
И вдруг с берега донёсся крик. Это был крик ужаса, боли и отчаяния. Он доносился из-за деревьев.
Мы побежали туда.
Трое местных хулиганов копошились вокруг кого-то, лежащего в высокой траве. Шмель отшвырнул хулиганов и сразу отвернулся. В траве лежала голая Модница, а вокруг валялось несколько пустых бутылок. Модница была настолько пьяна, что не могла подняться.
Я нашла её вещи и стала помогать ей одеваться.
Хулиганы, от которых тоже несло вином, окружили Шмеля.
– Тебе, урод, что тут надо?!
У одного в руке блеснул нож. Они кинулись на Шмеля, но опять разлетелись кто куда. Нож упал в траву.
В ужасе от происходящего, я, быстро одев Модницу, пыталась поставить её на ноги, но та снова падала.
Краем глаза заметив, что Модница уже одета, Шмель закинул опять окруживших его хулиганов в реку, взвалил Модницу на плечи и мы побежали.
– Ну мы тебя ещё встретим!! – пообещали хулиганы.
У дома Модницы на лавочке сидела её бабуся со своими подругами и, как всегда, сплетничала. Увидев, что её внучку несут, она вскочила и с криком кинулась навстречу.
– Ой, господи! Что это с ней?!
– Она пьяная, – ответила я.
Из дома выбежали родители Модницы. Шмель передал её отцу, и тот унёс дочку в дом.
В одно мгновение все соседи собрались у дома. Мои родители тоже.
– Что случилось?!
– Что происходит?! – кричали соседи.
– Дочка, что случилось?! – испуганно спросила мама. – Расскажи, что случилось!!
– Ты не пострадала?! – также испуганно спросил отец.
Все окружили меня.
– Расскажи, что случилось!
– Мы со Шмелём купались. И услышали крик… Это кричала Модница… Хулиганы её раздевали…
– И что потом?!
– Шмель закинул хулиганов в реку, мы забрали Модницу и убежали…
– О господи!
– Какой ужас!
– Вот до чего молодёжь распустилась!
– Надо скорую! Полицию вызвать надо!
– Вызвали уже! – кричали, сокрушаясь, люди.
Я оглянулась, ища Шмеля, но его нигде не было.
– Мама, папа, вы Шмеля не видели?
– Так уже поздно. Он домой, наверное, улетел, – ответил отец.
– Но у него крылья мокрые… – встревожилась я.
– Значит, пешком пошёл. Идём домой, дочка.
Но тут приехала полиция, и мне снова пришлось рассказывать, что случилось с Модницей, но тревожное чувство не покидало меня. И когда всё закончилось, уже засыпая, я вдруг вспомнила слова хулиганов и потихоньку прокралась в бабушкину комнату.
– Бабушка, проснись! – позвала я шепотом.
– А? Что? Кто это?
– Это я, Роуз!
– Что случилось?
– Шмель пошёл домой пешком, а хулиганы обещали его встретить!
– Не беспокойся. Ложись спать. Пойдём, я тебя уложу!
– Но хулиганы…
– Они прячутся от полиции, а может, уже схвачены. Это ведь им не яблоки у соседей воровать! Модницу вон на обследование увезли. Вот горе родителям…
Утром мама взяла отгул и весь день читала мне нравоучения, будто это я вчера напилась вина…
– Роуз, видишь, как вреден алкоголь?! Никогда не пей!! Не ходи никуда одна!
– Но я не пила, и пошли мы на речку целой компанией!
– Так куда же все делись?!
– Не знаю…
– Как «не знаю»? Вы же все вместе были?
– Сначала да, а потом мы со Шмелём уплыли…
– Куда?
– На одинокий камень…
– Куда-а?! Ведь это далеко! Там очень глубоко! Ты могла утонуть!
– Но я была со Шмелём!
– Да, и ещё…– продолжила мама строже. – Никогда не оставайся с парнями наедине!
– Шмель не просто парень, он мой друг!
– Модница, наверное, тех парней тоже считала своими друзьями!..
– Мама!!! – воскликнула я, поражаясь. – Разве можно сравнивать!!
– Можно! В этом возрасте все парни одинаковые! Никому нельзя верить!! И вообще, все мужчины больше прислушиваются к своим инстинктам, чем к душе и совести!
– Этого не может быть… – пробормотала я не веря своим ушам.
– Это так. Стоит только остаться с парнем наедине, и случится то же, что и с Модницей!
– Нет! Мой папа и Шмель не такие!..
– Иди в свою комнату и подумай!
– Мама! Я не хотела тебе говорить, но вчера я, чтобы доказать свою смелость, прыгнула с обрыва, а река обмелела и внизу были камни! Если бы не Шмель, я бы разбилась!
– Это ты сейчас придумала?
– Это правда!
– Роуз, пора уже взрослеть и не выдумывать разные глупости! Я ведь с тобой о серьёзных вещах говорю!
– Но мама!..
– И слышать ничего не желаю! Марш в комнату! Я думала ты у меня уже взрослая и хотела купить тебе на день рождения туфли на высоких каблуках, а теперь не куплю!
– Ну и не надо! А Шмель хороший! – топнула я ногой и почувствовала, что действительно веду себя как ребёнок.
– Что-о! Как ты разговариваешь с матерью?!
– Прости, мама… Я пойду в свою комнату…
Тут в дом вбежала запыхавшаяся соседская бабуся. Обведя нас взглядом, полным торжества, что первая сообщит эту новость, она выпалила:
– А ваш Шмель-то вчера пошёл в приют пешком, а его тринадцать человек окружили! И крылья-то ему изломали! Да-а! Не будет он теперь летать-то!!!
В глазах у меня потемнело.
Очнулась я в постели в своей комнате. За окном было темно и шёл дождь. В комнате горела настольная лампа. Бабушка, задремавшая было на стуле, подскочила ко мне.
– Господи, как же ты нас напугала! Что же ты так переживаешь?!
– Ба… ба… бабушка… что со Шмелём? Где он?! В больнице?! Я пойду к нему!
– Стой! Стой! Он в приюте.
– Как он?!
– Не знаю… Меня туда не пускают.
– Как не пускают?! Тебя не пускают?!
– Да. Приехали люди в форме… Охранник сказал нельзя.
– А что за люди?! В какой форме?!
– Военные. Такие все высокие, серьёфзные… Тёмно-фиолетовая форма. А на груди ромбовидный значок с изображением фиолетового шара на чёрном фоне, с ярким зелёным зигзагом через всё изображение.
Из моих глаз брызнули слёзы.
– За что хулиганы его, ведь они первые начали?!
Бабушка вздохнула.
– Завтра я ещё раз схожу, может, пустят…
Прошло две недели. А дождь всё не прекращался. Днём грустно моросил, а ночью лил как из ведра. Стало по-осеннему холодно. Из-за туч солнце не показывалось совсем.
Приближался вечер. Я бродила по улице, поджидая бабушку. Ей так и не разрешали войти в приют и, как себя чувствует Шмель, не говорили. Но она всё равно ходила туда каждый день.
Из своего дома, глядя в небо, вышла Модница и остановилась, увидев меня.
Я подошла к ней.
– Как у тебя дела?
– Плохо! Меня из дома не выпускают! Всю косметику отобрали! Любимые платья в шкафу на ключ закрыли! А всё из-за тебя!!
– Из-за меня?! Я, что ли, тебя напоила?! И куда в тот день делись твои подруги?
– Я сама им сказала уйти!
– Зачем?
– Чтобы остаться наедине с одним парнем…
– И что?
– Когда все ушли, мы с ним стали пить и целоваться! А тут ещё двое его друзей вернулись. Стали говорить, какая я умница и красавица, что никогда другой такой не видели, а сами с меня одежду давай стаскивать… А я пьяная… Не убежать, не сопротивляться не могу. Да и как сопротивляться – их трое здоровенных парней!.. Дальше не помню…
– Я тебе сочувствую…
– Сочувствуешь?! Если бы ты напилась – всё это случилось бы с тобой! Я бы тебе не сочувствовала! Я бы радовалась твоему позору!
– Ты расстроена, поэтому так говоришь.
– Чем же я расстроена?!
– Ты сама знаешь. – я, подражая Моднице, с тоской взглянула на небо и побежала навстречу бабушке.
