– Лапоть в сапогах! – охотно поддержал скотник, сердитый на директора за то, что тот прибавил ему к обиде, полученной пониже спины от рог быка Гришки, свой довесок -обвинил потерпевшего. – Мне, без вины пострадавшему от быка-хулигана, директор нанес еще и моральную рану. Дескать, сам напросился на рога, не нужно было гневить быка самогонным перегаром. Теперь вот торопит выходить на работу в расцвете травмы. Долой душителя больничной свободы!!

– Кажись, его и без вас уже собираются сместить, – заметил туговатый на ухо, но неплохо информированный сторож-ветеран.

– А мы дружно поможем! Раз голос зычный, пусть в пастухи идет. Лично я готов смело выступить в первых рядах верхом на вилах. А то вчера опять Лапоть навострил на меня рога, как бугай Гришка. От того, кажись, избавились, так теперь сам директор на людей кидается. Ишь чего выдумал, грозит лишить меня бесплатной медпомощи, установленной советской властью. Не руководитель государственного предприятия, а мелкий хозяйчик-самодур. Узурпатор завоеванных народом упорным трудом законных больничных! Но не те времена. Пусть не повышает на нас свой натренированный на бабах голос. Не дадим размахивать шашкой! Необходимо решительно выкидывать таких полководцев из седла. Надо новых вожаков растить!

– Тебе бы, Еремей, не на бревнах сидеть, а в областном совете! Был бы там всех грамотнее!

– Так жду вызова.

– Вот возьму и уволюсь, – пригрозил неизвестно кому водитель без руля. – Проявлю инициативу, как призывают телевизионные ораторы-новаторы. Создадим с тещей свой семейный коллектив-кооператив.

– По выращиванию тараканов?

– Можно, к примеру, вскармливать поросят.

– Чем будешь вскармливать? Булками из магазина? И ли придешь ко мне на скотный двор воровать комбикорм?! Помни, я тебе по дружбе насыплю полмешка за красненькую! Или будешь потчевать поросят шоколадками из сельмага?

– Лимонами!

– Кстати, о лимонах. Отгадай загадку, водитель без кобылы: куда попадает в конце своей жизни плохой лимон?

– К нам с тобой на закуску!

– Лично я предпочитаю закусывать соленым огурчиком и сальцом, – с достоинством соврал веселый скотник.

Полузаспанный сторож Горохов открыл глаза:

– И куды же попадаит энтот худой… лимон?

– В лимон-АД!

То одна, то другая из доярок, не выдержав, уплывали в контору за справкой: когда свистнет на горе рак, а вместе с ним и зарплата. Но сердитые работницы бухгалтерии отвечали коротко: «Ждите!» И сами, не выдерживая, нет-нет да выбегали в затоптанный коридор – к окошечку кассы: вдруг девчонки с зарплатой, из-за задержки не заходя в бухгалтерию, проворно развернули платежную ведомость! Главбух Тамара Крутова с нетерпением ждала, когда прибудут заказы. Вся обычно шумная совхозная контора притихла в тягостном ожидании. Но касса не выдавала ни денег, ни колбасы.

Зинаида Рощина и Раиса Федотова не объявились и к сумеркам.

Директор совхоза Лаптев устал рассказывать, как рано утром отвез женщин в районное отделение банка и оставил их там: его торопили неотложные деловые встречи и совещание в райисполкоме. Кассир и бухгалтер, получив деньги и завершив все свои дела в райцентре, должны были добираться до центральной усадьбы совхоза на своей смекалке: редким рейсовым автобусом или на попутке.

Главбух Тамара Крутова, встревоженная задержкой в райцентре своих сотрудниц, еще засветло дозвонилась до отделения банка. «Да, были ваши, – подтвердили там удивленно.– Получили еще до обеда деньги для зарплаты».

Крутова хорошо знала свою разбитную кассиршу Зинаиду. Ей ничего не стоит увлечься походом по магазинам даже с сумкой, наполненной деньгами. Веселая блондинка способна подкрепиться красненьким и засидеться в придорожном кафе. Но Райка? Она для того и послана с кассиршей, чтобы была рядом трезвая ответственная голова. Девушка, не по возрасту серьезная и рассудительная как сварливая свекровь, не допустила бы, чтоб кассирша напрочь могла забыть, как люди дожидаются зарплату. Предчувствуя неладное, Тамара Крутова снова выскочила из-за горбатого от бумаг стола и зажирелой уткой поплыла в кабинет директора. Утирая красное лицо, Лаптев тяжелым пальцем крутил диск недавно поставленного белого, словно инкубаторская курица, телефонного аппарата.

Демин, кряхтя, дотянулся до ручки и распахнул тяжелую фрамугу, впуская с тихой улицы предвечернюю прохладцу. В огромный, как дровяной сарай, кабинет начальника райотдела милиции хулигански ворвался сквозняк. Сидящий сбоку длинного стола с потрескавшеюся полировкой начальник следственного отделения Коломенцев поспешно раздавил дымящую сигарету и только после этого поднял спорхнувшую на пол серенькую папку.

– Видно, дождик будет, – Демин вдохнул свежий воздух чуть ли не со свистом. – Добро, если прибьет пыль. Надоела духота.

– Я прикрою дверь! – скользнул следователь к широкому проему.

– Закрой обе!

Коломенцев, выглянув в пустой коридор, плотно прижал двойные створы. И сел на стул, сложив ручки, как школьник за партой.

Хозяин кабинета, вернувшись в скрипучее кресло, достал из облезлого сейфа початую бутылку и два граненых стакана. Разрезал пополам зеленое яблоко из неожиданной посылки с Кавказа:

– Держи, майор! Кажется, рабочий день благополучно завершается.

Однако пустые стаканы Демин поторопился спрятать в железный шкаф.

– Показывай, что там у тебя?

Коломенцев извлек из серой папки обрывок газетной полосы:

– Полюбуйтесь, товарищ подполковник! Посадили нас с вами в подвал. Так у газетчиков называется статейка внизу полосы. А какой заголовок у фельетончика! Вот почитайте!

– Декламируй! – хмуро приказал начальник.

Майор, кивнув, с явным удовольствием огласил заголовок: «ЛЕСНЫЕ ПРОКАЗЫ»

– Каково? – поднял голову он, но, встретив холодный взгляд, торопливо продолжил:

«Насвистывая песенку о любви к окружающей среде, председатель областного охотничьего общества Зотов явился утром на службу с надеждой отдохнуть после выходного. А главному охотнику с порога – дуплет: в лесной чаще, близ райцентра Верхнее, совершено злостное покушение на природу. Обнаружены следы расправы над тремя лосями.

«Вурдалаки!» – возмутился руководитель всех охотников области. Развернувшись с кабаньим визгом, белая «волга» полетела на место преступления. Встретивший начальство старший егерь опытно-показательного хозяйства доложил: злоумышленники, оставили от двух лосей только шкуры и копыта. Третий сохатый сохранил при себе голову и тушу, но мясо уже с гнилостным запашком. Видно, стрелки в спешке не нашли в чаще жертву.

«Головотяпы не уйдут от ответа!» – председатель охотобщества решительно направился в райотдел милиции.

Начальник Верхневского РОВД Демин, увидев на пороге высокого гостя из области, выдворил из кабинета сотрудников.

– Куда смотрела милиция?! – в гневе дал петушка тучный Зотов. – Заблудились в трех соснах?!

Подполковник покраснел, как незрелый лейтенантик:

– Виноваты – не доглядели.

– Почему не поработали со следами? Расставили в лесу улики, как пеньки! Еще бы развесили шкуры на суках!

– Зимой темнеет скоро. Но ваши тоже хороши! Палят из карабинов куда ни попало!

Теперь покраснел гость.

Проницательный читатель давно смекнул: председатель облохотобщества Зотов и начальник районного ОВД Демин в одинаковой степени – лиходеи. Не защитники – ответственные погубители природы матушки. И промазал. Таковыми они себя не считают…»

– Ну и так далее, – Коломенцев оторвал глаза от полосы.

– Читай!

Майор продолжил:

«Да, в тот роковой для рогатых гуляк по лесу день Зотов и Демин были рядовыми добытчиками вкусной лосятины к новогоднему столу. Ввалившиеся в лес без галстуков и погон все руководящие полномочия без спора уступили егерю. Он строго приказывал в кого и когда палить из двустволок и карабинов. И уж тем боле не виноваты другие еще более рядовые члены бригады: председатель райисполкома Тропышев и начальник следственного отделения майор Коломенцев. А пятый член – вообще гость. Из далекой Москвы. Из Центрального Совета охотобществ.