Я надеваю скромное простое платье, делаю лёгкий макияж, а волосы оставляю распущенными и прямыми.

Всю дорогу мы с Марком болтаем обо всём на свете, и сейчас все подозрения на его счёт мне кажутся диким бредом.

— Как себя чувствуешь? — обеспокоено спрашивает Марк.

— Да хорошо я себя чувствую. Рядом с тобой вообще прекрасно.

— Подлиза.

— Нет. Просто это правда.

Ложусь на его грудь, слушая мерное дыхание, пока мужчина перебирает мои волосы. Я не особо переживала о встрече с его родителями. Марк накупил им подарков, цветы маме и сказал, чтобы я не переживала. А раз он сказал, то я и не переживала.

Нас встречает огромный двухэтажный дом с шикарной садовой территорией, которая сейчас была занесена снегом, но Марк показал фото, когда летом растёт куча цветов.

— Мама никого сюда не пускает. Сама занимается.

— А дом ты проектировал?

— Да, — довольно улыбается.

Оно и видно. Величественно, красиво, со вкусом.

— Мама, папа, привет, — Марк обнимает и целует родителей. — Познакомьтесь, это Даная. Моя девушка. Дана, Светлана Константиновна, Алексей Егорович.

— Очень приятно, — мило улыбаюсь. — Рада познакомиться с вами.

— Ой, а мы то как рады. А то невест Марк уже давно нам не приводил.

— Мама, — закатывает глаза Словецкий, а я смеюсь.

— Я уже тридцать два года твоя мама. Пойдёмте, я приготовила вкуснейший обед.

Его родители выглядели до смешного простыми, несмотря на статус сына, огромный шикарный дом и большое количество денег.

Внутри дом шикарно обставлен. Всё в стиле кантри, и, если раньше мне казалось, что это что-то на деревенском, то сейчас я была в восторге.

— Боже, Марк, здесь так красиво. Ты просто Бог, — забываю, что здесь его родители.

— Да-а-а, Марк у нас очень талантливый, — смеётся его мама, накрывая на стол, а я слегка смущаюсь.

— Позвольте, я вам помогу.

— Ну что ты, ты в гостях.

— Меня это не смущает, — смеюсь я, начиная шерудить.

Мы садимся за стол, и я пробую самую вкуснейшую еду.

— Как вкусно, Светлана Константиновна.

— Спасибо, — улыбается женщина. — Может, вина?

— Нет, спасибо. Мне нельзя, — глаза женщины расширяются, и я поспешно добавляю. — У меня была операция, я пока на таблетках.

— Что-то серьёзное? — обеспокоено спрашивает отец Марка.

— Да нет, — улыбаюсь под внимательным взглядом Марка.

— Просто нам работа важнее здоровья.

— Кто бы говорил, — закатив глаза, усмехаюсь я. — Вот мы и нашли друг друга.

— А как вы познакомились? — уточняет его отец.

Марк смотрит на меня в поисках поддержки, и я решаю сказать, как есть.

— В клубе. Не самая романтичная история.

— Вообще-то очень романтично. Она меня отшила, а я приезжал несколько раз.

— И как же ему удалось тебя уговорить, Даночка?

— Вы знаете, — улыбаюсь, едва сдерживая смех. — Ваш сын — диктатор! Заставил сесть в машину, поехать в ресторан с ним, затем гулять.

— Какой ужас! — театрально ужасается его мама, а потом шепчет ему. — Молодец, сынок.

И мы всей компанией заливаемся.

— А родители…

— Пап, — останавливает Марк, но я кладу руку поверх его.

— Всё хорошо. Они разбились, когда мне было шестнадцать.

— О боже, какой ужас.

— Да, потом бабушка взяла опеку. А два года назад она умерла.

— Поэтому, собственно, в клубе мы и познакомились. Я работаю там, совмещая с учёбой, — меняю мотив на более весёлый.

— И сейчас продолжаешь работать? — ведёт бровью Алексей Егорович, осудительно глядя на Марка.

— Да, — отвечает он за меня. — Я же говорю, с работой тягаться даже мне не под силу.

— Да, мне нравится, — смеюсь я. — В удовольствие работаю.

— Да, ещё Дана проводит занятия в детском доме.

— Правда? — мама Марка вообще не скупилась на эмоции.

— Да. А буквально вчера ваш сын исполнил мою мечту, — пока я говорю, слёзы появляются в глазах, и я усиленно стараюсь сморгнуть их.

— Да, кстати, мой новый проект. Танцевальная школа.

— Марк, я так горжусь тобой.

Беседа перетекает в непринуждённое русло, мы много смеёмся, а потом отец Марка приносит гитару.

— Ну, пап, — слегка смущённо говорит Словецкий-младший.

— А что? Я тоже хочу петь, — поддерживаю я мужчину. — Давайте романсы.

— О-о-о, я нашёл своего человека! — радостно восклицает Алексей Егорович.

— Вообще-то это я нашёл своего человека, — усмехается Марк, прижимая меня к себе.

Мы поём песни, и я не замечаю, как летит время. С ними так уютно, спокойно и безопасно, а я уже успела забыть это состояние. Не от мужчины, нет. Именно семейный уют и тепло.

Марк с отцом выходят на улицу обсудить какие-то мужские моменты, а мы со Светланой Константиновной болтаем, попивая вишнёвый сок.

— Я думаю, ты в курсе, что Марк был женат.

— Да, я всё знаю.

— Он так переживал, — женщина пьёт вино, погружаясь в воспоминания. — Я боялась, что он больше никому не сможет довериться.

— Мы в процессе, — улыбаюсь я, вспоминая наши ссоры и страстные примирения.

— С ним может быть сложно, но, кажется, он очень тебя любит.

— И я его очень люблю. Не думала, что вообще умею так.

— У Словецких сложные характеры, но они умеют любить.

— У вас с Алексеем Егоровичем были сложности в отношениях? — сегодня я видела гармоничную пару, прошедшую рука об руку по жизни весь вечер.

— Всякое бывало. И сходились, и расходились, и мирились, и ругались. Но неизменно возвращались друг к другу. С Марком будет тяжело, но будь мудрее, девочка моя.

— Вряд ли мы разойдёмся. Он меня не отпустит, — смеюсь я.

— И ты его не отпускай, — смотрит женщина в панорамное окно, где Марк с отцом гоняют мяч. — Шалопаи.

Почувствовав, что мы наблюдаем за ними, мужчины возвращаются. Марк, заприметив в моих руках фужер, отпивает, направляя его моей же рукой.

— Просто сок, представляешь? — смеюсь я, а он чмокает меня в нос.

— Представляю, жизнь моя, — а вот Марк пил. Немного, но ему хватило, чтобы расслабиться. — Домой?

— Как, вы что, не останетесь ночевать?

— Нет, мамуль. У меня завтра с утра встреча, не могу пропустить. Приезжайте вы в гости.

— Непременно.

Домой едем в тишине. Кажется, мы наговорились на жизнь вперёд. Уже дома, когда Марк тянет меня на диван, я спрашиваю:

— У тебя встреча завтра?

— Угу, — утыкается Марк носом в шею.

— Тогда я завтра съезжу по делам.

— По каким? — сразу же просыпается Марк.

— По личным. Что, у меня не может быть личных дел?

— Дана, — предупреждающе низко говорит Марк.

— В детский дом я хочу съездить. Без тренировки. Просто так, они же ждут меня, — с грустью произношу я.

— Только никаких тренировок.

— Хорошо, — тянусь за поцелуем.

19

Заезжаю за подарками для ребятишек. Покупаю всяких сладостей, тортики, игрушки для самых маленьких. Приезжаю к ним с небольшим опозданием из-за сильного снегопада, а они уже в окна смотрят, ожидая меня.

— Дана! — кричат и бегут обниматься.

— Привет, мои хорошие, привет, — прижимаю всю эту гурьбу к себе. — Смотрите, сегодня тренировки у нас не будет, так как я немного приболела.

Расстроенным хором начинают гудеть.

— Но! Я привезла торты, вкусняшки, пиццу, соки и мы с вами устроим пир!

— Ура! — начинают прыгать и радоваться ребята. — Ты лучшая!

Договариваюсь с воспитателями. Быстро накрываем стол и приглашаем всех желающих ребят.

Отдаю малышне игрушки, и они начинают ходить ко мне, чтобы узнать как чем играть, как собрать.

Сидя на полу в позе лотоса стараюсь уделить каждому время. Малышня обнимает со всех сторон, но меня это не бесит. Они такие классные и несчастные, что я стараюсь не заплакать в разгар веселья. Чувствую пристальный взгляд на себе, и вижу в проходе Марка. Удивлённо хлопаю глазами, а ребята начинают шептаться, с интересом разглядывая нового посетителя.

— Это кто, Дана?

— А это Марк Алексеевич! Здравствуйте, Марк Алексеевич. Он — большой начальник! У него свой огромный офис. И вы, ребята, тоже можете когда-то всего добиться.