Тут же исполнила. Даже сохранила своё равновесие, когда вновь оказалась стоящей к нему лицом. И только потом заметила, что все остальные почему-то опять на меня очень пристально смотрят. С напряжением даже.

– Хорошо, – кивнул мужчина по итогу.

Послышалось, или служащие реально выдохнули с огромным облегчением?

– Только вы кое-что все забыли. На улице не лето, – бросил короткий взгляд в сторону резко побледневших работниц.

Одна из них тут же шустро метнулась в соседнее помещение, откуда вернулась с белоснежным мехом, который почему-то вручила Калебу, а не мне. Неудивительно, что тот одарил её вопросительным взглядом. Та намёку вняла, тут же поспешила ко мне, попутно разворачивая мех в красивый полушубок.

– Думаю, это уже не обязательно, – замялась я, так и не решившись к нему прикоснуться.

Не потому, что он мне не понравился.

Наоборот!

Очень.

Но это не отменяло тот факт, что вся эта одежда в комплексе скорее всего стоила примерно, как пентхаус.

– Вот и не думай.

Наравне со сказанным Калеб подошёл ближе, забрал полушубок у девушки и сам накинул его на мои плечи, укутывая уютным мягким теплом.

– Просто наслаждайся, – добавил с усмешкой.

И вот кто скажет, почему мой бедовый разум именно в этот момент как-то моментально и окончательно перестроился с установки «извращенец в лифте» на «Калеб – мне нравится, как звучит»? Но ровно до момента, как усилилось натяжение цепочки на моей шее, а затем она осталась в руках того, кого я так заслушалась. И это была не просто цепочка. На ней был нанизан кусок белого золота с драгоценным камнем, подогнанный под мой безымянный, на котором я его почти не носила.

– Это лучше пока убрать подальше от чужих глаз, – пояснил, вкладывая украшение мне в ладонь.

Розовый бриллиант размером с булыжник в моём обручальном кольце от Оливера Стоуна кольнул прохладой, заодно напомнил о том, о чём я так тщательно и упорно старалась забыть последний час. Я зачастую носила украшение именно на шее и оправдывала это тем, что регулярно плавала в бассейне, опасаясь потерять столь ценную вещь, так что оказалось несложно, но именно тогда, когда Калеб снял с меня цепочку, я почему-то так остро ощутила её отсутствие.

– Да, наверное, – отозвалась рассеянно.

Вместо прежнего украшения мне на шею скользнула новая тонкая цепочка с простеньким, но изящным кулоном в форме прозрачной капли. Ощущалось до того невесомо, что я несколько раз коснулась её, дабы убедиться, достаточно надежно ли она зафиксирована, а то как будто свалилась с меня и её тоже уже нет. Так и провела последующие несколько минут, загрузившись по-полной, временно отключившись от мира. Не запомнила даже, как собрали мои снятые вещи, вручив те мне в руки вместе с картонным пакетом, а затем мы вышли из здания и вернулись к машине. Перезагрузилась лишь после того, как вновь очутилась на пассажирском сиденье.

– Если ты так сильно впечатлился моим замечанием о том, что если не открываешь для девушки дверь, она будет общаться с тобой, только если ты её купил, то ты определённо перестарался, – не удержалась от комментария, наблюдая, как за боковым окном опять замелькали городские здания.

– Мне не нужно платить женщинам, чтобы получить от них секс.

Повернулась к нему. Прошлась сверху-вниз оценивающим взглядом. В его словах определённо имелась правота. Да что уж там, будь мы в другой ситуации, я бы ему и сама за это заплатила. Наверное.

В чём, разумеется, ни за что не сознаюсь!

– Постараюсь ничего не испортить, чтобы потом можно было всё это беспроблемно вернуть, – только и сказала вслух, махнув рукой на свой новый наряд.

– Как тебе угодно, – пожал он плечами. – Вещи твои. Можешь делать с ними, что захочется.

Усмехнулась.

А ещё задумалась…

Кто он такой? Если прежде меня заботило лишь наличие того факта, чтоб он не оказался психопатом или маньяком, то теперь заинтересовало и всё остальное, раз уж для него ничего особо не стоит так вырядить первую встречную ради пары часов, и даже не для любовных утех.

– Итак, нам обоим известно, что я – встревающая в дурацкие ситуации девственница с женихом, который мне изменяет. Чем занимаешься в своей жизни ты, Калеб? – решилась я у него спросить спустя два квартала.

В машине было тепло, и мне быстро стало жарко, будучи в полушубке, поэтому я скинула его со своих плеч. На улице вообще была близкая к нулю, хоть и минусовая температура, так что я нисколько не преувеличивала, когда говорила о том, что нет необходимости в такой дополнительном приобретении. У меня с иммунитетом в принципе с детства, сколько себя помню, всё было в порядке, я бы в любом случае не замёрзла.

А на мой вопрос…

– Видимо, теперь подрабатываю дефлоратором для чужих невест.

– А в остальное, свободное от столь несомненно ценного вклада в чужие жизни, время?

Тот бросил на меня косой взгляд и ответил далеко не сразу:

– Ликвидацией проблемных активов.

Хм…

– Видимо, ты в этом очень хорош, раз за это настолько превосходно платят, – сделала вывод.

– Есть такое, – согласился он по-своему. – Расскажи о своём женихе.

– Зачем тебе это? – удивилась ещё больше. – Если ты из-за меня, то он не доставит проблем, потому что ты помог мне. Он не станет. Оливер… – призадумалась, – он скорее промолчит, чтоб не разразился скандал. Его отец – Барт Стоун, терпеть не может, когда его младший сын косячит. А Оливер сегодня именно что накосячил. Нарушил данное мне обещание. У нас с ним договорной брак. Наши семьи так решили.

– Значит, Уильямс и Стоун. Занятно.

– Что в этом занятного? – напряглась.

На самом деле, если вы живёте в этом городе, то эти две фамилии вам обязательно известны. Как и несколько других. В конце концов, Нью-Йорк давно поделен на территории, которыми заправляют эти семьи.

– Ничего. Просто слишком давно меня не было в этом городе, вот и удивляюсь, как всё изменилось, – как мысли мои прочитал Калеб. – Несколько лет назад вы чуть ли не враждовали между собой, а теперь решили породниться.

– Мои братья погибли полгода назад. Я – единственная наследница, и папа переживает за моё будущее, – сказала, как есть.

С Брайаном и Вилмаром мы были не очень близки, они оба были старше меня и очень ревностно отнеслись к моему появлению, словно я заняла предназначенное для них одних священное место в нашей семье, и мы часто воевали друг с другом, еле уживаясь под одной крышей родительского особняка, но каждый раз, когда я вспоминала о них, моё сердце сжималось, всё-таки мы семья, а их смерть была слишком жестокой.

– Поэтому не придумал ничего лучше, чем отдать младшему Стоуну? Интересная логика, – качнул головой собеседник.

– Кто сказал, что меня отдадут им? – усмехнулась встречно. – Это Оливер станет одним из Уильямсов.

На этот раз Калеб промолчал. К тому же мы приехали.

Куда?

Спрашивать в очередной раз не стала.

Ещё немного и увижу сама!..

Вечерние огни зимнего Нью-Йорка проносились за окном моего авто одни за другими. По тротуарам с обеих сторон дороги толпа сменялась толпой. Поистине город неспящих. Давно я тут не был. Даже немного соскучился. Жаль, привела меня сюда нужда, а не собственное решение. Собственно, из-за дела я и притащился в тот отель, где, благодаря недоразумению судьбы, познакомился с Кейтлин.

Милая смешная девочка с запахом самой сочной клубники. Раз вдохнул, и будто на летнем лугу оказался лежащим в зарослях среди ростков ароматной ягоды. Буквально завис в момент, когда оказался прижат к ней в том злополучном лифте. Потому и не сразу среагировал на то, что надо бы её отпустить. А потом эти часы… Впрочем, не так уж и плохо вышло по итогу. Хотя всё равно до сих пор не верилось, что она дочка Алестера Уильямса. Совершенно не похожа на ту, кто выросла в преступном мире. Слишком робкая, смущающаяся по поводу и без, доверчивая и наивная. Достаточно вспомнить, как она реагировала на случившееся между нами и потом – в разговоре со своим женихом, когда он ляпнул всю эту ересь про свободные отношения. Слишком уязвимой она выглядела в тот момент. Как ещё одно подтверждение моей правоты. Но с собой я решил её взять вовсе не поэтому. Болтливость. Там, куда мы пришли, это её качество мне очень пригодится.