Ваша корпорация предоставила документы для зачета ресурсов на сумму 562 млрд. рублей, а по состоянию на 10 августа обеспечила отгрузку этих ресурсов лишь на сумму 253,5 млрд. рублей.

С учетом сказанного за семь с половиной месяцев текущего года фактическая оплата поставленного корпорации газа составила 723 млн. долларов США или 64 процента, а долг превысил 410 млн. долларов США”.

Что следует из всего процитированного выше? На Украине есть несколько торгующих российским газом фирм. Одна — “Интергаз”, покупая его, успешно реализует и исправно рассчитывается с поставщиком. Вторая — “ЕЭС Украины”, получая газ, не платит за него сотни миллионов долларов, обрекая тем самым российских граждан на безденежье, а украинских ставит перед вероятностью перебоев в газоснабжении. Но правительство Украины первую фирму изгоняет с рынка, а вторую насильственно туда внедряет: пусть граждане России месяцами не получают зарплату, пусть граждане Украины с наступлением зимы мерзнут в своих хатах, но торговать газом будет та фирма, которая дорога правительству Лазоренко.

Такой же логикой руководствуется и правительство Черномырдина, когда, скажем, выделяет миллиард долларов на закупку авиадвигателей из США: пусть рушится российское моторостроение, пусть русские станочники и украинские металлурги останутся без работы, но зато будет процветать американская фирма “Прайт энд Уитли”.

У народов России и Украины интересы одни, у властей в Москве и Киеве — другие. Их интересы — это интересы отдельных коммерческих кланов, интересы сословия чиновников, наживающихся на взятках, и интересы иностранных компаний, которые превращают республики СССР в сырьевые придатки Запада.

Строителю великой советской империи гениальному Сталину принадлежат слова: “Мы объединили государство таким образом, что каждая часть, которая была бы оторвана от общего социалистического государства, не могла бы существовать самостоятельно и неизбежно попала бы в чужую кабалу. Поэтому каждый, кто пытается разрушить это единство социалистического государства, кто стремится к отделению от него отдельной части и национальности, он враг, заклятый враг государства, народов СССР”.

Сталин знал то, что он построил. И ныне каждому не замешанному в криминальном обогащении русскому и украинцу очевидно: Россия и Украина не могут существовать отдельно, не попадая в чужую кабалу. И всякий договор о сотрудничестве между ними, составленный суверенитетчикам, которых Сталин называл врагами народов, будет мертворожденным.

Николай АНИСИН

ИНТЕРВЬЮ С ДИРЕКТОРОМ ОБЬЕДИНЕННОГО ИНСТИТУТА ФИЗИКИ ЗЕМЛИ РАН В. Н. СТРАХОВЫМ

— Владимир Николаевич, полтора месяца назад вы, российский академик, поразили страну и мир, объявив голодовку протеста против уничтожения отечественной науки. И те 12 дней, когда она продолжалась, совпали с достаточно бурными событиями в жизни научной общественности. Шли профсоюзные собрания, митинги, заседания руководства РАН. И вы стали ярким символом этой волны протеста. Как вы расцениваете результаты вашего поступка?

— Прежде всего хочу сказать, что мы голодали вместе с председателем профкома нашего института Игорем Ильичем Науменко-Бондаренко. Мы шли с ним как бы в авангарде профсоюзного движения протеста. Начали голодовку 30 сентября, 8 октября прошла профконференция работников всех академических институтов, а 10 состоялся массовый митинг на площади Маяковского. Вот этот митинг и стал кульминацией нашей общей акции.

Считаю, что кое-чего мы добились. Во-первых, в октябре науке вернули значительную часть долгов за третий квартал. Хотя вопрос о выплатах за первое полугодие так и остался замятым. Второй итог состоит в том, что активность широких слоев ученых несколько повысилась. Раньше преобладали упаднические настроения, считалось, что всякая борьба с этим правительством бесполезна. Третий результат состоит в том, что власть забеспокоилась: не получится ли у нее серьезная конфронтация с широкими кругами ученых. Если наиболее интеллектуальные силы общества вдруг окажутся в оппозиции к правительству, для него это может плохо кончиться. Во всяком случае, премьер Черномырдин В. С., выступая на недавнем общем собрании Академии, в присутствии более тысячи человек заявил: мы допустили ошибку, приравняв науку к другим категориям бюджетной сферы. Все это запомнили. Но какой будет позитив из этого высказывания, наложит ли вето на, похоже, независимые от подобных заявлений действия министерства финансов, — этот вопрос остается открытым.

— Объявив голодовку, вы сформулировали конкретные требования к правительству. Как оно прореагировало на них?

— Мы сделали заявление для печати, направили обращение к другим академическим институтам, в президиум РАН. Сверх того я написал премьер-министру Черномырдину, министру финансов А. Я. Лившицу, председателю комитета по науке и технологии, вице-премьеру правительства В. Е. Фортову и тогдашнему секретарю Совета безопасности А. И. Лебедю. Ну, от Лебедя письма я не получил. И это понятно, потому что вскоре он ушел со своего поста, ему было не до того. Но странно, что нет ответа от Владимира Евгеньевича Фортова. А он присутствовал на общем собрании РАН, мог бы как-то к себе подозвать и хотя бы устно что-то сказать. Ничего! Это, я считаю, наиболее печальным во всем деле. То есть министерство науки размежевывается с теми взглядами, которые я выразил. И эта позиция прослеживается также у руководства Академии. Оно не хочет заявить о том, что в основном разделяет мои оценки и требования.

Я получил два письма. Первое — от Виктора Степановича Черномырдина, который прислал копию своего поручения. В нем сказано: “Предложение академика Страхова необходимо внимательно рассмотреть. Прошу в месячный срок подготовить с участием заинтересованных министерств и ведомств, научных и общественных организаций предложения по существу поставленных вопросов”. Подписано оно 3 октября 96-го года. Но указанный месяц уже прошел, а что реально сделано? На общем собрании РАН 28 октября, отвечая на мой вопрос, Юрий Сергеевич Осипов сказал, что по договоренности с Черномырдиным на президиуме совета министров будет поставлен вопрос о состоянии науки.

Надо сказать, что когда на общем собрании РАН я предложил принять обращение, была создана редакционная комиссия под председательством академика В. Н. Кудрявцева. Я участвовал в ее работе, и в мой проект документа был внесен целый ряд корректив, выхолащивающих его дух.

Например, я совершенно четко ставил вопрос о неправомерности ссылок чиновников правительства, и особенно министерства финансов, на общие экономические трудности. На ту же предвыборную президентскую кампанию только официально было потрачено 13 триллионов рублей. А расходы на всю российскую Академию наук по бюджету 96-го года составляют один (!) триллион 385 миллиардов рублей. Но это ведь еще без выборной кампании губернаторов! А если все это просуммировать, то окажется, что настрой нынешнего правительства таков: политическим схваткам уделяется гораздо больше средств, чем развитию науки и техники.

А сколько стоила война в Чечне — сначала разрушение, а потом восстановление Грозного? Сошлюсь на журнал “Итоги” за октябрь месяц. Там речь идет об указе президента по поводу выделения на эти цели 16 триллионов рублей плюс один миллиард долларов. Главный вопрос: куда ушел этот миллиард долларов? А это в четыре раза больше, чем годовой бюджет РАН. Вот такие суммы куда-то исчезают, и никто в этом разобраться не может.

А сколько денег идет на содержание непрерывно разбухающего госаппарата? Ведь у нас после перехода к новому строю число ведомств и учреждений стало просто астрономическим! И по сведениям, которые мы имеем, сотрудники этого громаднейшего аппарата получают гораздо большую зарплату, чем ученые.

Вот передо мной справка, которую подготовил комитет по науке, культуре и образованию Госдумы. Научная сфера за январь-сентябрь 96-го года: средняя зарплата 618 тысяч рублей. По отношению к средней по России — это 82 процента. А в госорганах управления средняя зарплата — 939 тысяч, или 124 процента к средней по стране. То есть мы видим, что старое марксистское определение госаппарата как некоего инструмента подавления и принуждения в общем сохраняет свою силу. И этот аппарат постоянно увеличивается. Ведь надо проводить достаточно непопулярную политику…