— Зачем ты спас меня? — в лоб спросила Лаура, когда разговор зашел в тупик. — Почему не съел? Тебе ведь было бы достаточно вытащить ножи — и вот я уже умираю, а твоей кровожадной натуре остается только добить. Считай, как на блюдечке поднесли.

— Предпочитаю охотиться, а не питаться падалью. Я вампир, а не шакал.

Лаура прикусила внутреннюю сторону щеки.

— Но у тебя определенно есть на меня какие-то планы, раз мы все еще находимся в одной комнате, да и вообще ты как-то странно посматриваешь на меня. — девушка вопросительно выгнула бровь.

— Вдруг мне просто тоскливо, и чтобы сгладить свою печаль мне хочется холить и лелеять жертву насилия? — с ехидным прищуром задал риторический вопрос парень. — Или же хочу поиграться с тобой, м? Как тебе такая идея? Будешь моей зверушкой?

Вампир вышел изо стола и медленно приблизился к жертве человеческого слабоумия, излучая мрачную ауру. Он заговорил тихим, но пронзительным голосом:

— Знаешь, ты очень близка к моему прошлому. Я старался выбросить его из головы и сломать свою добрую половину. Однако, — парень обвел рукой ее плечи. — Ты сильнее меня, ведь не потеряла надежду. У тебя есть все шансы начать жизнь с нуля. Думаю, твоя кровь в разы вкуснее той, что я пробовал до твоего прихода. Такая чистая и наивная… наивная и сладкая.

Перед глазами Лауры пронеслись все эпизоды насилия за последние несколько лет. Она вздохнула — и вот уже ее голова зажата между сиденьем и крышкой унитаза, моргнула — шея оказалась исполосована порезами, будто из в ее глотку пытался пробраться голодный медведь. Она потрясла головой, сбрасывая с себя воспоминания, когда рука кровососа уже блуждала по ее розоватым щекам.

Заглянув в глаза вампира, ответила с напряжением:

— Ты не испытывал и половины того, с чем я сталкивалась огромную часть жизни. — она говорила осторожно, без вызова, опасаясь вновь оказаться на грани смерти. — Ни один твой укус не сравниться с тем Адом, что мне пришлось пережить.

Ухмыльнувшись, вампир облизнул бледные сухие губы и возразил:

— Ошибаешься, зверушка.

— И в чем же? Жизнь детей средневековья была столь тяжелой, что пришлось питаться кровью?

Взгляд вампира охладел.

— Пожалуй, я был подвержен и боли, и унижениям, но обрел невероятную силу. Могу предложить власть и тебе, зверушка. Ты вернешь то, что потеряла. Я подарю тебе свободу.

С сомнением и — одновременно — надеждой в голосе:

— Ты можешь прекратить мои страдания? И мне даже не придется расставаться с жизнью?

— Ну… как сказать «не придется»… За все нужно платить, за свободу — в том числе. — Не торопись с решением. У тебя еще есть шанс уйти отсюда без изменений, но без этой силы ты слаба и уязвима. Приняв же ее, сможешь защитить себя и стать тем, кто принесет справедливость в этот мир.

Лаура, взвешивая все «за» и «против», ответила с сомнением:

— Я могу быть уверены, что ты не поступишь со мной, как и все до тебя?

— Ты можешь верить мне или нет. — он всплеснул руками и двинулся к стеклянной двери, ведущей на выход из хижины. — Понимаю, годы, проведенные в одиночестве, могут подвести меня к границе безумия, ведь сохранить разум ясным после всего произошедшего слишком трудно. Я искал кого-то, кто сможет разделить со мной вечность, чтобы унять боль и, возможно, найти в этом смысл. — меж бровями залегла морщина; вампир поддался размышлениям.

— Я боюсь. — спустя некоторое молчание, когда вампир уже потерял интерес в ожидании ответа от нее, призналась Лаура, будучи обессиленной.

— М? — он обернулся на ее голос, застыв с пальцем у подбородка. — Чего именно?

— Боюсь, что могу потеряться в неизвестности, — она избегала его взгляда. — Или ты превратишь меня в то, чего я боялась всю сознательную жизнь.

— На самом деле, страх важен, но, приложив некоторые усилия, его можно преодолеть. — отведя взгляд от девушки, вампир устремил взгляд в окно. Его алебастровая кожа блестела под лунным светом, завораживая.

Немного подумав, он продолжил:

— Как бы то ни было, решение принимать тебе, однако помни, что в случае отказа тебя ждет недолгая жизнь, лишенная красок и власти в твоих руках. Ты вернешься к борьбе за выживание, моя зверушка.

— Что будет, если я соглашусь? — Лаура нервно сглотнула, не в силах отвести взгляда от сверкающей кожи (не)мертвого. На этот раз позволил ей вдоволь насладиться просмотром, практически не двигаясь и не оборачиваясь на ее голос.

— Если ты согласишься — моя кровь дарует тебе силу, вечность.

— Это все? — едва не шепотом уточнила она, сложив домиком кисти рук, локтями упираясь о стол.

— Разве бессмертие — не достаточный аргумент для принятия решения? — нахмурился.

— Бессмертие… вечность… я буду скитаться в одиночестве, бояться людей и… — она не договорила, уронив голову на ладони.

Вампир переместил внимание с качающихся от ветра кустов на девушку.

— Пути назад не будет, однако представь: наконец у тебя появится возможность защитить себя. — заметив блестящие прозрачные капли у места Лауры, вампир решил произнести фразу, способную помочь ей выбрать сторону. — Ты станешь частью моего мира, зверушка. — словно испугавшись слов, слетевших с собственных уст, он прикрыл глаза.

Вскинув голову, Лаура смахнула слезы с глаз и умоляющим взглядом зацепилась за вампира.

— Я устала бороться и быть куклой в чужих руках. Я хочу этого.

— Чего именно? — он словно забывал все, о чем они беседовали до.

— Свободу. — она откинулась на спинку кресла. — Освободи меня, прошу.

— Ты уверена в своем решении? — вампир несколько раз моргнул. — Не будешь рыдать и просить превратить тебя обратно в человека? Учти — жажда беспощадна, тебе придется идти на ужасающие вещи ради питания.

— Моя душа уже потеряна, я не смогу вернуться в свою прошлую жизнь и просто продолжать изо дня в день ездить в колледж, строить глазки мистеру Томпсону, а после подкрадываться к собственному дому, в надежде, что сегодня я усну, а не буду убита.

Тяжело вздохнув, вампир приблизился к девушке. Его рука мягко обвила ее плечи, а спустя мгновение они стояли посреди леса, смотря в глаза друг друга, заглядывая в души, в каждой из которых теплилась надежда.

— Скоро ты познаешь истинное значения вечности. — вслепую найдя руку девушки, вампир переплел ее пальцы со своими. — Пусть это станет новым началом для нас обоих.

Медленно пару окутывают темные вихри, две судьбы сливаются вместе и вечность касается их, принимая в свои объятия. Напоследок заглянув в живой взгляд девушки, вампир кивнул в знак уважения и прижал ее к себе. Его холодное тело прижимается к ней, поток таинственной энергии пронизывает Лауру, ноющая боль растекается в горле.

Глаза обоих засветились, во взгляде словно сверкали искры. Простояв так, зачарованно рассматривая друг друга, пока вихри не спадут, они вдруг поняли, что изменилось нечто большее, чем продолжительность жизни жертвы недавнего преступление.

— Добро пожаловать в мир тьмы и справедливости. — вампир опустился на колено и поцеловал руку новоиспеченной нежити, опустив веки. Подняв глаза на девушку, он наткнулся на хищную улыбку и голодный дикий взгляд. В секунду Лаура скрылась в ночи, оставив на губах вампира запах ванильного крема для рук и вкус крови, смешанный с мокрой землей.

Она обнаружила его по запаху. Голодному, недавно обращенному вампиру ничего не стоило пойти по следу, берущему начало в нескольких километрах от места инициации.

Карл как ни в чем не бывало раскуривал «травку» близ ворот учебного корпуса и хвастался, что он так удачно спланировал каждое нападение на одногруппницу, ведь полиция даже не думала вносить их в список подозреваемых.

— Поверить не могу, что ты зарезал еще Виктора. — Мэйсон стоял в отдалении, скрестив руки на груди и недовольно качая головой.

— Он мог сдать нас своему драгоценному папочке — и тогда зарезали бы уже нас. — Карл выдохнул. — Не следовало ему называть Лауру шлюшкой. Все-таки она моя жертва, а значит — и моя «шлюшка». — после сказанного студент бросил косячок в друга. Когда скрученный пергамент упал рядом с ботинком Мэйсона, Карл начал медленно приближаться к другу.